– Где нашли? – спросил я.

– Под ванной, – ответил криминалист. – Там тоже имеются следы крови.

– Все, закругляемся, – сложил руки крестом Иванов. Он заполнил протокол обыска. Когда понятые покинули квартиру, протянул документ Кондратьеву.

– Подпишите вот здесь, – сказал он. – И здесь, что у вас нет претензий.

Кондратьев поднял растрепанную голову.

– Нет претензий… – заговорил он, с каждым словом набирая обороты. – Вы в своем уме?! Кто мне всю разруху восстановит?!!

– Вы, любезный, расписывайтесь, – жестко сказал Иванов. – Со всеми вопросами обращайтесь в районный суд. Это он санкционировал обыск в вашей квартире. Я только исполнитель.

Кондратьев дрожащей рукой вывел каракули на протоколе и лег на диван.

* * *

Я торжествовал, но Иванов был сдержан.

– И что теперь? – спросил он.

– Как это? – не понял я. – Докладывай руководству, пусть принимают решение.

– Вы хоть представляете, с каким геморроем столкнемся?

– Нет, – честно признался я.

– Так вот, – сказал следователь. – Все полученные доказательства я оформлю, как положено. Но что нас ждет в перспективе?..

– Экстрадиция, – сказал я. – Направляй запрос, материалы.

Иванов тяжело вздохнул:

– Не так все просто, как вы предполагаете.

– Поясни тогда, в чем загвоздка? – спросил я.

– Самое главное, – сказал Михаил. – Даст ли санкцию руководство следственного управления.

– Не сомневаюсь, что вопрос будет решен положительно, – сказал я. – Прокурор в курсе и поддержит.

– Этого недостаточно, – сказал следователь. – Вопрос предстоит согласовывать с вышестоящими органами, в том числе с Интерполом.

– Какой Интерпол? – удивился я. – Она гражданка России. И с финнами у нас есть договор о выдаче.

– Не совсем так, – сказал Иванов. – Волкова имеет вид на жительство. Кроме того, она замужем за гражданином Финляндии и мать его ребенка. Поэтому возникнет масса проблем. В том числе с правами человека. Они к этому вопросу относятся весьма щепетильно. И, основное, она должна иметь статус обвиняемой по уголовному делу.

– В чем вопрос, – сказал я. – Выноси заочное постановление на основании собранных улик.

– Это нереально без ее показаний, – сказал Михаил.

Я почесал затылок.

– Но выход есть?

– Лично я вижу следующее развитие ситуации, – сказал следователь. – Направляем запрос о допросе Волковой финской стороной.

– Но это же пустышка, – сказал я.

Иванов пожал плечами:

– Я высказал свое мнение.

* * *

На следующий день, утром, я созвонился с прокурором Гуляевым и попросил меня принять. Он не отказал, и через пятнадцать минут я заходил в его кабинет.

Алексей Владимирович внимательно меня выслушал и поддержал позицию Иванова.

– В данном случае это правильное решение следователя, – сказал он.

Поблагодарив его за участие, я ушел.

* * *

Казалось бы, такая близкая удача сейчас встала ко мне вполоборота. Я понимал следователя Иванова. Он ничего не решал. Мог лишь ходатайствовать. Оставалось либо покорно ждать официального развития событий, либо, действуя самостоятельно, довести частное расследование до логического конца. Уже сейчас я мог сообщить Сливину о завершении работы и получить гонорар по заключенному между нами соглашению. Не думаю, чтобы с его стороны возникла заминка. Но набрать его номер телефона для уточнения финансовых вопросов не поднималась рука. «Еще повоюем», – твердо решил я.

Мне позвонил Мутилов.

– Здравствуй, Илья. Есть новости по делу? – спросил я.

– Если встреча с Гариповым новость, то да! – ответил Мутилов.

– Рассказывай подробно, – попросил я.

– По телефону не могу, давайте встретимся.

– Где и когда? – поинтересовался я.

– Подъезжайте через час к торговому центру.

* * *

Сев в автомашину, Мутилов пожал мою руку и достал сигареты. Хотя я никогда не курил в салоне, но возражать не стал. Чувствовалось, что Илья нервничает. При этом от него пахло алкоголем.

– Ты чего задергался? – спросил я, когда мы отъехали.

Мутилов несколько раз глубоко затянулся, выпустил клубы дыма в открытую форточку и выбросил сигарету.

– Не нравится мне все это, – наконец сказал он.

– Что именно? – спросил я.

– Не знаю, как объяснить, – задумался Илья. – После того как влезли в это дело, постоянно ощущаю, что все действия мои контролируются. Кем? – предупредил он мой вопрос. – Не знаю. Но чувствую это реально. Уверен, что Гарипов неспроста появился. Наверняка по поручению.

– Кем Гарипов сейчас числится? – спросил я.

– Он заместитель начальника отдела полиции. Его к себе поближе Алиев подтянул. Он там начальником значится.

– И что этот Гарипов от тебя хотел? – спросил я.

– Я сначала не понял. – Илья пригладил торчащие дыбов вихры. – Он издалека разговор начал. Про жизнь стал спрашивать. Удивился, почему мои дела и здоровье его так заинтересовали. Ведь приятелями мы никогда не были. Потом он разоткровенничался. Спросил прямо, занимаюсь ли я делом Юлии Сливиной.

– И что сказал? – поинтересовался я.

– Что занимаюсь, – ответил Илья. – Я поступил неправильно?

– Ничего. Все нормально, – сказал я. Но прокол был налицо. Необходимо было принять меры секретности и не засвечивать Илью. С другой стороны, меня насторожила осведомленность Гарипова.

– Что он еще сказал? – спросил я.

– Попросил не лезть не в свои дела.

– А ты?

– Сказал, что работаю по поручению Луценко.

– Зачем?! – воскликнул я. Хотя обвинять опера было не в чем. Никто не знал, что обстановка начнет вибрировать с каждым нашим телодвижением. – Извини, Илья. – Увидев его растерянное лицо, я пожалел о своей несдержанности. – Ты все делал правильно, а что еще говорил Гарипов?

– Предложил информировать его о розыскных мероприятиях. Обещал деньги платить.

– Ты согласился? – хитро прищурившись, спросил я.

– Я что, предатель? – вскипел Мутилов. – За кого вы меня принимаете?!

– Тебе деньги нужны? – спросил я.

– Конечно! – Возглас Ильи прозвучал очень искренне.

– Так пусть тебе Гарипов платит, – сказал я и наткнулся на удивленный взгляд Мутилова.

– Не понял, – сказал он растерянно.