фермы около десяти миль, достаточно близко, если у тебя есть машина. В этот момент Эддисон подумала, как было бы здорово иметь собственный автомобиль. Ей придется вызвать такси, беспокоить Эмму она не собиралась.

– Спасибо, Виктория.

– Вики. Мне так привычнее.

– Вики, – улыбнулась Эддисон. Она хотела уже пойти, но задержалась. – Кстати, тебе бы тоже поговорить с Лиамом. Думаю, он и сам этого хочет.

Виктория не ответила, но Эддисон ушла оттуда с чувством выполненного долга, хоть и немного расстроенная. Потому что ей нелегко дались эти слова. У Эддисон сложилось впечатление, что она добровольно отказалась от любви к Лиаму из-за сказанного. И хотя это было не так, Эддисон считала, что поступила правильно. Она решила, что Лиам сам должен понять, кто ему нужен на самом деле.

* * *

Таксист высадил Эддисон возле густого леса. Она вылезла из машины, осматривая округу. Мужчина заверил ее, что старая ферма «прямо за теми кустами», но кусты оказались полноценными деревьями.

Эддисон пробиралась через иссохшие ветки, пытаясь не залезть в паутину и не наступить на муравейники. Через минут двадцать она начала уже молиться от страха, что заблудилась. Она надеялась отыскать дорогу, по которой Ной проезжал на своем мотоцикле, но вокруг расползалась беспросветная глушь. По крайней мере, по сравнению с городским парком.

– Черт! – выругалась Эддисон, поцарапав до крови руку о колючий куст.

Пару раз она поскользнулась на прелых прошлогодних листьях и знатно испачкала руки и джинсы на коленях, свалившись в грязь. Только железное упрямство не давало ей повернуть обратно. Эддисон никогда бы не смогла простить себя, если бы потом узнала, что она не дошла до цели каких-то сто ярдов, а может, и того меньше.

– Боже… – задыхаясь, прошептала она, – это что, музыка?

Басы тяжелого рока слышались с каждым шагом все отчетливее и отчетливее. Наконец, в поле зрения Эддисон попалось огромное железное строение. Сарай прятался за деревьями и был почти незаметен. Если бы не музыка, вряд ли она бы вообще смогла его отыскать.

Подходя к берлоге Ноя, Эддисон увидела черно-желтый байк, припаркованный рядом. Это помогло ей немного расслабиться – по крайней мере, здесь точно находился Ной, а не шайка каких-нибудь отбитых рокеров – но как оказалось, она рано почувствовала себя в безопасности и в итоге чуть не попала под раздачу. Дверь сарая с грохотом распахнулась, и оттуда на всех парах выскочила девушка. Блондинка в коротких шортах и клетчатой рубашке, застегнутой не на все пуговицы.

– Чертов придурок! Больше даже не вздумай мне звонить!

Девушка встретилась с Эддисон взглядом и мерзко ухмыльнулась.

– Беги отсюда, девочка, пока не поздно. Этот псих совсем слетел с катушек!

Девушка резко развернулась и пошла прочь, оставляя Эддисон в полном недоумении. После этой картины Эддисон немного постояла, приходя в себя, но все же решилась зайти внутрь. Медленно, словно вор, она перешагнула через порог сарая.

Внутри оказалось весьма уютно. Прямо у входа стояли бильярдный стол и пара кресел, в центре было размещено несколько диванов и старый кинескопный телевизор с антенной-рогами, по углам были расставлены всякие комоды и тумбы. На одной из таких тумб Эддисон увидела старый музыкальный центр, колонки которого в данную минуту изрыгали из себя хеви-метал. Но больше всего Эддисон поразило освещение: разномастные уличные фонари, настенные бра и куча маленьких лампочек висели по всему периметру потолка. Создавалось впечатление карикатурного неба со звездами. На втором этаже, где в действующих сараях обычно хранят заготовки сена, Эддисон заметила кучу перин и одеял. Спальня, решила она про себя.

Ной стоял спиной к Эддисон и не мог видеть, как она вошла, а уж слышать тем более. Он мотал головой в такт музыке, в одной руке у него красовалась бутылка с янтарной бурдой, во второй – сигарета. Кроме джинсов на нем снова ничего не было, и в этот раз данный факт разозлил Эддисон. Девушка подошла к Ною и ткнула пальцем в голое плечо.

Увидев Эддисон, Ной на долю секунды растерялся. Глаза его округлились, а рот приоткрылся от удивления. Но Ной быстро пришел в себя. Скорчил измученную мину, и по губам Эддисон поняла, что он прокричал что-то вроде «Твою мать!».

После того, как Ной до конца отошел от неожиданной встречи, он потушил окурок о стену сарая, поставил бутылку на тумбу с музыкальным центром и выключил музыку. Сначала стало необычайно тихо, но после Эддисон услышала шум работающего генератора снаружи, а следом вопль Ноя:

– Господи, за что-о-о?! – Ной присел на корточки, закрыл лицо руками и запричитал: – Пожалуйста, пусть это будет просто кошмар наяву, кошмар наяву… Это не Смит, а просто дурной сон! Успокойся, хороший мальчик.

– Да хватит комедию ломать, – поморщилась Эддисон.

Ной поднялся и выпрямился. Его пьяные глаза не выражали абсолютно ничего. Эддисон видела в них безумные искры и языки адского пламени, но настолько безэмоционального взгляда у Ноя она еще ни разу не наблюдала.

– Это не комедия, Смит, а какой-то фильм ужасов… Мне теперь от тебя и здесь спасения не будет?! Я реально убью Вики! За что она так со мной?!

– Где корсет, Ной? Ты должен был носить его как минимум две недели.

– Увы, не вышло, – усмехнулся тот, разведя в сторону руки. – Он ужасно мешал, когда мы с… Лори… Хэлли… или как там ее… В общем, от него пришлось избавиться.

– Ты назло мне это сделал? – не зная, на что именно злилась выпалила Эддисон. – Из-за поцелуя с Лиамом?

Ной изогнул бровь, усмехнулся и, махнув рукой, схватился снова за бутылку. Взяв пойло, он поплелся к одному из диванов, чтобы затем на него увалиться.

– Ной?

– Да, Смит? – мурлыкнул тот. Улыбнувшись, он добавил: – Давай ты помелишь еще какой-нибудь чуши, тогда я точно усну. Бессонница ужас как замучила в последние дни.

Эддисон подлетела к Ною, выхватила бутылку и отшвырнула в сторону. Та разлетелась осколками по полу. Взгляд Эддисон притянула расстегнутая ширинка на джинсах Ноя и болтающийся на одних петлях ремень. Осознание того, чем Ной занимался с «Лори, Хэлли или как там ее» больно кольнуло. Эддисон хотелось живьем закопать Ноя прямо под этим сараем. Но больше всего ее злил тот факт, что ей, как оказалось, не все равно, с кем Ной спит.

Пока Эддисон крутила эту мысль в голове, Ной схватил ее за руку и притянул к себе. Больно сжав запястье, он процедил сквозь зубы:

– Здоровяк должен быть благодарен, Смит. Я не стал ввязываться с ним в драку, чтобы мы ненароком не задели тебя. Но он предал