– А можно посмотреть на покупку?

Стефан, ей-богу, не знал, как подобает себя вести в подобных ситуациях, но посмотреть действительно хотелось.

– Разумеется, герр Шумахер.

Просьба явно никого не удивила, Оказывается, так и надо и в план маршрута осмотр уже включен, тем более что и ехать-то до Лозанны от силы каких-нибудь тридцать километров. Стефан заметно приободрился. Заправившись отменным ризотто в небольшом итальянском ресторанчике, они отправились принимать покупку.

Шале, как скромно называл строение Карло, оказалось вполне современным комплексом, где само историческое шале являлось только частью постройки, выполняя функции административного здания. В комплекс также входили двухэтажное здание отеля и несколько отдельно стоящих построек. «А здесь могла бы получиться и впрямь неплохая клиника». Стефан в клиниках теперь точно разбирался. Если ремонт и требовался, то весьма незначительный. «Как тебе?» – мысленно спросил он у притихшего Еана.

Тот, по правде говоря, последнее время большей частью молчал, так что Стефан время от времени даже задавал себе вопрос: а не показалось ли ему вообще присутствие инопланетянина? Но нет, не показалось, ибо после непродолжительного молчания ответ все-таки пришел: «Похоже, то, что надо. Кажется, Карло знает, что делает». Приятно осознавать, что твой собеседник полностью согласен с тобой в оценке партнера.

И теперь, развалившись на заднем сиденье папиного «рено», бодро едущего по шоссе в сторону дома, Стефан размышлял, сколько еще новых дел ему предстоит освоить.

Попасть домой оказалось приятно. Накануне мама, видимо, очень постаралась убрать его комнату, и теперь там царила стерильная чистота, которую Стефан с удовольствием нарушил, вновь расставив кубки и грамоты не по росту, а так, как считал правильным, и только потом вышел в гостиную, где папа изо всех сил делал вид, что просто читает газету. Родители, наконец-то заполучившие восставшего из комы сына, никак не могли угомониться.

Все, что можно было рассказать, Стефан давно рассказал. И о том, что скоро уже надеется обходиться без трости. И о том, что в силу обстоятельств ему придется уйти из команды. И о том, что господин, в гостях у которого они побывали, уже предложил очень хорошую работу, связанную с медициной… Тем не менее время от времени как бы ненавязчиво вновь и вновь звучал вопрос: «А эта новая работа не опасна?» Ну как им сказать, что уже через неделю, едва только герр Ланге уладит дела с посольствами и визами, он вновь покинет Шпильберг и улетит в неведомую Монголию? В то, что эта самая Монголия не более чем перевалочный пункт, из которого он улетит к звездам, Стефан и сам пока не слишком верил.

Назавтра он, убедив маму, что не будет гонять на полной скорости по деревне, все-таки сел за руль, чтобы добраться до бокса, в котором работала его команда.

В открытую дверь немедленно ворвался холодный осенний ветер, и кое-кто обернулся. «Стефан! Стефан Шумахер!» Вслед за голосами наступила внезапная тишина, вдруг прерванная аплодисментами. Поначалу единичные, они немедленно набрали силу. Так странно идти по родному, знакомому до последнего винтика и выбоинки в полу огромному боксу и видеть, как друзья по команде, отложив все, чем только что занимались, от души аплодируют ему как герою.

– Привет! – Стефан развел руки с зажатой в кулаке тростью, словно хотел обнять всех присутствующих. Как же он соскучился! Как же ему будет не хватать их всех – от механика до стюарда.

Вдруг что-то изменилось. Аплодисменты постепенно затихали в унисон со звуком стремительно приближающихся шагов. Шагающий то ли сильно спешил, то ли был чертовски зол, ибо впечатывал в бетонный пол каждый шаг, словно хотел что-то раздавить. «Наверное, Йорген», – мелькнула мысль. Догадка оказалась верной. По правде говоря, они едва были знакомы: новый директор взамен слегшего с гепатитом в больницу Карстена появился в команде всего за неделю до той злополучной поездки в Штутгарт. И теперь этот огромный скандинав с развевающимися почти белыми волосами шел к нему едва ли не строевым шагом. «Хм, похоже, идея назначать директорами бывших рокеров не слишком удачна», – мелькнула мысль. Карстен, даром что тоже скандинав и бывший гонщик, таких мыслей никогда не вызывал.

– Ты кто такой? Ты думаешь, что можешь вот так запросто приходить сюда и срывать работу? – прозвучало вместо приветствия.

Стефан даже попятился от неожиданной постановки вопроса. Ему в страшном сне не могло бы присниться, что он по какой-то необъяснимой причине должен спрашивать разрешения, чтобы прийти в бокс, бывший едва ли не его втором домом последние семь лет. Он вытаращился на волосатого великана, пытаясь сообразить, что к чему. Боковым зрением он заметил, что коллеги переглядываются, видимо, в таком же недоумении, как и он сам.

Впрочем, для недоумения вскоре не осталось места, ибо Йоргена несло:

– Ты что, не понял, что сделал? Ты вообще результаты в Страсбурге видел? Кой черт понес тебя под колеса этого хренова грузовика! Скажите, пожалуйста, он лучше будет мертвым спасителем неизвестных младенцев, чем живым победителем! Спонсоры рвут и мечут, а он валяется на этой говенной больничной койке в какой-то гребаной коме вместо того, чтобы зарабатывать деньги! А после этого является сюда как ни в чем не бывало, а эти мудаки еще и аплодируют, вместо того чтобы коровьими лепешками забросать этого урода.

По-видимому, слов для выражения эмоций Йоргену явно недоставало, и он решил усилить мысль действием. Правда, все, что он успел, – это занести руку в замахе. Здоровенный кулак, способный сбить с ног не только опирающегося на трость Стефана, но и куда более прочно стоящего на ногах мужчину, так и повис в воздухе, удерживаемый Микаэлем, неколебимым, как скала. Зачем инженеру качаться в тренажерном зале, всегда оставалось загадкой, но, видимо, не зря он управлялся с гирями и штангами – казалось, он удерживает движение нападавшего без каких-либо усилий.

Буквально через секунду между двумя мужчинами легко протиснулся Акира. И встал спиной к Стефану, успев мимоходом улыбнуться ему. Японец появился в команде сравнительно недавно – года три-четыре назад. Стефан знал эту историю. Однажды в офисе Карстена появился весьма состоятельный, если судить по костюму и дорогому «ролексу», мужчина явно восточного происхождения. Его сопровождал молодой парнишка, почти подросток. Сато-сан предложил в течение года выступать спонсором команды за определенную услугу: его сын, Акира Сато, оказывается, желал на практике освоить специальность инженера-механика по автомобилям. Парня интересовали не просто автомобили, но именно гоночные болиды, и он мечтал получить практику. Карстен, разумеется, отказываться от лишних денег не стал. Но предупредил паренька, что работать ему придется вполне по-взрослому и делать что велено. Тот кивал и не сводил глаз с окна кабинета, выходившего прямо в бокс. Единственным дополнительным условием, которое выдвинул Сато-сан, было непременное получение сыном соответствующего образования. Карстен, разумеется, пообещал отпускать того на все консультации и экзамены.