Лирик мечется из стороны в сторону.

– Нам нужна помощь! Помогите!

Мы ничего не можем сделать. Никто ничего не может сделать. Руки мои опускаются. Ниа начинает исчезать. По её щекам текут слёзы. Подбородок дрожит.

– Найдите меня!

Я киваю:

– Обещаю.

За её спиной по траве крадётся большая тень.

– Вы исчезнете один за другим. Я украду ваши души и буду питаться вашим страхом, – произносит низкий скрипучий голос.

Лирик вопит, спотыкается и валится в траву.

Тень медленно приобретает очертания чудища с рисунка Зака. Ноги как у насекомого, тощие руки в чешуе, когти, шипастые крылья, огромная голова с красными глазами. Перед нами стоит жуткое создание.

Я замираю. Водящий тянется к Ниа. Она уже настолько прозрачна, что сквозь неё всё просвечивает. Когтистая лапа прижимает Ниа, чёрные крылья Водящего расправляются, скрывая подругу от нас.

– Теперь их осталось всего двое! – рычит он.

Ниа пронзительно кричит. Водящий исчезает вместе с ней.

Меня накрывают ужас и боль. Ноги подкашиваются.

– Не-е-ет!

15

Я падаю вперёд, ударяясь коленями об землю, и опираюсь на руки. Всё моё тело болит. Но сильнее всего болит сердце. Ниа больше нет!..

Руки сводит. Я хватаюсь за грудь. Ниа нуждается во мне. Я обещал, что найду её. Я не могу её подвести. Дышать! Вдох. Выдох.

– Джастин!

Голос Лирика звучит как сквозь воду. У меня перед глазами всё мутнеет. Я горю и замерзаю одновременно – обливаюсь потом и не могу вымолвить ни слова.

Приступ паники. Сильнейший.

Ниа.

Квинси. Карла. Шей.

Зак.

Мама.

Все покидают меня. Я не могу это остановить. Пот заливает глаза, смешиваясь со слезами.

Душа болит.

– Джастин, я понимаю… – Лирик подползает ко мне.

Я пытаюсь приподнять тяжёлую голову. Он бледен, глаза его полны слёз.

– Ниа, – мой голос такой хриплый, что я сам его не узнаю.

– Я знаю… Она… – Лирик вытирает глаза тыльной стороной ладони. – Она исчезла.

Я вздрагиваю. Слова причиняют боль. Я с трудом приподнимаюсь и сажусь. Обнимаю дрожащими руками ослабевшие ноги и кладу голову на колени. Один. Два. Три. Четыре. Я считаю свои вздохи, и удав медленно ослабляет хватку на моём сердце.

– Всё будет хорошо, – пытается успокоить меня Лирик.

Я бы возразил, но сил нет. Как это хорошо? Погляди на меня. Что, если меня одолеет паника, когда мы попадём в Нигде и будем бороться с Водящим? Никому не стоит полагаться на меня. Мне и самому не стоит. Если мы потерпим поражение, это будет только моя вина.

Я достаю из заднего кармана кусочек головоломки. Крепко сжимаю. Картон вдавливается в ладонь. Это немного успокаивает.

Минуты летят. Я вдыхаю и выдыхаю, наконец воздух начинает спокойно проходить в лёгкие. Я смотрю на трещины в бетоне. Красные муравьи снуют туда-сюда. Издалека слышится шум газонокосилки. Над головой чирикают птички. Голоса и смех, доносящиеся из домов, словно издеваются надо мной. По парку бегают дети. Жизнь продолжается, как будто ничего не случилось. Так же было, когда умерла мама. Это несправедливо.

– Спорим, когда ты сегодня проснулся, то и не предполагал, каким окажется сегодняшний день? – вздыхает Лирик. – Я тоже. Вот думаю, будь я супергероем, что бы я сейчас делал?

Я медленно поворачиваю к нему голову. Он смотрит вдаль. Вид у него усталый, но, несмотря ни на что, он спокоен.

Он поворачивается ко мне:

– Мы должны вернуть её и всех остальных!

Я выдавливаю смешок.

– Да ты что? Разве ты не заметил? Ничего у нас не вышло. А теперь ещё Ниа… – Я сглатываю. – И что со всем этим делать?

Он ковыряет дырку на джинсах.

– Врать не стану, сил у меня нет. Я как будто стою в углу, раскачиваюсь и реву.

Да уж, я понимаю…

Он опускает плечи.

– Это почти… из-за всего, что случилось с отцом, я понял, что беда не приходит одна. Иногда ты сам виноват, иногда это просто случай, – он ерошит волосы. – Чтобы прийти в себя, надо доверять тем, кто рядом с тобой. Мы вместе. Мы справимся.

– Ты уверен?

– Помогать – это твоё дело, – он легонько пожимает плечами.

– Ну, не знаю…

О чём это он?

– Кто в третьем классе отлупил парня, который запихивал Зака в мусорный ящик? – продолжает Лирик. – Кто в прошлом году сделал шпаргалки по математике для Ниа, когда она переживала, что не сдаст?

– Лирик, это…

– Кто собирает вторсырьё и стрижёт газоны, чтобы помочь сестре оплачивать счета? Кто расклеивал объявления, когда пропал Зак?

– Стоп.

– Кто ночевал у мамы в больнице, когда ей было совсем плохо? Кто ходит со мной навещать папу в тюрьме? Не раз. И не два.

– Лирик…

– Ты всегда ходил со мной, даже после смерти твоей мамы. У тебя были другие, более важные дела. Ты не обязан был это делать, но ведь ходил же! – он почти кричит и тяжело дышит.

Глаза жжёт.

– Ничего ты не понимаешь.

– Ты всегда находил способ улучшить ситуацию, – упрямится он, словно не слышит меня. – Ты всегда со мной.

Ярость поднимается во мне. Я вскакиваю на ноги.

– Ошибаешься! Не надо полагаться на меня!

Лирик смотрит изумлённо. Медленно встаёт.

– Ну… ты даёшь… Ничего глупее не слыхал, – он разочарованно качает головой. – Ты меня удивил…

Я морщусь, словно от боли.

– Ты не хочешь, чтобы на тебя полагались? Слушай, ты же один из моих лучших друзей! Я могу на тебя положиться, могу тебе доверять. Всегда, каждый день. Ты же понимаешь – и я тебя понимаю, – Лирик скрещивает руки. – Ты сомневаешься, потому что мы столкнулись с настоящей бедой. Но больше никогда не говори подобной ерунды!

Я уставился на него. Он не понимает. Я пытаюсь выдавить из себя слова оправдания, но они застревают в моём пересохшем горле.

Лирик спокойно выдерживает мой взгляд.

– Давай двигаться дальше. Надо разобраться, пока не поздно.

Я глубоко вздыхаю, избавляясь от мучительных переживаний.

– Прости. Это просто… Ладно, – я замолкаю. Лирик прав. Сейчас надо взять себя в руки. Собраться с мыслями. Судьба Ниа зависит от меня.

– Ну как, порядок? – Он поднимает бровь.

– Да. Порядок. – Не совсем, конечно, но трясти меня перестало. Я сам себе не нравлюсь.

– Круто, – Лирик протягивает кулак. Я подставляю свой кулак и замечаю метку у него на запястье. Наши взгляды встречаются.

– Когда?

Он отводит взгляд.

– После того как исчезла Ниа.

– Почему ты не сказал?

– А что говорить? Мы и так знаем, что это случится.

– Знаем, но всё-таки…

Лирик легонько толкает меня в плечо.

– Давай не