– Я тоже служил на флоте. Во время войны, – зачем-то брякнул я.

– Как интересно, – прокомментировал Генри.

– Ага, – равнодушно отозвался Том.

Сев на деревянную скамейку в кузове, Генри продолжил светскую беседу.

– Так что привело вас на Тир? Ваши культурные изыскания касаются японских призраков?

– Не только. В основном моего друга интересует история острова. Культура тонгва, испанский период… Мы сегодня беседовали с мисс Эриксон из городской библиотеки.

– Старая кошелка еще жива! – рассмеялся Генри. – Надо кстати как-нибудь зайти к ней поздороваться. Все-таки наша первая учительница. Между прочим, я ей благодарен. Она помогала мне заниматься, чтобы получить хороший аттестат и выбраться с острова. Правда, как видите, не до конца. На последней работе со мной не стали продлевать контракт, так что я пока торчу здесь, жду, когда подвернется что-то новое. Не хотелось бы думать, что я застрял на Тире надолго.

– А почему ваш брат так ненавидит туристов? – спросил я после паузы.

– Берт всех ненавидит, – усмехнулся Генри. – Он любит только чертову ферму и этот проклятый Тир. Никогда не уезжал с острова дольше, чем на два дня, представляете. Ферма разваливается, отец болен, ему требуется уход, но Берт будто бы не обращает на все это внимания. Ему хочется, чтобы здесь все было, как прежде, до войны. Хотя понятно, что ничего, как прежде, не будет. Заниматься здесь фермерством – пропащее дело. Катебрт пытался взять кредит в банке на обустройство фермы, но ему везде отказали. Вы думаете, что мы не помогаем Берту, потому что такие ленивые бездельники? Нет, просто это дурацкая трата времени. Сейчас он надрывается изо всех сил, а потом все равно зарежет всех свиней под зиму и продаст мясо за сущие гроши.

– А почему вы все не продадите землю и не уедете с острова?

– А знаете что, – подался ко мне Генри. – Мы ради этого с Томом сюда и приехали. И это никакой не секрет. Мы разговаривали с другим нашим старшим братом и сестрой. Эдмунд живет в Луисвилле, а Иза в Сиэтле. И мы все решили, что пора продать чертов участок каким-то предпринимателям, которые застроят его летними коттеджами или отгрохают парк развлечений. И плевать, что скажет дядя Джон, это наша земля. Точнее, отца. На эти деньги его вполне можно было определить в хороший дом престарелых с медицинским уходом. А мы бы поделили деньги поровну, нам с Томом вполне хватило бы на то, чтобы открыть собственное дело. Но Берт даже и слышать об этом не хочет. И отца против нас настраивает, будто мы все хотим предать его наследие. Какая чушь. Какое, к черту, наследие? Клочок земли на забытой в океане скале?

– Ну, если ваш отец и правда сильно болен, вполне возможно, он скоро умрет, и тогда вы сможете поделить всю землю и вынудить брата продать ферму. Если только отец не завещал все Катберту.

Генри бросил на меня тревожный взгляд. Могу поклясться, все эти мысли уже давно терзали младших Хиггсов.

Пикап остановился у ворот, ведущих к отелю Блэквуда. Генри пожал мне руку, дождался, пока Маркус выберется из кабины и занял место рядом с братом.

– Думаю, нам не помешает подкрепиться глотком скотча с дороги, – предложил я, когда мы вошли в холл. Ван Ренн вяло кивнул.

Из большой гостиной раздавались людские голоса.

– Пойдемте, познакомлю вас с остальными охотниками на привидений. Может, среди них сейчас есть и господин Футагава.

Еще один вялый кивок.

Я провел друга в большую гостиную, где в ожидании ужина коротали время несколько гостей.

– Всем добрый вечер, – начал я. – Позвольте представить вам своего друга…

Вдруг я услышал позади себя какой-то шум, а потом глухой удар. Обернувшись, я увидел, что Маркус с совершенно белым лицом грохнулся прямо на паркет, стукнувшись затылком об пол, и так и остался лежать, раскинув руки.

Одна из женщин, кажется, миссис Дарлинг, истошно завизжала. Эмилио со звоном уронил поднос с бокалами.

Глава 15

– Он умер… – залепетала юная Кэрри Прохазка, показывая трясущимся пальцем на Маркуса. – Он зашел сюда, побледнел и упал, как подкошенный. Наверное ваш друг увидел призрака Обинаты, когда вошел в комнату. И тот убил его силой своего злого духа!

– Не мелите ерунды, – раздраженно бросила Мэри Блэквуд, прибежавшая на шум откуда-то из глубин дома.

Она склонилась над Маркусом и стала деловито его осматривать. Сейчас она особенно походила на компетентную медсестру, не теряющую самообладание в любой ситуации.

– Ваш друг жив, – сообщила она мне.

– Это я и сам вижу, – ответил я. – Похоже на обморок. Кто-нибудь поможет мне перенести его на диван?

Вик Прохазка с трудом отцепил от рукава пальцы своей супруги и бросился мне на помощь.

– Эмилио, возьми велосипед и съезди за мистером Стоксдейлом. В это время он должен быть дома, – распорядилась Мэри. – Это один из наших соседей. Доктор Эммет Стоксдейл. Вообще-то он кардиохирург, но, думаю, сумеет оказать первую помощь и решить, не нужно ли отправить вашего друга в больницу.

– Не надо в больницу, – прошептал Маркус, приходя в себя. – Я хочу… домой.

Он попытался встать, но вновь бессильно откинулся на диван.

К моменту прихода доктора компания в гостиной потихоньку рассосалась, остались только мы с Мэри. Не знаю, что наговорил Стоксдейлу по дороге Эмилио, но зашел тот с очень суровым выражением на лице.

– Вам не кажется, что вы немного переборщили со своими спиритическим фокусами? – с ходу обратился он к Мэри.

Эммету Стоксдейлу было за сорок. Он был сухощав, длиннонос, обладал почти ровным квадратным подбородком, а в руке сжимал небольшой черный саквояж. Я подумал, что он должен приходиться отпрыском тем самым Стоксдейлам, которые купили здесь коттедж в конце двадцатых, но отказались участвовать в ритуале изгнания духов и тем самым избежали кровавого проклятия.

– Блэквуды здесь ни при чем, – вступился я. – Профессор Ван Ренн упал в обморок, едва зайдя в дом. У него сегодня был длинный день.

– Попрошу всех выйти, – сухо заявил Стоксдейл, доставая из сумки стетоскоп.

– Ничего страшного, – сообщил он через десять минут, выйдя из гостиной. – Общее переутомление. Насколько я понял, профессор плохо переносит морскую качку. Потом последовал плотный обед, прогулка по жаре и тряска в машине. У него подскочило давление и наблюдается легкая тахикардия. Я дал ему необходимые медикаменты и рекомендовал бы несколько часов полного покоя. От лекарств он скоро уснет и, я надеюсь, проспит до утра.

– Его можно… перемещать?

– Конечно. Профессор Ван Ренн полностью пришел в себя. Это был просто легкий