Полина заулыбалась, подвинулась ближе, уперлась животиком в Германа, тот накрыл его ладонью и погладил. Было все так трогательно и мило, до слез.

— Ты не представляешь, насколько ты и малыш перевернули всю нашу жизнь. Не плачь, девочка. Не могу видеть твои слезы.

— Я не плачу, это само. Герман, — она вцепилась в руку мужчины и очень быстро заговорила. — Я очень боюсь: вся эта суета, странные люди, охрана. Я очень боюсь, что вас не станет, что вас убьют. Много лет назад не получилось, а сейчас получится. Что я тогда буду делать?

Герман долго молчал, думая о своем, Полина, спрятав лицо на его груди, ждала ответ. А мужчина думал, что ему не страшно умирать, сейчас не страшно, лишь бы с ней и сыном все было хорошо.

— Этого не случится, не переживай только.

— Не могу не переживать, поэтому психую и срываюсь на вас, наверное, это все нервы и гормоны.

— Надо успокаивать твои гормоны. Я знаю один очень действенный способ.

Герман понимал и знал, что секс сейчас строго ограничен, строгий доктор Валентина Юрьевна так и сказала ему в последний визит к ней. Она не стеснялась в выражениях, называя вещи своими именами, понимая, что двух здоровых мужиков сдержать в этом плане трудно.

— Какой?

— Ты очень красивая, когда кончаешь, я словно сам испытываю при этом оргазм.

— Герман, — Полина улыбнулась, хлопнув его по груди ладошкой.

— Я именно это заметил при нашей первой встрече, а еще твои янтарные глаза и пухлые губы, а через блузку торчали соски.

— А я очень испугалась вас, Влад так нагло пялился, а ты просто замораживал взглядом. А еще я вас раньше видела, в своих снах.

— Что же мы делали в твоих снах?

— Все, что вы делали со мной потом, только вживую это в сто раз приятнее.

Полина понимала, что возбуждается, руки Германа уже гуляли по ее телу, приподнимая большую футболку Влада, в которой она спала. Он нашел своими губами ее, начал целовать, сначала медленно и нежно, боясь сорваться. Но потом, как только под его пальцами оказалась ее обнаженная плоть, гладкие складочки, поцелуй стал более требовательным.

— Ох… Герман…да…аааа.

Полина раздвинула ноги, открывая себя для ласк. Одеяло откинулось в сторону, футболка задралась вверх, обнажая живот и грудь. Герман опустился к соскам, начал сначала лизать языком, а потом посасывать их. На языке появился сладковатый вкус, это было, конечно, не молоко, но от осознания того, что его женщина настолько возбуждена, что у нее течет грудь, член еще больше налился кровью. Его головка болезненно впилась в белье, а Герман не мог остановиться, все продолжал слизывать влагу с сосков.

— Ааааа….боже мой….боже.

Его пальцы прошлись по уже мокрым складочкам, задели клитор, помассировали его. Полина была в каком-то трансе, эти невероятные ласки груди, Герман так нежен, так настойчив, девушка перевернулась на спину, еще шире разводя колени.

— Герман, помоги снять.

Мужчина отрывается от груди, приподнимает Полину, помогает снять футболку, глаза привыкли к темноте, теперь он видит, как блестят ее глаза, как красиво вздымается грудь. Он сам быстро снимает боксеры, укладывая Полину на спину и подкладывая под ее ягодицы подушку.

— Ах….ааааа….что ты делаешь?

Когда язык Германа вылизывает ее промежность, Полина дергается, по телу проносится миллион мурашек. Так невероятно сладко он, раздвигая половые губы, дразнит ее языком, причмокивает, всасывает клитор. Член Германа сочится предсеменем, он так хочет ворваться в ее мокрую девочку, погрузиться по самые яйца, но этого делать нельзя.

Он знает, что нельзя сильно мучить Полину, поднимается на колени, между ее раздвинутых ног, гладит выпирающий живот, приподнимает за ягодицы чуть выше и плавно входит в истекающее лоно.

— Ахххх…..аааа…..боже мой, боже мой

Герман стискивает зубы до скрежета, толкается неглубоко, она так сильно сжимает его изнутри, что яйца поджимаются, голова идет кругом. Полина ласкает свою грудь, громко стонет, между пальцев из сосков сочится молозиво. Герман не спешит, иногда меняя угол проникновения, но все еще нежно сношает девушку.

— Не могу больше…ааааа….Герман…сейчас….ааааа.

— Да, девочка, да, милая, кончай, я сам на грани.

Он гладит живот, придерживая его, чтобы Полина не дернулась сильно, чувствует, как она кончает на его члене, как течет еще больше, омывая его своим соком. Следует за ней, слушает ее крики, сперма мощными толчками врывается во влагалище, принося облегчение.

Полина часто дышит, она всегда так невероятно кончает с любым из своих мужчин. Герман так же нежно выходит из нее, убирает подушку, откидывая ее в сторону, ложится рядом, прижимая девушку к себе, лаская грудь, целуя в губы.

— Моя невероятная девочка. Моя любимая девочка.

— Вам плохо?

— Нет, все хорошо, извините.

Полина вышла, чтоб спуститься в ресторан, там ждал Герман, Влад был еще в кабинете, собирал бумаги, которые рассыпал на полу. Психанул. Такой забавный. Полина заставила его изучать их, вникая в управление отелем. Когда-то же он должен начать думать головой, а не только фантазировать о сексе и не отрабатывать в спортзале дома удары на груше.

У лифта стояла девушка, она, склонив голову, прижимала пальцы к губам. Плечи вздрагивали, Полине показалось, что она плачет. Девушка вскинула голову, посмотрела на нее испуганными глазами, потом на живот, и так замерла.

— Так с вами все в порядке?

Полина помнит эту девушку. Сегодня утром она въехала в отель с двумя молодыми мужчинами. Яркое октябрьское солнце заливало просторный холл отеля, она как раз была на ресепшене с администратором, когда эта троица вошла. Она даже почувствовала некое дежавю. Двое мужчин, уверенные походки, ленивая грация хищников, расслабленные плечи, четкие шаг.

Высокий блондин, лет сорока, чуть растрепанные волосы от ветра, бледный цвет лица, в стильном пальто, и широкоплечий, коротко стриженый брюнет, с взглядом исподлобья. На его шее была татуировка — череп, Полина увидела ее, когда тот повернулся к девушке, что шла с ними. Он наклонился, что-то сказал ей, та не ответила, лишь прикусила губу и опустила глаза.

Странная троица. Полина засмотрелась на них, но чисто из любопытства, словно она видит повтор того, что было, но с другими участниками и без девушки. Она была достаточно молодая, невысокого роста, в стильном пальто, яркий палантин вокруг шеи, на руках перчатки, сапоги на высокой шпильке.

Темные русые волосы ниже плеч, Полина все никак не могла поймать ее взгляд, она рассматривала холл совершенно без интереса, словно погруженная в свои мысли. Им был нужен большой номер на троих, администратор все никак не могла подобрать нужный, а Полина протянула ключ от триста тринадцатого. Того самого, памятного номера из снежного февраля.