Маргарита наблюдала за его действиями с лёгкой улыбкой, которую немедленно прятала, стоило гостю обернуться.

– Мой друг.

– Друг, значит?

Микроволновка подала противный сигнал, и Егор открыл дверцу, доставая горячую тарелку с дымившимся омлетом. Он поставил еду перед девушкой, серьёзно глядя на её лицо.

– Это не моё дело. Совершенно не моё. Можешь даже не отвечать.

– Спрашивай, – Маргарита взялась за вилку, решая наконец утолить голод.

– Синяки у тебя… Этот «друг» имеет к ним отношение?

Она закашлялась, подавившись от неожиданности.

– Ты решил, что мы любовники? Что он избил меня, а сегодня явился завтрак готовить? – наконец смогла отдышаться девушка, теперь сдерживая смех.

– Что здесь забавного? – рассердился Егор.

– Прости… прости, – Маргарита примиряюще подняла ладонь, но плечи всё равно подрагивали, выдавая рвущийся смех. – Клянусь, он не имеет никакого отношения к моим синякам. И он уж точно не мой парень. Никогда не был им, и никогда не станет. Почему ты вообще это предположил?

– Отец часто рассказывал о похожих ситуациях на работе. Женщинам порой сложно признаться, когда они в беде. Иногда они даже предпочитают убеждать себя, что всё в порядке. Я просто…

Улыбка стёрлась с лица Маргариты, и она отложила вилку, тихо звякнувшую о столешницу.

– Я не из тех, кто будет терпеть подобное.

Глядя в её холодные глаза, Егор поверил. Марго не стала бы терпеть. Наверняка не стала. Но просто должен был спросить. Лучше, как говорится, получить по физиономии от алкаша, валяющегося посреди улицы, чем пройти мимо человека, у которого прихватило сердце… Но всё же любопытство заставляло спрашивать дальше.

– Если он не твой парень, и вещи в доме не его, то зачем тебе эта боксёрская штуковина? – Егор кивком указал на закреплённый к потолку мешок.

– Осталась от прошлого хозяина квартиры.

Маргарита и не мечтала, что однажды он переступит порог её берлоги. Подумать не могла, что столкнутся лбами с Николаем. Не было причин переживать о том, что могло произойти в этих случаях. Судьба слишком внезапно бросила в её руки этот «подарок». И теперь она словно легендарный Штирлиц была как никогда близка к провалу…

– Почему не убрала её?

– Откуда такая сила у хрупкой девушки? К тому же, на неё удобно клеить стикеры, – Маргарита беспечно пожала плечами, привычно усмехаясь.

– Ты хоть на один вопрос может ответить серьёзно?

– Не хочу.

– Не хочешь?

– Не хочу быть серьёзной, – её взгляд мягко блуждал по лицу Егора.

– Тогда просто ешь! – возмущённо велел он, и принялся перебирать упаковки с лекарствами, лежавшими горкой на столешнице. А выбрав несколько таблеток, аккуратно оставил их у стакана с водой. – Мне нужно вернуться домой. Переодеться и…

– Ты – сокровище, Ремнёв. Знаешь это?

– Ты издеваешься?

– Давай встречаться.

Согласиться, чтоб его подвезли, вынудило лишь то, что походил на огородное пугало в смятой рубашке и рваных джинсах. Дома сейчас никого не должно быть. Радовало то, что не придётся отбиваться от допроса брата или Ленки. Пытаясь игнорировать сидевшую за рулём девушку, Егор смотрел исключительно в окно. До сих пор не увязывалось в голове недавно сказанное ею в квартире.

Всё же было вполне сносно. Почти нормально общались. Даже позволил себе немного веры в то, что Марго сильно изменилась. Но потом… Предложила встречаться? Снова сказала, что нравился ей… Серьёзно? Опять решила взяться за старое?

Зачем-то сейчас вспомнились слова, произнесённые ночью и тот неожиданный поцелуй. Ощущение её горячих губ на своей шее было таким ярким, будто это произошло мгновение назад. Он сумасшедший… У Марго был жар. Все слова, включая поцелуй, не предназначались ему. Конечно же, не ему. Всё случившееся ночью не имело значения и должно быть забыто. Он не нравился ей по-настоящему. Всё это не больше, чем игра от скуки…

Пытаясь упорядочить мысли, Егор переключился на человека, встретившегося ему утром. Он снова и снова прокручивал в голове их странный разговор. И чем больше думал о нём, тем больше укоренялось ощущение дежавю. Они виделись раньше? Пересекались где-то случайно? Он мог не придать значения в тот момент, а когда писал книгу, подсознательно использовал образ этого человека… Пытаясь хоть как-то оправдать свои непонятные чувства, Егор хмурился и глядел в окно. Всё должно иметь логическое объяснение.

– О чём задумался?

Голос Маргариты вынудил повернуться к ней.

– Кто он такой, этот твой друг?

– Он тебе так интересен? – она кинула быстрый взгляд, затем снова следя за дорогой.

– Ты скажешь?

– Николай работал на моего отца. Был водителем и выполнял различные поручения, вроде опеки надо мной. Признаюсь, что порой ему было совсем нелегко… Но после смерти родителей, он единственный, кто остался рядом. Николай – важный для меня человек. Я ему полностью доверяю.

Егор слушал объяснение, но слова будто пролетали мимо сознания, в котором звучало одно единственное имя – Николай. Ник… Ситуация выходила из-под контроля и становилась жуткой. И он действительно испугался. Как мальчишка, внезапно узнавший, что все подкроватные монстры – реальность. Спокойно… Всему должно быть объяснение…

– Этот Николай, он приезжал за тобой в школу?

Занятый тем, чтоб успокоить себя, Егор не замечал, как сжались руки Маргариты на ободе руля. Её пальцы побелели от усилия. Она прекрасно понимала, к чему этот расспрос. Как и понимала причину, по которой спросил про школу. Кто бы мог подумать, что именно Николай станет тем, кто всколыхнёт воспоминания? Ведь даже она не смогла. За все два года – не смогла…

– Верно. Ты прав, – Маргарита постаралась, чтобы голос звучал естественно. – До тех пор, пока я не сдала на права, Николай отвозил меня в школу и забирал домой.

Егор кивнул, немного расслабившись. Она слышала, как он облегчённо выдохнул.

– Тату на его шее, – прозвучал следующий вопрос. – Я заметил, когда он говорил с тобой. Такая необычная… Она давно у Николая?

Маргарита остановила машину перед домом Егора, и теперь могла безопасно повернуться к нему.

– Я не знаю. У меня не было причин так пристально разглядывать его тело. Может и давно. А может – нет. Какая разница?

– Никакой…

Только сейчас Егор понял, что машина давно остановилась на парковке у его дома. Никакой ведь разницы нет, верно? Разве не удобное объяснение всему происходящему? Он видел этого мужика, когда ещё учился в школе. Видел и эту татуировку. Потом просто выкинул из головы, забыл за ненадобностью. А позже скопировал её, наивно полагая, что сам придумал. Что в этом необычного? Он использовал образ Николая для своей книги, потому что тот подходил по типажу. Только и всего. Если уж после аварии он смог забыть целый год своей жизни, то почему так удивлялся, что забыл и ещё что-то?