Вот, значит, как оно вышло. Джен – принцесса. Законная наследница. Так-то оно так, да только – чего? Где то королевство, ключи от которого могли бы ей вручить?!

Нет государства Кота, «охватывающего большие и малые острова Морских Котиков», цветущего при короле Эстебане. Нет уже и империи Кота, захваченной генералом Диего при помощи Султаната Гиен. Вместо одного и другого – горстка островов, отвоевавших свою свободу. Кроме одного – вот до каких размеров уменьшилась империя Диего! – Гавгадос. Остров, государство и самому себе столица. Точка на карте. Червоточина.

– И как к тебе обращаться? – поинтересовался Джонни. – Ваше высочество?

Едва огласили приговор – что тут началось в зале суда! А что творилось за его стенами! В этакой суматохе нетрудно было улизнуть. И теперь Джен и Джонни сидели на краю волнореза в тихой крохотной бухте, вмещающей лишь один корабль. Вдалеке от города, площади и событий. Совершенно одни. Только они и корабль с золотыми парусами.

– Не говори ерунды. Я просто Джен. Была и всегда ею останусь.

– Скажи еще, ты не рада.

– Чему тут можно обрадоваться? Что меня все детство обманывали?.. Кто такая принцесса Дами? (Ну, кроме того, что принцесса.) И кто на самом деле Флинт Котес? А самое главное: где в этом мире мой дом? – И Джен презрительно фыркнула: – Ребенок от двух легенд, которых я знать не знаю. Наследница несуществующего королевства.

– Зато ты можешь посвятить Кукабару в рыцари…

– Да-да-да! В настоящие рыцари! – высовываясь из-за камня, поддакнул Кукабара.

– Так я и знал, что ты где-то здесь! – рассмеялся Воробушек. – Подслушивал?

– А то! Много у меня развлечений?! А здесь такая сцена! Ду-ше-щи-па-тель-но! Я чуть не плачу! Вот, посмотри!

Взлетев на волнорез, Кукабара показал капитану сухой хитрый глаз. Затем обошел Дженифыр, разглядывая со всех сторон.

– Какая красотка! Можно, я ее отобью? Ну хоть попытаюсь? Все равно ж не получится, а?

– Хочешь узнать, что значит «перьещипательно»? – уточнил капитан Воробушек.

– Понял. Не претендую. Пусть посвятит меня в рыцари, и все! А обряд посвящения включает в себя поцелуй?

– Про поцелуй не слышала, – хитро прищурилась Джен, – но он точно включает омовение.

Не успел Кукабара опомниться, как, срезанный ловкой подсечкой, уже барахтался в море.

– Кто я вам, гусь? – возмущенно вопил Кукабара. – По-вашему, это рыцарь? Не рыцарь, а мокрая курица…

Он бы страшно обиделся. До конца своих дней. И даже дольше. Но в лапах Дженифыр блеснул прекрасный кинжал.

– А это будет твой меч…

Джен распустила волосы, сняв алую ленту, и крепкими морскими узлами закрепила на рукояти кинжала.

– За отвагу, за преданность капитану, за спасение моих пиратов, – голос ее звучал торжественно, – я, Дженифыр Котес, внучка короля, посвящаю тебя в рыцари!

Она обвила вокруг птицы ленту, и теперь у рыцаря был алый шелковый пояс, на котором висел настоящий «меч»! Глядя в растроганные глаза Кукабары, Джен не удержалась и все так же торжественно (и чуточку нежно) обняла его.

– Я теперь рыцарь, да? – тихо спросил Кукабара.

– Да. Настоящий.

– Я – настоящий рыцарь! Я – орел!!! Нет, я лучше орла! Джен – моя королева! Будут обижать – только свистни! Я вырву им сердце!

– Он их склюет… – уточнил Воробушек.

– Не порти мне праздник! – как и положено рыцарям, надменно изрек Кукабара. – Все равно ничего не выйдет! Я сегодня слишком счастливый.

Солнце уже садилось. Подул прохладный ветер. Джен зябко поежилась, то ли от ветра, то ли от затянувшегося молчания. «Ну вот и все», – почему-то подумала она.

– Мне нравится этот ветер, – сказал Воробушек. – Слышишь? Говорит, он хороший попутчик.

– О да! – усмехнулась Джен. – Он зовет тебя. Я услышала это первой!.. Чем собираешься заняться?

– Менять очертания границ. Может, разживусь симпатичным королевством с уютным готическим замком – нужен же тебе приличный дом… А у тебя какой план?

– Не знаю. Стать губернатором, быть может…

– Да ну? Гавгадоса? – удивился Воробушек.

– Ну уж нет! – Джен презрительно фыркнула. – Какого-нибудь свободного острова. Моего. Чтобы туда всегда могли возвращаться пираты. Скажи, мы с тобой сумасшедшие?

– Нет. Это другие – нормальные.

Она улыбалась. Улыбалась, когда падали золотые паруса. Когда поднимался якорь. И когда корабль отчаливал, улыбалась тоже. Махала лапой – «Попутного ветра!» – изо всех сил. А слезы… да пусть: с такого расстояния их все равно не видно.

* * *

– Как это глупо! – кричала Джен. – Глупо, глупо, глупо!!!

Три камня, один за другим, полетели в воду. Сделали шесть прыжков.

Железный Коготь – как давно он нашел капитана? – растерянно молчал. Отважная, сильная Джен сердито швырялась камнями, а глаза… Она собирается плакать?! Нет! Если она заплачет, он ринется за Воробушком вплавь и заставит его вернуться. Надает тумаков и свернет ему шею.

Не плачь, Дженифыр. Не плачь, если хочешь увидеть Джонни живым. Не плачь, маленькая храбрая девочка с горячим сердцем, похожим на паровой котел, который изобретет Вегетарианец. Не плачь, потому что я не брошу тебя. Никогда.

Где набраться мужества, чтобы сказать тебе это? Признаться, что любишь, – страшнее, чем нестись на рифы. Позволить сердцу разбиться – больнее, чем разодрать коленки о камни. Больно? Больно тебе сейчас?!

Пират украдкой полоснул острым когтем свою левую лапу.

– Это ничего, Джен, – пробормотал Железный Коготь, пряча за спину царапину. – Это все утихнет. Пойдем, сестренка.