Глава 11

Войска австрийского ландштурма двигались по дороге длинным потоком солдат в серых шинелях, лошадей и обозов. И в эту нескончаемую вереницу из тысяч союзных австрийцев затесался наш скромный русский отряд численностью меньше половины роты вместе с нашими собственными обозами, с нашими ранеными, с нашими трофейными лошадьми и пушками. Впереди нашего отряда шли силы графа Йозефа Бройнера-Энкровта, а сзади вел своих солдат эрцгерцог Фердинанд Карл Австрийский-Эсте. И чем ближе мы подходили к пункту нашего назначения, тем больше дорога поднималась в горы, которые сменили холмы предгорий вокруг нас, как только мы отвернули к востоку от русла речки Ракитной.

Сквозь тяжелые облака, нависшие над горами, пробивались редкие лучи солнца, освещая усталые лица солдат. Преодолевая этот длинный подъем, мы, в сущности, шли в неизвестность. Наверное, и мое лицо сейчас отражало не только физическую усталость, но и внутреннюю борьбу между моим союзническим долгом по отношению к австрийцам, задумавшим мятеж, и страхом, что у них ничего не получится. Ведь, если мятежников постигнет неудача, то и я окажусь в отчаянном положении, разделив участь союзников, к которым присоединился.

По мере того, как отряд поднимался выше, воздух становился все холоднее, а морозный ветер, пронизывая шинели, приносил с собой запахи леса и горных трав. Каждый вдох наполнял легкие чистым и морозным горным воздухом, а холод пронизывал меня под теплой трофейной шинелью. Мы ехали молча, погруженные в свои мысли, и лишь хруст снега под ногами наших солдат, бредущих рядом, нарушал эту зимнюю тишину горной страны. На мгновение я отвлекся от своих мыслей и взглянул на барона фон Бройнера, который тоже имел усталый вид, как и мы все. Казалось, что Вильгельм никак не мог избавиться от тени тревоги, которая легла на его лицо, заросшее рыжей бородой. Я тоже чувствовал нечто схожее, безотчетную тревогу, как будто горы, в которые мы сейчас поднимались, были не только физическим препятствием, но и метафорой тех трудностей, которые ждут меня впереди.

В моей памяти почему-то всплывали обрывки воспоминаний прежнего князя Андрея о том, как в детстве он бегал босиком по цветущим лугам в родительском имении, как мечтал о приключениях и славе. Но получилось, что, когда он пошел на войну, то потерял там себя. Потерял в самом прямом смысле. И я неожиданно оказался на его месте. Война же принесла князю Андрею не славу, а лишь утрату своей сущности. И теперь мне на его месте приходилось преодолевать повороты судьбы, точно так же, как сейчас я преодолевал подъем в гору. Я словно бы слышал, как холодный ветер шепчет мне о том, что впереди для меня не будет легких путей.

Мы продолжали подъем, когда внезапно позади послышался шум от копыт лошади, быстро скачущей вдоль войсковой колонны. Всадник громко кричал: «Дайте дорогу!» И это выглядело весьма тревожно. Барон фон Бройнер остановился, и я тоже заставил своего коня замереть в ожидании, а мое сердце быстрее заколотилось в груди. Но, вскоре уже стало понятно, что кавалерист прискакал от наших разведчиков. И он передал сообщение, что французы отступили к Вестину. А это означало, что нас прямо сейчас никто не преследует. И маршал Мюрат, получается, дал нам передышку. Видимо, для того, чтобы самому перегруппироваться, подтянуть отставшие полки, и потом наступать от Вестина на нас всеми силами своей резервной кавалерии. Это известие, казалось, должно было вызвать у нас радость, но в воздухе по-прежнему висела напряженность.

— Кажется, французы дают нам время, чтобы подготовиться к обороне. Но, возможно, маршал Мюрат задумал какую-то очередную военную хитрость, — произнес барон.

Я кивнул, соглашаясь, и проговорил:

— Да, этот сын трактирщика известен не только своей храбростью, но еще и своей хитростью. И потому я уверен, что он не оставит нас в покое надолго, что он прямо сейчас подготавливает нам очередной неприятный сюрприз. Но, в любом случае, передышка пойдет нам на пользу.

Городок Здешов находился в небольшой долине между гор. Он стоял на старинной торговой дороге, ведущей на восток к перевалу и соединяющей две части страны, в одной из которых, где мы сейчас находились, жили моравы, а в другой, на восток за горами, обитали словаки. Место выглядело красивым, даже живописным. Племянник графа Йозефа барон Вильгельм фон Бройнер, который по-прежнему ехал на коне рядом со мной, рассказал, что в этих краях существует легенда, будто бы в древние времена предводитель местных племен, которого звали Моравуд, привел своих людей в эту уютную и плодородную долину, окруженную горами.

Племенной вождь поднялся на перевал и увидел, что это весьма подходящее место, чтобы обосноваться в нем. Тут можно было без особого труда заниматься мирным трудом и держать оборону от вражеских набегов. Моравуд был высокого роста, могучего телосложения, смелый и умный. Потому он и смог объединить под своей властью целый союз моравских племен. Убедившись, что место хорошее, вождь провозгласил, что его народ останется здесь, чтобы жить в благополучии. Так место и обрело название Здешов. А на перевале построили для обороны сильную крепость Здешов-Козел, поскольку козел у древних олицетворял силу и власть. И теперь именно из этого древнего места, имеющего большое символическое значение для всех моравов, должно было начаться возрождение Великой Моравии по плану мятежников.

Заснеженная долина, посередине которой вдоль дороги протекала маленькая речушка с названием Здешовка, встретила нас печными дымами деревенских домов городских предместий и запахом свежевыпеченного хлеба. А сам городок выглядел хоть и небольшим, но аккуратным. Построенный много веков назад на подъеме в сторону перевала, он с самого начала был предназначен для обороны. И это чувствовалось во всем.

Террасы, уходящие вверх по склону и облицованные камнем, на которых стояли дома, представляли собой многоярусные укрепления. И для того, чтобы взять город, неприятелю предстояло за каждую из этих террас бороться. К тому же, узкая дорога, которая петляла между ними, поднимаясь в гору, была уязвимой с этих высоких террас на всем своем протяжении. И на ней неприятельские отряды просто не смогли бы укрыться от всего того, что жители городка готовились бы обрушить на головы завоевателей, пользуясь тем преимуществом, что находились выше, в то время, как супостатам предстояло постоянно подниматься.

Но, помимо того, что сам городок оказался хорошо укреплен, и каждая его улочка напоминала маленькую крепость, горы защищали его с трех сторон огромной природной каменной «подковой». И посередине этой «подковы», на самом перевале, над долиной возвышался большой средневековый замок с двойным кольцом стен, с подъемным мостом