— Все эти вещи доказывают, — сказал я миссис Перес, — что Мария обладала здоровым любопытством неглупой девушки и любила рисовать портреты. Я забираю это с собой, чтобы показать мистеру Вульфу. Деньги верну позже. Надеюсь, скоро. У вас была трудная ночь, а впереди такой же тяжелый день. Если вы сможете найти долларовую бумажку, то дайте мне. Вы нанимаете мистера Вульфа и меня, чтобы расследовать убийство вашей дочери, и поэтому разрешаете мне унести с собой все эти вещи.

— Вы были правы, — сказала она.

— Не хвалите меня раньше времени. Доллар, пожалуйста.

— Мы можем заплатить больше. Сто долларов…

— Одного пока достаточно.

Она вышла и вернулась с долларом в руке.

— Муж уснул, — сказала она.

— Хорошо. Ложитесь и вы. Теперь мы — ваши детективы. Сегодня придет один человек. Возможно, он отведет вас с мужем в контору окружного прокурора. О Еджере речи не пойдет, и вы его не вспоминайте. Что касается Марии, то расскажите им правду. Вы носите завтрак тому парню наверху?

— Да.

— Сегодня не беспокойтесь об этом. Он скоро уйдет и больше не вернется, — я протянул ей руку. — Скажите вашему мужу, что мы друзья.

Когда я включил свет в «гнездилище разврата», Фрэд Даркин заморгал и, сунув руку под подушку, молниеносно выхватил пистолет.

— Спокойно, — сказал я ему. — Я уже давно мог тебя придушить. Все, что было возможно, мы сделали. Пора уходить. Не торопись, пойдешь через полчаса. К Пересам не заглядывай, у них горе. Вчера вечером убита их дочь.

Фрэд вскочил.

— Черт возьми, Арчи, что же это все-таки свалилось на мою голову?

— Три сотни долларов. Советую не задавать мне никаких вопросов. Я, чего доброго, еще отвечу на них. Иди домой и скажи жене, что тебе нужен отдых.

— Я хочу знать одно: меня потащат куда-нибудь?

— Подбрось монетку. Но надеюсь, что нет. Может, повезет. Отправляйся домой и сиди там. Возможно, я тебе позвоню около полудня. Не вздумай захватить с собой какую-нибудь из этих картинок.

Когда Вульф в одиннадцать часов спустился из оранжереи, я сидел за своим столом с номером «Гэзетт» в руках. Там было напечатано фото мертвой Марии Перес. На первой странице. Ничем примечательным, кроме юности и красоты, Мария не выделялась, она попала на первую полосу потому, что в тот день не убили, не ограбили и не арестовали ни одну важную шишку. Факты, которыми располагала полиция, сводились к следующему: а) тело было найдено в 12.35 после полуночи сторожем, совершавшим обход причала на Норт-ривер в районе сороковых улиц; б) Мария была мертва не больше трех часов; в) ее убили выстрелом в затылок из пистолета тридцать второго калибра; г) живой ее последними видели две подружки, которые заявили, что Мария покинула кинотеатр чуть раньше девяти и не вернулась; д) ее родители отказались встретиться с репортерами. Никаких намеков на связь смерти девушки со смертью Еджера не делалось.

Я вручил газету Вульфу. Он взглянул на фото, прочел статью и сказал:

— Докладывай.

Закончив рассказ, я передал ему вещи, которые нашел в ящике у Марии. Вульф не спеша изучил их одну за другой, потом начал рядами раскладывать на своем столе эскизы. Я встал и принялся наблюдать, как он распределяет их по группам, включая в каждую разные рисунки одной и той же женщины. В итоге получилось три группы по четыре портрета, пять групп по три, одна группа из двух рисунков и две — по одному. Одиннадцать посетительниц за два года. И не похоже было, что Мария зафиксировала всех, кто приходил. Гостеприимство Еджера не знало границ.

Я указал на одну из групп, в которой было четыре рисунка.

