— Понимаю, в наше время все крутится вокруг денег, — словно так надо отвечает манерный.

Я раздражаюсь, заканчиваю эту высокоинтеллектуальную беседу, хватаю Степанову за руку, тащу к нашим воротам.

— Совсем уже?

— А что, я не права, Юсупов? Не права? Ты трахаешься с Эльвирой и всего лишь охраняешь меня из-за беременности. Я видела, видела Руслан, в Инстаграме ваши новые фото, и ты там явно не сгораешь от любви ко мне. Отпусти меня, слышишь?!

Девчонка вырывается, обгоняет меня, пинает ногами рыхлый снег.

— Ключи возьми!

Берет связку, открывает ворота, пока я занимаюсь чемоданом и загоняю тачку в гараж.

Большой двухэтажный дом из красного кирпича должен прийти Степановой по вкусу. Внутри атмосфера уюта, пахнет свежей древесиной, экологическая мебель, как стуча кулаком в грудь, убеждал меня хозяин апартаментов. Пара спален, кабинет, ванна наверху. Гостиная, кухня, столовая на первом этаже.

Захожу внутрь, кидаю чемодан у порога и уже почти бегом направляюсь к Степановой, потому что вижу, вот-вот, и девица упадет с высокого барного табурета. На цыпочках стоит, тянется к чучелу кабана, хочет снять со стены, потому что ей не нравится. Не желает смотреть на трупы животных.

— Давай сам уберу! — придерживаю за мягкое место Яну. — Может, поспишь все-таки?

— Всех, Юсупов, и вон тех орлов над камином!

Сажаю девушку на плечо, аккуратно ставлю на пол. Нужно отпустить Степанову посмотреть спальню, да как-то не хочется.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​

Мелочь по привычке хмуро сдвигает брови, смотрит так, строго. Сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться, грею своими ладонями ее спину.

Такая хрупкая снаружи, но невероятно сильная внутри. Кремень Степанова. Я сглатываю, когда мои глаза непроизвольно спускаются ниже и останавливаются на пухлых губах.

Вообще у Яны вполне привлекательная внешность. Густые каштановые волосы, четкие скулы и маленькая ямочка на подбородке. И самое главное глаза, они прекрасны, чистые, однако в них постоянно присутствует немая боль, недоверие, даже когда Степанова смеется.

Я медленно тянусь к ее губам, слегка касаюсь. Девчонка вздрагивает, но не спешит отстраняться. Уже уверенней ласкаю, вбираю в себя их нежность и вкус ванили. Холодные руки дотрагиваются до моего лица, скользят ниже, крепко обвивают шею.

С этого момента, я понимаю, что уже никогда не смогу отказаться от этих рук, губ и выскочки в целом.

Еще сильнее прижимаю к себе Яну, прячу ладонь в ее волосах.

В моих штанах становится жарко, свободная ткань никак не вуалирует откровенного стояка, который сейчас испытываю. Толкаюсь языком глубже, чувствую, как сердце бешено разрывается от томительного ожидания близости. Случайно упираюсь членом в бедро девчонки.

— Фуу, Юсупов, а где романтика? — язвит Степанова.

Она делает глубокий вдох, чтобы еще добавить колкости, но я не даю ей этого сделать и вновь целую. Не полное освещение в гостиной делает Яну еще более желанной, золотистая кожа приобретает смуглый оттенок.

Как же я хочу эту девчонку, даже не смотря на чудовищно безвкусный бархатный костюм Степановой. Ядерный, цвета молодого поросенка.

Рука будто сама тянется к железному серебристому замку, расстегивает молнию. Ложится на мягкую грудь, сейчас она немного больше.

Единственное в чем разбирается выскочка — это в белье. Всегда красивое, кружевное, которое не хочется снять поскорее. Двумя пальцами отодвигаю чашу лифа, проникаю дальше, нащупываю сосок.

— Подожди, — первая отказывается от поцелуя Яна, — а это не опасно?

Замираю, кровь из паха возвращается в мозг. Степанова теперь в положении и нужно быть осторожнее. Тяжело выдыхаю, однако понимаю, что мне теперь просто необходимо снять “стресс”.

Было бы не плохо, если сейчас, я сдернул с Яны этот костюм, оставив на ее теле лишь тонкое черное кружево белья. Подхватил на руки и потащил в ванну, где на нас сверху падали горячие струи воды, а выскочка, со всем присущим ей огнем в глазах, встала передо мной на колени, и страстно устранила мое тянущее возбуждение.

Это лучший вариант, желанный, но я больше чем уверен, что получу отказ. Не стоит забывать, передо мной не обычная девушка, а Степанова.

Я медленно возвращаю руку, выпускаю из пальцев нежный сосок, поправляю лиф Яны. Она тяжело дышит, с легкой растерянностью ожидает ответа на свой вопрос.

— Думаю, не стоит торопиться, через пару дней запишу тебя к врачу. Нужно пройти обследования.

Девушка трясущимися руками застегивает кофту, я отстраняюсь, делаю пару шагов назад, разворачиваюсь и молча иду к выходу.

— Опять! — громко кричит мне в спину, — опять сваливаешь? Конечно, а чего можно ждать от такого циника как ты, Юсупов!

— Ложись спать.

Натягиваю на голову капюшон спортивной куртки, распахиваю дверь.

Мне просто необходим свежий воздух, чтобы собраться с мыслями. Миную территорию коттеджа. Вокруг темнота, местные скупятся на уличное освещение, зато как тихо, будто в вакууме, я слышу только лай одинокой собаки, где-то в дали.

Делаю шаг, еще один и уже срываюсь на бег, все дальше и дальше покидая временное пристанище. Высокие заборы по бокам, узкая протоптанная снежная дорожка под ногами, а впереди виднеется хвойный лес.

Я сегодня был здесь, совершал усиленную прогулку. Спорт — лучшее средство чтобы прийти в себя и навести порядок в своей голове. Прибавляю скорости, двигаюсь уже знакомым маршрутом. Легкие обжигает морозный ветер, лицо горит.

Через сорок минут физика приходит в норму, я огибаю сухие поломанные ветви, под звук хрустящего снега возвращаюсь домой. Достаю запасные ключи, внутри коттеджа, первым делом замечаю отсутствие чемодана возле порога. Неужели сбежала? Вот это сейчас явно лишнее.

Не снимая обуви, проверяю первый этаж, затем быстро поднимаюсь наверх.

За что уважаю Степанову, так это за умение дружить с головой, осталась, не стала психовать. Она в дальней комнате, лежит на двуспальной кровати, клубком свернулась, будто зверек, укрыта с головой одеялом, только коленки голые точат. Даже свет не выключила.