— Еще вина? — спросил Дюк.

— Нет, спасибо. Сохрани его. Возможно, оно мне понадобится после завтрашнего ритуала у Скарлетт.

— Завтрашнего? — Он проверил телефон. — Ты договорилась с ней на завтра?

— Ждешь эсэмэску?

— По работе. — Он бросил телефон на кровать. — Когда ты поедешь к Скарлетт и когда ты успела с ней договориться?

— Когда ты выходил оглядеться. Мы договорились, что я возьму медальон и в сумерках приеду к ней.

— А днем нельзя?

— Днем она работает; ей нужно естественное освещение. Она сама так предложила. По крайней мере, сумерки — не ночь, не ведьминские часы.

— Только попробуй назвать Скарлетт ведьмой. Она тебе задаст!

— Я не называла ее ведьмой.

Дюк снова проверил телефон и положил его на комод.

— Вынесу мусор. Иначе тебе всю ночь придется нюхать чеснок.

Он взял пакет и вышел.

Бет вздохнула. Он не сказал: «Нам всю ночь придется нюхать чеснок», значит, собирается вернуться к себе. Завибрировал телефон Дюка, Бет развернула аппарат, задев экран. На нем появилась эсэмэска от Мика Тедеско, и Бет сразу же бросилась в глаза фамилия Брайс. Она покосилась на дверь и снова посмотрела на телефон.

Потом прочла сообщение вслух:

«Запрос Брайсам отправлен. Ответ положительный».

Прижав руку к сердцу, она сделала шаг назад. Какой запрос? Дюк не говорил ни о каком запросе Брайсам.

Она услышала, как в замке поворачивается ключ, и вернулась в ванную. Он вошел в комнату. Бет высунулась из ванной.

— Если не возражаешь, когда будешь уходить, забери с собой остатки пиццы.

Он запнулся, но быстро пришел в себя:

— Конечно. А вино? Оставить его здесь?

— Вино можешь оставить. И телефон не забудь.

— Уже взял.

Через несколько минут он подошел к двери ванной.

— До завтра, Бет. Кстати, даже не думай ехать к Скарлетт без меня.

— Конечно! — Она улыбнулась, разматывая зубную нить. — Мы же подельники, так?

— Так. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи. Спасибо за пиццу и вино.

Когда за ним закрылась дверь, она заперла ее на задвижку и подошла к комоду. Откупорила вино, щедро плеснула себе в чашку, села на кровать и сделала большой глоток. Хорошо, что она не раскрыла Дюку свою последнюю тайну, потому что и он кое‑что от нее скрывает.

Дюк бросил коробку на столик и прочел сообщение Мика. Вздохнув, он потянулся и написал: «Срочный заказ?»

Через несколько минут Мик подтвердил просьбу, и Дюк на радостях съел еще кусок пиццы. Он‑то сегодня надеялся отметить важное событие по‑другому, но Бет ясно дала понять: она ожидает, что он переночует в своем номере.

Он не винил ее в том, что она ему не доверяет. Всего два дня назад он готов был ее придушить, потому что не мог забыть, что она сделала два года назад. Конечно, все произошло до того, как он узнал, зачем она на самом деле приехала в Тимберлайн.

Он доел пиццу и отправился чистить зубы.

Все правильно, не надо делать скоропалительных выводов друг о друге.

Весь следующий день Дюк провел в местном отделении ФБР и говорил по телефону с Агентством по контролю над распространением наркотиков. Несколько раз он связывался с Бет; она была занята, проводила интервью и посещала связанные с делом места — в том числе дом, из которого похитили Кайлу Раш.

Под конец он наведался в управление шерифа, чтобы поболтать с Ангером. Масгроув уехал играть в гольф с мэром и Джорданом Янгом.

— Здешние охотники недолюбливают Скарлетт Истон?

— Она часто жалуется на них, не любит охоту.

— А раньше такое бывало? Я имею в виду стрельбу в ее владениях.

— Конечно, но охотники никогда не подходили близко к дому и никого не задевали до происшествия с мисс Сент‑Реджис. Вы думаете, кто‑то специально метил в нее?

— Не уверен, — сказал Дюк. — Может быть, кто‑то пытался отпугнуть ее, как с разбитым окошком и лягушачьей головой. Но стрелять — это уже переходит всякие границы!

— А может, злоумышленник меткий стрелок и специально промахнулся.

— И все же происшествие надо расценивать как покушение на убийство.

Я обещал Бет спросить насчет вашей мамы, не согласится ли она побеседовать с ней о Брайсах и о том, что случилось двадцать пять лет назад.

— Не хочется, чтобы маму показывали по телевизору.

— Понимаю. А если я гарантирую, что ее интервью останется у Бет?

— Зачем Бет понадобилось беседовать с мамой, если она не собирается использовать интервью в передаче?

— Ради сведений, — туманно ответил Дюк.

— Бет поэтому говорила со Скарлетт Истон? Ради сведений? Как‑то трудно представить, чтобы Скарлетт захотела засветиться на телевидении.

— Ей важно узнать разные точки зрения. Телевизионщики обычно собирают много материалов и сведений, которые потом так и не используют.

— Посмотрим, что получится, — решил Ангер.

— Спасибо, старина. — Дюк проверил телефон. Интересно, в пять вечера уже наступают сумерки? — Мне пора. Держите меня в курсе, если в деле Гэри Биндера появится что‑то новое.

— Хорошо.

Заехав на парковку при отеле «Тимберлайн», Дюк с облегчением увидел, что машина Бет на месте.

Он помахал Грегори, сидящему за стойкой портье, обошел диван, на котором сидели Уолт и Сью — они его, к счастью, не заметили, — и взбежал по лестнице на третий этаж. Он сразу постучал в дверь Бет:

— Бет, это Дюк.

Она открыла дверь.

— Я столкнулась со Скарлетт в городе. Мы договорились, что я приеду в семь.

— Хочешь поесть по дороге?

— Я перекусила в городе. Постучу, когда соберусь ехать. Примерно за полчаса.

— Буду ждать.

Она закрыла дверь у него перед носом.

Он плотно пообедал с местными коллегами из ФБР, поднялся в номер, снял костюм и принял душ. Без четверти семь Бет постучала в его дверь.

В ответ он звякнул ключами от машины.

— Поедем в моем внедорожнике. Он полноприводный. Живет она далеко, даже по местным меркам.

— Хорошо. — Бет нервно перебирала цепочку на шее.

— Медальон взяла?

— Да. — Она показала ему золотое сердечко.

Когда они вышли на лестницу, Дюк заметил: