А вот сейчас она все-таки подняла на нее глаза, карие с черным ободком, совсем молодая, так показалось Полине, не больше двадцати пяти, красивый контур губ и милая родинка справа.

— Вам чем-то помочь?

— Я видела вас, утром.

— Да, на ресепшене, вы как раз приехали со своими спутниками.

— Вы работаете в отеле?

— Я его директор.

Девушка удивленно посмотрела на Полину, потом снова на ее живот.

— Малыш совершенно не мешает, это стереотипы, что беременная женщина должна сидеть дома. Если есть силы и желание, то стоит заниматься любимым делом. Вы так и не вызвали лифт?

— Нет, я задумалась.

— Может, я могу вам помочь? Вам нужна помощь?

Полина видела, как девушка растеряна, как оглядывается назад. Странно, что она вообще тут делает? Их номер на другом этаже. Когда она убрала волосы за спину, на шее было несколько синяков, а может, засосов, Полина пригляделась, сердце как-то дернулось, на тонких запястьях тоже были видны синяки.

— Вам нужна помощь? — спросила уже более настойчиво.

Девушка снова странно посмотрела на нее, в карих глазах не было страха, только удивление, а еще некое смущение. Она точно поняла, что Полина увидела следы на коже, натянула рукава платья ниже.

— Мне надо в аптеку, я совершенно не знаю города.

— В аптеку?

— Да, знаете, женские дела.

Она улыбнулась, на щеках заиграли милые ямочки, Полина улыбнулась в ответ такой непосредственности, но тревога за девушку, что она испытала при первой встрече, не прошла.

— Давайте мы попросим портье, он сходит и купит все, что вам необходимо, вы совершенно не одеты для прогулок.

Она хотела что-то ответить, но посмотрела за плечо Полины и замолчала. Она сама услышала ругань и отборный мат, улыбнулась. Влад с силой хлопнул дверью кабинета и топал в их сторону.

— Не бойтесь, это мой психованный мужчина.

— Жрать хочу, умираю, Полинка, пойдем, а то я сожру тебя.

— Терпение — это не про тебя, да?

— Конечно, нет.

Он встал вплотную, быстро поцеловал Полину в висок и уставился на девушку, та засмущалась, что-то пробормотала, и развернувшись, быстро пошла по коридору к лестнице.

— Кто это?

— Гостья отеля.

— Странная какая-то. Зашуганная.

— Ты думаешь, она чем-то напугана?

— Мне все равно, пойдем быстрее.

Лифт, наконец, приехал, они зашли, начали спускаться вниз, Полина смотрела на Влада, а он на нее.

— Что? Я опять накосячил?

— Пока нет. Ты в последнее время очень хороший и послушный мальчик, — Полина протянула руки и погладила Влада по груди.

— Я тебе говорил, что отшлепаю тебя, как родится ребенок? — подвинулся ближе, накрыв ее руку своей.

— Не помню, — Полина лукавила.

— Давай закажем обед в кабинет? Или в один из номеров.

— Нет, нас ждет Герман.

— Уже не ждет.

— Почему? — Полина даже расстроилась.

— В банк уехал, что-то срочное, это я шоркаюсь около тебя, а он у нас решает дела глобального масштаба.

— Ты не шоркаешься, ты охраняешь меня и сына. Мой самый лучший охранник и самый замечательный мужчина на свете. Мне иногда не верится, что ты со мной, что вы оба со мной.

Полина чуть поднялась на цыпочках, поцеловав Влада в губы, тот ответил моментально, аккуратно прижав ее к себе, жадно впиваясь в губы. У него всегда все так, нет полумеры, Полина удивлялась, как он еще, в их таком сейчас редком сексе, сдерживает себя.

Вчера после такой трогательно ночи с Германом, его признание после секса о том, что она его любимая девочка, вызвало в сердце трепет, а на глазах слезы. Она так и заснула на его груди, переполненная эмоциями, слушая, как сильно сердце отбивает удары.

А утром она пошла искать Влада, обойдя весь дом, нашла только в полуподвале, где был тренажерный зал. Он так и спал там, на маленьком диванчике, в спортивных штанах. Костяшки пальцев сбиты, кожа блестела от пота в полумраке.

Она провела по щеке рукой, улыбаясь тому, что все-таки какой он большой мальчишка, колотит грушу, наверно, всю ночь, выпуская пар. Влад тогда поймал ее руку, открыл глаза, поднес пальцы к губам и поцеловал. Это тоже было равноценно открытию, как слова Германа.

— Мне, наверно, надо почаще устраивать вам скандалы, истерики и выгонять из спальни.

— Только попробуй.

А потом случился примирительный секс, после которого Полина чуть не опоздала на работу. Влад так быстро стащил с нее халат, усаживая на свои колени лицом, обнажая перед собой. Он долго целовал грудь, лизал соски, чуть покусывая, сжимая в руках, снова говорил какие-то непристойности, от которых она возбуждалась.

Забрался рукой между ног, провел пальцами по уже влажному лону, готовому его принять. Быстро спустил свои штаны, под головкой блеснула штанга пирсинга, так легко приподнял ее и усадил на себя. Полина лишь вскрикнула, уже возбужденная до предела.

— Мне кажется, я не живу, когда не нахожусь в тебе. Черт, какая горячая и влажная.

Он начал двигать бедрами навстречу, упершись ногами об пол, Полине только оставалось сидеть на месте, придерживая животик. Член входил в нее, растягивая, задевая что-то чувствительное, она чувствовала шарик пирсинга, как он натирал заднюю стенку влагалища.

— Влад…да…..аааа…еще….да.

По телу прокатилась волна надвигающегося оргазма, мышцы застыли, Влад сдавил грудь, головка члена набухла еще больше. Несколько толчков, Полина кончает, чувствуя, как вместе с ней кончает Влад, впервые она рассматривает его лицо, а не закрывает глаза, он так сосредоточен, рот приоткрыт, мужчина стонет, запрокидывая голову, стискивая пальцами ее бедра.

— Ты покраснела.

Лифт давно остановился, двери открылись, но Влад так и продолжал целовать девушку.

— Я вспомнила сегодняшнее утро.

— А, оказывается, не только у меня пошлые мысли в голове.

— Нет, не только у тебя.

Влад и сам вспоминал утро на маленьком неудобном диванчике весь день. Полина невероятная девушка, даже находясь на последнем месяце беременности, она была безумно сексуальной и желанной. Он душу вынет любому, кто обидеть ее, вот что он не умел, так это говорить красивые слова, которые так нравятся девушкам.

— Полина Викторовна, вас там спрашивает мужчина, — девушка-администратор показала в сторону высоких напольных часов, как только они вышли с Владом из лифта.

— Что за мужчина, Кать?

— Не знаю, спросил, на месте ли Самойлова Полина Викторовна, мы не могли до вас дозвониться.