Ну просто ничего хорошего! Сплошные неприятности и огорчения.

И тут – такой подарок.

Неожиданный.

Один из его агентов, наблюдающий за маленькими и якобы мятежными королевствами, обнаружил в одном из них следы явной измены и предательства. Король Лангиари, Арвалирен, собирал огромное войско для помощи своему сюзерену, королю Эруэллу. Вначале Архимаг решил было, что это очередная неприятность, но вглядевшись самолично в хрустальный шар, он просто вострепетал от восторга.

Такой подарок!

Такой восхитительный, невероятный, неожиданный подарок!

И от кого?

От Арвалирена!

Вот бы никогда не подумал…

«Вот теперь ты попался, Эруэлл! – хохоча от восторга, мстительно думал Архимаг. – Эту „помощь" тебе не пережить! А у меня станет одним врагом меньше!»

– Теперь ты от меня никуда не денешься, проклятый Эруэлл! – хохоча, бормотал Архимаг. – Ты примешь бой там, где я тебе укажу, и так, как я этого пожелаю! Ты не посмеешь сбежать, не посмеешь ускользнуть, оставив меня с носом! Твои дурацкие человеческие кодексы чести тебе не позволят!

Архимаг неплохо разбирался в кодексах чести. Архимаги и вообще неплохо в них разбираются. Собственно, это важная часть жизнедеятельности их организма – разбираться в чужих кодексах и не иметь собственных. Говорят, именно так и становятся архимагами.

Впрочем, кто знает?

Кто?

Никто.

Тайна. Великая Тайна.

Хотя действительно Великие Тайны иногда оказываются до смешного простыми и мелкими.

Отсмеявшись, Архимаг вызвал нескольких особо доверенных Великих Магистров.

– Смотрите! – повелел он, тыча пальцем в хрустальный шар.

Великие Магистры смотрели.

– Ну что скажете? – вопрошал Архимаг.

– Безобразие! – нестройным хором откликались Великие Магистры. – Смех да и только! Казнить его! Осназ послать!

– Так значит – безобразие… – с наслаждением протянул Архимаг. – Значит казнить… Осназ послать…

«Приятно хоть в чем-то оказаться мудрее других!»

– Безобразие, говорите, – продолжил он, – а по мне, так зрелища прекраснее я отродясь не видывал!

Великие Магистры вытаращились на него в немом изумлении.

– Я желаю, велю и приказываю, – наслаждаясь их замешательством, продолжил Архимаг, – чтобы это «великое воинство» оказалось у нашего противника несколько раньше, чем наша армия, причем в целости и сохранности!

– Но… Ваша Милость… они только вышли! – растерянно возразил один из Великих Магистров. – Да и зачем? Усиливать противника…

– Распустились, – проворчал Архимаг, – возражать мне? Да еще и вопросы задавать? Не испепелял я вас давно, вот что. Напомните мне потом, чтоб испепелил. А лучше бы думать учились. И наблюдать. «Усиливать противника!» А ну-ка, приглядитесь и ответьте мне – в какой степени это героическое войско повысит боеспособность армии Эруэлла?

Великие Магистры вглядывались недолго. Пусть они и оставались в душе все теми же Старшими Магистрами, но думать все же умели. А когда как следует разглядели армию короля Арвалирена – Башня Архимага вновь сотряслась от громового хохота, только на сей раз смеялся он не один.

– Пропускать этого Арвалирена везде, войска с его пути убирать, заставы снимать, провиант подбрасывать, никаких преград не чинить, – распорядился Архимаг, – поставить на его пути парочку незаметных порталов, дабы сократить ему дорогу.

– Изумительно… – восхищенно прошептал один из Великих Магистров.

– Восхитительно, – чуть громче добавил второй.

– Гениально! – с триумфом возгласил третий, перекрывая их обоих. Первый с неприязнью уставился на второго, и оба они с откровенной ненавистью воззрились на третьего – но Архимаг, увлеченный своей идеей, ничего не заметил.

– Да, кроме того, – продолжал он, – пусть несколько наших отборных частей вступят с ними в битву и быстренько сдадутся в плен.

– Чтоб у Эруэлла были не только эти «герои», но еще и «пленные»? – улыбаясь, спросил один из Великих Магистров.

– Проследите, чтоб эти пленные хорошо осознавали свою задачу и не упустили нужный момент! – отозвался Архимаг. – А еще неплохо, если пленные будут обладать отменным аппетитом. Чтобы каждый жрал в три горла. Разве может Великий Король Эруэлл морить пленных голодом?

– Никаким образом не может! – разухмылялись Великие Магистры.

– А если может, то какой он, к чертям, король Светлого Оннера? – хихикая, добавил один из них.

– Кто станет поддерживать такого злодея? – добавил второй.

– Только мы! – заключил Архимаг, и тесная компания вновь расхохоталась.

– А нашу армию, раз она еще не добралась, придержите пока, – добавил Архимаг.

– Так точно, Ваша Милость! – хором гаркнули Великие Магистры.

– Ну вот, – добродушно улыбнулся Архимаг, – испепелять никого и не надо. Все свободны. Действуйте!

И задавил жирную зеленую муху у себя на подоконнике.

Эстен Джальн сидел на берегу реки. Эстен Джальн смотрел в воду. Его кисть едва касалась воды. Скользила… скользила…

Эстен Джальн смотрел на Архимага со всевозрастающим ужасом. Архимаг явно прогрессировал. Он учился на своих ошибках. Учился думать. Быстро учился. Куда быстрей, чем раньше.

Тень ли Силы Темных Богов была тому причиной или что иное?

Эстен Джальн не знал.

Все чаще он задумывался о своей ответственности за происходящее. За совершенную когда-то в горячке молодости ошибку. Все чаще ему приходило в голову, что именно он должен исправить содеянное. Вот только как это сделать?

Внезапно взгляд Архимага из довольного сделался пронзительным. Метнулся к Эстену. Художник едва успел мазнуть наотмашь кистью, разрывая контакт.

– Если бы так же легко можно было зачеркнуть самого Архимага, – пробормотал он, стирая с лица крупные, тяжелые капли.

Эруэлл сидел в своей палатке и озабоченно разглядывал клинок своего меча, когда полог отогнулся и в палатку вошел Линард. Лицо у него было на удивление безрадостное.

– Что случилось? – быстро спросил Эруэлл.

– Подкрепление на подходе, – морозным голосом отозвался Линард. – Что ж в этом такого ужасного? – изумился Эруэлл.

– А ты сам погляди, – предложил Линард, – ты такого за всю свою жизнь не видывал. Даже я не видал, а уж я подольше на свете живу!

– Скажи толком, в чем дело?! – обеспокоился Эруэлл.

– Этого не сказать! Это видеть надо! – горячо отозвался Линард. Встревоженный Эруэлл поспешил за Линардом прочь из палатки.