- Я тебя видел, - внимательно рассматривает меня Локк, скользя взглядом, будто намереваясь запомнить каждую чёрточку.

- Я должна тебя осмотреть.

Уже поняла, что обращаться на «Вы» - выдать себя с потрохами. Потому приняла правила ещё несколько дней назад.

- Делай, что надо, - размыкает пальцы, и я тут же подхожу к месту, где должно быть окно, чтобы убрать тряпку. Она приколочена несколькими гвоздями, и мне приходится долго мучиться, пока Краг одним движением срывает кусок, не желающий подчиняться мне.

- Спасибо, - любезности ни к чему в моём случае, только мама учила благодарить.

Оказавшись снова около больного, я внимательно осматриваю колотую рану, понимая, что она уже загноилась. Только что я могу сделать голыми руками? По-хорошему здесь следует подключать антибиотики, возможно, капельницы. Судить о бледности покровов тоже не в силах, кто знает, насколько эта зелёная кожа должна быть насыщенной.

Одно я понимаю точно: Локк хочет жить. И я тоже.

- Я помогу тебе, если ты отпустишь меня, - принимаюсь качать права, потому что лечение - единственное, что я могу обменять на свою свободу.

- Давай, ведьма, - звучат его слова. То ли согласия, то ли недовольства. Но переспрашивать не стала.

Ничего не остаётся, как прибегнуть к силе целителя, которая досталась, что называется, по наследству, и в который раз удивляюсь, смотря, как рана выглядит лучше, будто прошло несколько дней с момента осмотра.

Наверное, сам орк ощущает потоки, потому что тут же трогает огромной лапищей свою грудь.

- Нельзя, - ударяю его по ладони, отбрасывая её в сторону. – Можешь занести грязь.

Хотя о чём я говорю?! Тут повсюду только и была что грязь. Одно большое поселение грязи.

- У тебя был ребёнок, - будто вспоминает Локк, пока я делаю перевязку из совершенно нестерильной тряпки. Видели бы меня коллеги, их волосы бы встали дыбом.

Вспомнив, что орки сделали с невинной служанкой, решаю ему соврать.

- Она умерла. Мне пришлось похоронить её в лесу.

Стук позади заставляет обернуться, но не вижу никого рядом. Наверное, дверь сама открылась, а, может, кто-то вышел. Хотя я считала, что нас здесь только трое.

Закончив с перевязкой, намерена уйти. И мне это почти удаётся, по крайней мере, я беспрепятственно выбираюсь из хижины, делая несколько десятков шагов в сторону леса, когда меня окликают.

«Да беги же!» - горько произносит Эдель.

Только обернувшись, удивлённо вскидываю брови, глядя на Лютецию, которая держит в руках палку. Увернуться не успеваю, как орудие летит мне прямо в лицо, и я падаю на пыльную землю, раскинув руки по сторонам.

- Делайте с ней, что хотите, - слышу её реплику, и тут же чувствую, как кто-то взваливает меня на плечо.

- Моя, - клокочущий голос, и меня тащат в сторону одного из бараков.

Даже вздохнуть не успеваю, как оказываюсь на кровати. Мир переворачивается, в глазах темнеет.

- Развлечемся, - добавляет орк, и я смотрю, как отстёгивает пояс с несколькими клинками, которые тут же со звоном падают на пол. Мощная грудь с чередой татуровок и сильные руки, которые сделают всё, что пожелает хозяин. И ему плевать на мой испуганный взгляд и желание оказаться отсюда, как можно дальше.

В его ладони оказывается лезвие, и я вспоминаю многочисленные фильмы про маньяков.

- Снимай платье, - цедит он сквозь зубы. - Или я это сделаю сам.

Делаем ставки, девочки, что же будет дальше?

А в скором времени у нас появится ухажёр. Даже два или три... Так что будет из чего выбрать))

Глава 25

Пока в голове истерит Эдель, проклиная и меня, и любовницу мужа, и всё мироздание, которое придумало орков, я пытаюсь сообразить, что делать дальше. Несколько шагов, и огромный детина нависает надо мной, скаля жёлтые зубы. Будь в своём мире, обязательно бы посоветовала поход к стоматологу, а пока упираюсь ладонями в его невероятно упругую грудь, намереваясь тянуть время.

- Какой быстрый, - игриво подкидываю брови, хотя саму воротит от одного его взгляда, не то, что от осознания, что его мерзкие руки станут терзать наше с Эдель тело. – Хочешь поиграть?

«Что?» - ахает хозяйка тела.

- Что? – не понимает орк. Наверное, он привык к крикам, причитаниям и слезам. Вместо этого видит нечто иное, что заставляет его удивиться.

- Ты же хочешь развлечься, а не залить здесь всё моей кровью, - пытаюсь улыбнуться, но выходит нечто косое и кривое. Хотя, наверное, для мордоворота орка в самый раз. – Я станцую для тебя!

Осторожно соскальзываю с настила, служащего кроватью, пользуясь его растерянностью, и пытаюсь усадить «маньяка» сюда же, чтобы встать чуть поодаль. Со стороны выгляжу зайцем, который намерен ублажить волка.

Рассчитываю расстояние до выхода: успею ли дёрнуться, чтобы не быть пойманной тут же? Но как только задумываюсь, он тут же резко поднимается, хватая меня за запястье, и снова бросает на нары, отчего я больно ударяюсь рёбрами о перекладину. Стон вырывается из груди. На этот раз падаю лицом на грязный тюфяк, ощущая, как мощные пальцы хватают моё платье позади, и ткань трещит под натиском невероятной силы, разрывающей её в разные стороны.

Кажется, орк не любитель танцев, хотя я ещё не начала даже.

«Ненавижу тебя», - рыдает во мне душа Эдель, а я вспоминаю лекцию, где нам говорили, что лучше дать маньяку сделать то, что он хочет, потому не сопротивляюсь. Моя сила против его ничего не стоит. Расслабиться вряд ли удастся, только биться испуганной птицей под зелёной скалой – только ещё больше его распалять.

- Может быть…, - пытаюсь хоть что-то придумать.

- Юююююст, - раздаётся в клети, и меня дёргает вслед наверх за моим мучителем, которого кто-то схватил, и его пальцы размыкаются, а он хрипит позади.

Снова падаю, слыша, как за спиной рычат и мутузят друг друга орки. Сразу не признаю того, кто решил за меня вступиться.

Брынль?!

Но, когда появляются и другие, растаскивая дерущихся, удивлённо вскидываю брови, смотря на спасителя, который, тяжело дыша, привалился к решетчатой стене, сквозь которую проникает свет уходящего солнца. Юст елозит по полу ногами, перехваченный одним из орков палкой у гортани, и я вижу, несмотря на столько различий между нами, ему так же нужен воздух.

Он