обзор своих пулеметчиков. Отдельно отмечалось, что пехота инстинктивно следовала за расчищающими ей дорогу броневиками. Вот так, еще до появления танков, потихоньку формировалась тактика танковых войск.

Утром 29 сентября, обнаружив, что противник ушел, Никсон убедил Таунсенда начать преследование. Однако о лихом рейде, как под Амарой, речь не шла, 6-я дивизия двигалась вперед с предельной осторожностью. 3 октября преследование прекратилось примерно в 100 километрах, у городка Азизия. Почему так произошло? На то было много причин.

Авиаразведка сообщила об обнаружении впереди еще одной подготовленной линии обороны противника у Ктесифона (или, как его называли арабы, Салман Пака), на прорыв которой Таунсенд не имел ни сил, ни боеприпасов. Генерал Деламейн в частном порядке сообщил, что теряет уверенность в своих мусульманских батальонах, в которых отмечены случаи дезертирства и неповиновения, к тому же всем войскам отчаянно требуется отдых. Кроме того, неспокойной оставалась обстановка в тылах на растянутых коммуникациях. Пока Таунсенд шел вперед, в его тылу арабы сожгли пятнадцать лодок с топливом для судов. Уровень воды в Тигре находился на самой нижней отметке, и суда британцев все время садились на мель, что серьезно замедляло движение.

3 октября Таунсенд послал из Азизии в штаб корпуса длинную радиограмму, объясняя все сложности дальнейшего продвижения. В заключении он запросил у Никсона письменный приказ продолжать преследование. По словам полковника Холдича, начальника штаба 16-й бригады, «Никсон все время подзуживал Таунсенда самыми различными способами продолжать цепляться зубами за все новые и новые территории впереди без ясных приказов. Т. был слишком подозрителен и не хотел быть пойманным на этом»[19]. Ответ командир 6-й дивизии получил в тот же день, но вместо приказа двигаться дальше Никсон потребовал «подготовить план по открытию пути на Багдад»[20].

Наступление на время приостановилось.

К началу октября британские силы на Среднем Востоке размазались слишком тонким слоем. 6-я дивизия с тремя кавалерийскими эскадронами за Кутом, два батальона 30-й бригады с бригадным штабом между Кутом и Али-эль-Гарби. В Али-эль-Гарби половина батальона, в Амаре штаб 12-й дивизии и половина батальона 30-й бригады, в Курне батальон, в Насирии кавалерийский эскадрон, 12-я пехотная бригада и три артиллерийских батареи, в Басре штаб корпуса и два батальона 33-й бригады. В Персии в Ахвазе один эскадрон и половина батальона, в Бушире эскадрон и два батальона.

Пока британское командование не видело в этом больших проблем. Все мысли устремлялись только в одну сторону. К древней столице Ирака.

Глава VII

После захвата Кута в Британии, Индии и Ираке сплелся столь тугой клубок из амбиций, желаний, фобий и планов, что распутать его полностью сложно и сегодня.

Никсон видел перед собой лишь цель — Багдад — и не видел преград. После месяцев успехов, несмотря на сопротивление противника, климат и проблемы со снабжением, он уверился в непобедимости своей армии и в том, что ей под силу выполнить любые задачи. Министру по делам Индии Чемберлену он отправил послание следующего содержания: «Я уверен, что могу разбить Нуреддина и взять Багдад без дополнительных подкреплений, наличествующими силами»[21].

Командир корпуса подгонял под ответ «взятие Багдада» старое решение, указывая на необходимость подобного шага, чтобы лишить османов удобной базы для контрнаступления. Этот лейтмотив звучал в Месопотамии уже почти год. С момента захвата Басры британцы только и делали, что лишали противника передовых баз для наступления. После Басры они захватили Курну, затем Амару, Насирию и наконец Кут, и было совершенно непонятно, где именно это должно закончиться.

Слабым местом такой аргументации являлось то, что чем дальше британцы уходили от побережья вглубь вражеской страны, отбивая у врага одну передовую базу за другой, тем длиннее становились их собственные линии коммуникаций, что осложняло снабжение войск на передовой. Транспортная проблема не двигалась с мертвой точки с весны 1915 года, и в распоряжении Никсона оставался все тот же набор судов со всеми теми же проблемами с разгрузкой и хранением в Басре, при том что фронт сместился на сотни километров к северу.

Таунсенд стал высказываться в нетипичной для него манере — крайне осторожно. Он находился в 500 километрах от моря с регулярной османской армией впереди и недружественными арабами вокруг, а его единственная ниточка снабжения зависела от капризов реки, погоды и состояния разномастной коллекции речных судов, большинство из которых уже многие месяцы трудилось без перерыва, так что их техническая исправность вызывала все больше и больше вопросов. Командир 6-й дивизии 3 октября писал Никсону: «Если мне позволено, то я напомню, что задачей операции по захвату Кута было укрепить наши позиции в вилаейте Басра»[22]. Далее он заметил, что видит лишь два варианта дальнейшего развития событий: либо ему дают еще одну полнокровную дивизию для наступления на Багдад, либо он окапывается в Куте.

Решение о продолжении наступления на город тысяча и одной ночи прямо зависело от индийского руководства. Вице-король лорд Хардинг оставался сторонником продолжения наступления в Месопотамии и по-прежнему оправдывал его необходимостью поддержания имперского престижа. Тем более что он принимал решения на основе полных оптимизма отчетов Никсона, которые индийский генштаб просто пересылал наверх, никак не комментируя. Вечной головной болью Хардинга, как и любого другого на его месте, было внутреннее спокойствие в Индии, а с началом войны с османами настроения местного населения стали предметом первоочередного внимания. Громкие знаковые победы на Востоке — именно этого хотел вице-король для гарантии лояльности мусульман. Кроме того, в индийском правительстве отмечали, что взятие Багдада позволит сомкнуть фронт с русскими в Персии и Анатолии и перекрыть возможные каналы поставок денег, оружия и агентуры в Индию через Персию и Афганистан.

Не самые радужные настроения царили и в Лондоне, где правительство не могло не признать, что 1915 год подходит к завершению неудовлетворительным образом. На Западном фронте, несмотря на многочисленные попытки прорвать немецкую оборону, дело ограничилось лишь незначительным вклиниванием в нескольких местах. На Восточном фронте Российская империя потерпела ряд сокрушительных поражений, оставив Галицию, Польшу, Литву и часть Латвии. Болгария вступила в войну на стороне Германии и Австро-Венгрии, готовилось совместное мощное наступление на Сербию. В близкой к этому фронту Греции вынужденно покинул пост проантантовски настроенный премьер-министр Венизелос, что вызывало серьезные опасения по поводу дальнейшего внешнеполитического курса страны.

Даже на османских фронтах все складывалось совсем не радужно. Фронт в Египте застыл на одном месте среди синайских пустынь, но главная проблема возникла на другой стороне Средиземного моря.

Дарданелльская кампания задумывалась в начале 1915 года практически как блицкриг — быстрый