Почему не шел напарник Грека по прозвищу Паня — неизвестно, но у босса свои резоны, Киргиз это понимал. Не идет, значит так надо.

На инструктаже Соломон показался Киргизу подозрительно немногословным, даже ни одной байки своей еврейской не рассказал, от каких покатиловские ребята обычно со смеху выпадали из кресел.

А еще Киргиз отметил, что Грека на инструктаже не было — его, вроде бы, вразумлял лично Покатилов.

Задание показалось Киргизу странноватым, но любое, в общем-то, задание может показаться странноватым, если озвучить только действия, не раскрывая мотивов.

К периметру отвез Чита — с перебинтованной рукой и на новеньком, еще пахнущем автосалоном микроавтобусе, все той же привычной марки «ниссан». Ехал Чита подчеркнуто аккуратно, так, что народ даже не валился друг на друга на выбоинах или при входе в поворот. Приметный лесок, в котором часто приходилось отлеживаться перед броском за колючку, сегодня проскочили — входить предстояло гораздо севернее, на тропу, убегающую далеко вглубь Зоны и там продолжающуюся примерно посредине между Милитари и Радаром.

На границе в этом месте тоже имелся блок-пост, но там хозяйничали не натовцы, а некие хмурые типы в камуфле без единого знака различия. Никто из них не проронил ни слова когда Храп продемонстрировал какой-то жетон. И не двинулся с места. Только взглядами проводили. Когда блок-пост остался далеко позади, Киргиза догнал Налим и пошел рядом.

— Ты чего-нибудь понимаешь? — тихо спросил он.

— Не-а, — честно признался Киргиз. Потом подумал, и поправился: — Хотя, нет, вру. Одно я точно понимаю: меньше знаешь — крепче спишь.

— И дольше живешь, — пробурчал, не оборачиваясь, Храп, шагавший метрах в пяти впереди. — Отставить базары!

— Ну и слух у тебя, старшой, — хохотнул Налим. — Как у шпиёна!

— Не жалуюсь, — ответил Храп. — Но вы и правда болтайте поменьше. Зона уже. Идущий первым Грек как раз замер и предостерегающе поднял руку.

— Чего там? — насторожился Налим.

Грек долго переминался с ноги на ногу и, вытягивая шею, вглядывался куда-то вперед. Оцеола не выдержал и очень медленно приблизился к нему, остановившись чуть позади, за левым плечом.

— Там кто-то есть, — тихо произнее Грек. — Глянь-ка на сканер. Метрах в семидесяти прямо.

Оцеола оживил детектор жизненных форм и некоторое время внимательно изучал расположение красных и зеленых точек на экранчике. Зеленых точек было шесть, точно по числу их команды. Красных чуть поболее и все далеко — несколько штук в густом леске далеко справа, а остальные поодиночке прямо по курсу, но любая гораздо дальше, чем место, которое не понравилось Греку.

— На сканере чисто. Прямо кто-то есть на четыреста метров, ближе никого. Грек принялся вертеть головой, оценивая местность.

— Кто-нибудь, по одному — справа-слева в обход метров на тридцать! — скомандовал он наконец.

— Налим, Киргиз! — шепотом повторил Храп, потому что формально все охранники подчинялись ему, а не Греку.

Киргиз без лишних слов взял винтовку наизготовку и ушел влево, не сомневаясь, что Налим точно так же двинул в противоположную сторону.

Сам Грек тоже приподнял ствол «калаша» и медленно, словно ступал по минному полю, двинулся вперед.

Киргизу довольно быстро стало понятно, что прямо на пути Грека расположена то ли воронка, то ли небольшой окопчик. Сам он видел это углубление в грунте с иной точки, нежели Грек и его позиция для наблюдения была более удобна — не мешал небольшой бугорок, вероятно — вынутая из углубления и сваленная в виде конического курганчика земля.

Примерно на половине пути, когда до воронки осталось метров тридцать-сорок, Киргизу тоже показалось, что кто-то там шевельнулся. Он даже остановился, а секундной позже замерли и Грек с Налимом, скорее всего просто заметив остановившегося Киргиза.

— Что там? — с тревогой справился Грек.

— Хрен знает, вроде шевельнулся кто-то, — напряженно произнес Киргиз.

— Во, и мне тоже показалось. — Грек нерешительно покосился на Налима. Тот просто стоял и ждал, держа, впрочем, оружие наизготовку.

Ситуация сложилась дурацкая — ну что опасное могло встретиться так близко от периметра? Умом Киргиз это понимал, но на душе было до странности тревожно, причем тревога эта была какая-то иррациональная, будто в детстве в пионерлагере ночью, после хорошей порции дежурных страшилок.

Грек долго топтался на месте, жалобно глядя то на Киргиза, то на Налима. Но никому совершенно не хотелось приближаться к странному окопчику.

— Слышь, Грек! — вмешался Храп, которому странности уже надоели. — Хрен с ним, давай обойдем!

Оцеола, державшийся метрах в десяти от Грека с готовностью повернул на девяносто градусов вправо и двинул почти точно на север.

Киргиз прислушался к себе и понял, что против такого маневра его естество ничуть не возражает, особенно если своих догонять не по прямой, а по дуге, подальше от окопчика. Так он и сделал, пошел по дуге. Грек, насколько было видно, поступил так же.

Неприятное чувство тревоги жило в душе Киргиза ровно до момента, пока между воронкой и людьми не стало больше ста метров. Приблизительно, конечно, но полноценное футбольное поле в этот промежуток точно влезло бы. После этого Налим пропустил вперед Грека и Оцеолу и группа забрала влево, вставая на прежний курс.

— Хрень какая-то! — пожаловался Налим, поравнявшись с Киргизом. — Еле заставил себя подойти к этой яме! Киргиз хмуро сознался:

— Таже фигня. Встал метрах на тридцати пяти, и дальше ну никак!

— Это пси-щиток, — тоном знатока подсказал более опытный Тучкин. — Точно говорю!

«Пси! — запоздало прозрел Киргиз. — А ведь верно! Кто-то запудрил нам мозги, придавил на психику!»

— Как-то близковато к периметру, — засомневался Налим. — Но вообще похоже на то…

На первом километре после воронки Киргиз оборачивался раз двадцать. Никто группу и не думал преследовать, неуютное чувство бесследно пропало. Киргиз хотел было сказать, что как назад пойдут — надо будет обойти это место для вящего спокойствия, но вовремя вспомнил, что в Зоне загадывать на будущее не принято, и смолчал. Но саму мысль постарался запомнить.

Так они топали часа два с лишком. Начали попадаться аномалии и Грек периодически вынюхивал безопасный путь. Киргиз невольно сравнивал его действия с действиями Оцеолы, когда тот водил группу. В общем-то трудно было сказать кто лучше, оба справлялись, но Киргиз чем дальше, тем сильнее чувствовал разницу в подходах: Оцеола больше полагался на чутье и интуицию, а Грек — скорее на голову, на интеллект и знание Зоны.

Еще через часок, когда уже и до полудня было недалеко, Храп коротко перемолвился с Греком и объявил привал. Ребята не возражали: после достаточно интенсивного марша пора было и ногам дать отдых, да и в желудки чего-нибудь закинуть, потому что война войной, а обед по распорядку!