— Могу назвать имя этой дамы. Я с ней когда-то танцевал. Ее муж — владелец ресторанов. Его фамилия Диленси.

— Фу… А эта? — от ткнул пальцем в группу из двух портретов. — Тут стоят даты: пятнадцатое апреля и восьмое мая. Прошлое воскресенье.

— Ну, ее имя вы назовете сами.

— Она была у нас.

— Да, сэр.

— Джулия Макджи.

— Верно. Если это дата выполнения рисунка, то Джулия Макджи заходила к Еджеру в воскресенье вечером. Либо она его убила, либо нашла уже мертвым. Будь он жив, она не ушла бы от него до полуночи, ибо на это время был заказан ужин. И уж, конечно, не для того, чтобы писать под диктовку, явилась она туда. А если Еджер был жив и убийца застал их вместе, то он прикончил бы обоих. Значит, она обнаружила Еджера уже мертвым, если не убила его сама. Кстати, чтобы все стало ясно: доллар, полученный в задаток от миссис Перес, я внес в книгу наличных. Я взял его, так как считал, что она не проболтается, если будет убеждена в том, что мы — ее детективы. Теперь Пересов можно не подозревать. Мы разработали версию, согласно которой Марию убил тот же человек, что и Еджера, а в этом случае девушка, должно быть, вступила с кем-то в контакт. Допустим, что убийца — Джулия Макджи. Она не могла знать, что за ней следят через приоткрытую дверь, а если и знала, то не догадывалась, кто следит. Ну а если она открыла дверь и поймала Марию, как это сделал я, то не поехала бы потом в лифте убивать Еджера. Следовательно, вчера Мария вступила с ней в контакт, и ясно, что она не стала бы делать этого просто так. Девушка хотела заключить сделку.

— Хм-м-м… — ответил Вульф.

Я указал на группу из трех рисунков.

— Это Дина. Миссис Остин Хоу.

— Здесь нет портрета Мэг Дункан.

— Нет. Если у нее были фотографии, то зачем рисунок?

Вульф сел.

— Зови Фрэда. Как скоро он сможет приехать?

— Через двадцать минут.

— Зови.

Я позвонил.

— Теперь набери мне номер мисс Макджи. Я хочу с ней поговорить.

Я набрал нужный номер и взял трубку параллельного телефона.

— Мисс Макджи? Я должен встретиться с вами у себя в конторе. Как можно скорее.

— Но… Я заканчиваю в пять часов. В шесть вас устроит?

— Нет, это срочно.

— Хорошо, я выезжаю.

Мы положили трубки. Вульф откинулся в кресле и прикрыл глаза. Достав из шкафа папку, я написал на ней «Еджер» и запихнул туда всю коллекцию Марии. Когда Вульф открыл глаза, я дал ему подписать чек на 315 долларов для Фрэда. Дело Еджера уже высосало у нас около пяти сотен, у нас было 4 клиента и 2 доллара задатка и впридачу к ним — реальная возможность угодить в кутузку за препятствование властям. Как только я положил на стол чек Фрэда, позвонила миссис Еджер. Ей хотелось знать, когда же я поведу ее на Восемьдесят вторую улицу. Мне с трудом удалось поговорить с ней, не бросая трубку.

К этому времени появился Фрэд. Я отдал ему чек, а Вульф — распоряжения. Когда зазвонил звонок у двери, Фрэд пересел в кресло возле книжных полок, а я пошел в холл. Тут меня ждал сюрприз. На крыльце стояла Джулия Макджи, но она была не одна. Я вернулся в кабинет и доложил Вульфу, что с ней Эйкен. Вульф нахмурился, поджал губы и кивнул. Я открыл дверь, и они вошли. Эйкен был довольно вежлив для президента: он пропустил даму вперед, хоть она и была всего лишь секретаршей покойного вице-президента. Вульф встал и подождал, пока они усядутся. Эйкен — в красное кожаное кресло, а Джулия — в то, что освободил Фрэд.