– Пощадите! Не убивайте меня! – взмолился он.

– Пощадим его? – спросила я.

– Даже не знаю, – ответил Даниэль.

– Он поступил глупо, – добавила Сара.

Мы переглянулись. Можно и пожалеть, хотя он того и не заслуживает.

– Но от тюрьмы тебе не отвертеться! – сказал Отто.

Мы отвезли графа и его подельников на необитаемый остров, в тюрьму со стенами высотой в тридцать метров. Повесили на двери десять замков. Там злодеям суждено провести остаток своих дней.

Повалившись на гору подушек и матрасов, мы захохотали. Наконец-то я расправилась с графом Злоковарным! Я посмотрела на Сару, Даниэля и Отто. Как бы там ни было, из них вышли отличные мушкетеры. Пока мы вчетвером, никакие враги не страшны. В этом я не сомневалась.

К утру снег прекратился. В окна заглядывало солнце – его лучи доползли до матрасов и разбудили нас.

Мы вышли и огляделись. Увиденное обрадовало: снег растаял, а туман рассеялся и стали видны окрестности.

Внизу мы увидели долину и маленькую ферму. Из трубы на крыше дома шел дым.

Отто принес карту и компас. Он смотрел на солнце, потом на часы, сверялся с компасом, снова разглядывал карту, всматривался в лес и холмы. Наконец широко улыбнулся и заявил:

– Осталось всего ничего! Вот тут спуститься вниз, пройти мимо фермы и опять подняться на холм.

Действительно, проще простого. Вниз, вбок и вверх. Уж это нам по плечу! По словам Отто, отсюда мы быстро доберемся до Швеции. Может, еще до полудня.

Мы попрощались с нашей чудесной избушкой и двинулись в путь. Даниэль и сегодня шел первым. Отто шагал сзади. Мне показалось, что он изменился. Вроде как расправил плечи, движения у него стали увереннее. Он больше не напоминал раскачивающийся на ветру колосок.

Отто часто останавливался, сверялся с картой и всегда чуть заметно кивал головой. Теперь мы все время двигались в одном направлении.

Сегодня мы тоже почти все время молчали, но это молчание было хорошим.

А потом какое-то бурчанье тишину нарушило. Сара схватилась за живот и сказала:

– Мне так хочется есть…

Никто не ответил. В этот день завтрака у нас не было.

– А в Швеции нас накормят? – спросила она.

– Ну разумеется, – Даниэль старался говорить спокойным голосом старшего брата.

– А далеко еще?

На это тоже никто не ответил: мы понимали, что идти нам еще порядочно, но сказать об этом Саре не решались. Я тоже была голодна. Из избушки я вышла, напрочь забыв о завтраке – была довольна, что мы на верном пути. Однако предстоял долгий путь, а идти несколько часов с пустым желудком – мучение.

– Еще долго, – сказала я. – Надо где-нибудь еду раздобыть.

– Но купить ее тут негде, – возразил Даниэль.

– Да, но здесь неподалеку ферма.

– И что, просто зайдем и попросим нас накормить? В прошлый раз нам это отлично удалось, ничего не скажешь, – сказал Отто, явно намекая на Вильгельмину.

– Нет, мы не станем просить! – ответила я.

– Это что же, начнем воровать? Тебе мало, что мы зайцами ехали, что вломились в чужую избушку?! – возмутился Даниэль.

– Да, начнем воровать! Иногда другого выхода просто НЕТ, ясно?!

Но Даниэлю было не ясно.

– Меня ты воровать не заставишь! – воскликнул он.

– Ну как знаешь. Тогда еду для твоей сестры добуду я, – и я направилась к ферме. Сара схватила меня за руку и пошла со мной.

Отто кивнул и зашагал следом. Он в кои-то веки не возражал.

– Вы что, серьезно? – крикнул нам в спину Даниэль.

– Но поесть нам что-то надо, – сказал Отто.

Постояв несколько секунд, Даниэль побежал за нами.

– Ладно. Но тогда предоставьте это мне. Я сам пойду и украду еду.

– Ты? – не поверила я.

– Я бегаю быстрее всех вас, поэтому вор из меня самый лучший.

Подойдя к ферме, мы спрятались в лесу рядом с ней. Похоже, все вокруг было спокойно.

Даниэль вытащил из рюкзака белые кроссовки. Хорошо, что он додумался захватить их с собой – так он побежит еще быстрее. И еще хорошо, что ему наконец выпал случай их опробовать. Хотя, конечно, это вовсе не то же самое, что на стадионе.

Он зашнуровал кроссовки. Какие же они красивые – понятно, почему он так хотел побегать, пока они не стали ему малы.

Переобувшись, Даниэль принялся разогреваться и проделал несколько упражнений, похожих на те, что мы делали в школе на физкультуре. Бег на месте, наклоны и взмахи руками.

Внезапно, взмахнув рукой, он посмотрел на меня и улыбнулся. Меня словно накрыло горячей волной. Даниэль тотчас посерьезнел, но внутри у меня еще долго было тепло.

Он быстро обнял Сару и побежал. Вскоре его белые кроссовки мелькали уже далеко – он приближался к ферме. Он бежал, низко опустив голову, иногда прячась за деревьями и кустами. Наконец он скрылся за углом дома.

Вот как сам Даниэль рассказал о том, что случилось дальше.

Завернув за угол, он осторожно подкрался к окну и пригнулся, чтобы из дома его не заметили.

Первое окно, в которое он заглянул, оказалось окном гостиной. В камине горел огонь, но людей не было. Еды тоже. Даниэль двинулся дальше, подошел к окну кухни. На столе он разглядел свежий хлеб, яблоки, морковь и масленку. Ура, повезло!

К тому же окно в кухню было лишь прикрыто, но не заперто.

Осторожно, стараясь двигаться бесшумно, Даниэль открыл его, ухватился за подоконник и влез внутрь.

Теперь главное – действовать быстро. К счастью, он взял с собой рюкзак. Он сунул в него хлеб, яблоки и морковь. Вот только как поступить с маслом? Масленку брать не хотелось, ведь он тогда станет настоящим вором. Масленка не еда, а вещь, наверняка стоит больше самого масла. И чтобы выжить, масленка нам не нужна.

Даниэль лихорадочно соображал. Наконец вспомнил, что в рюкзаке лежат чистые носки. Наверняка выдержат. Он поспешно сунул масло в носок, который тут же им пропитался. Но лучше уж так, чем красть масленку.

Вот и все, пора возвращаться.

Два прыжка – и Даниэль у окна. Залез на подоконник и уже свесил ноги, когда увидел его. Он лежал на столе, под стеклянным колпаком. Козий сыр.

Сара обожает козий сыр и часто о нем вспоминает. И если он, Даниэль, принесет ей кусочек, она будет самой счастливой младшей сестрой. Нет, нельзя уйти, не прихватив с собой сыр.

Передумав прыгать, он вернулся на кухню и бросился к сыру. Снял крышку и сунул сыр во второй чистый носок, представляя лицо Сары, когда его вытащит. Какой потрясающий завтрак их ждет! Свежий хлеб со слегка растаявшим маслом и козьим сыром. Вкуснотища!