Тренеры надсадно свистели в свистки. Защитники соревновались в беге на короткие дистанции. У дальних ворот нападающие отрабатывали удары. Пасующие запускали мячи по плавным траекториям. Кое-кто оглянулся, но, увидев Кристиана, продолжал тренировку. Майрон не обращал внимания на взгляды. Он уже наметил цель и двинулся к первому ряду трибун у пятиярдовой линии.

Отто Берк развалился на трибуне, словно Цезарь в Колизее, сияя неизменной улыбочкой и раскинув руки на спинках соседних кресел. За его спиной расположились Ларри Хэнсон и еще несколько помощников. Римский сенат. Время от времени Отто отпускал ехидные замечания, вызывающие у прихвостней аневрические смешки.

— Майрон! — радостно воскликнул Отто, приподняв свою хилую руку. — Иди сюда, присаживайся!

— Подожди здесь, — велел Майрон Кристиану и поднялся по ступеням. Помощники Берка во главе с Ларри разом поднялись с мест и двинулись прочь.

Майрон вскинул руку к виску, отдавая уходящим честь.

— Левой, правой, держать равнение! — скомандовал он. Никто не засмеялся. Удивительно.

— Садись, Майрон, — пригласил Отто, лучась улыбкой. — Садись, поговорим.

— Вы не отвечали на мои звонки, — сказал Майрон.

— А ты звонил? — Отто покачал головой. — Надо будет дать секретарше нагоняй.

Майрон глубоко вздохнул и сел.

— Почему вы не пускаете Кристиана на стадион?

— Все очень просто, Майрон. Кристиан не подписал контракт, а команда не может позволить себе тратить время на людей, которым с нами не по пути. — Отто кивком указал на поле и добавил: — Ты только посмотри, кого мы пригласили на пробу. Нила Декера из Цинциннати. Славный защитник.

— О да, он превосходен. Иногда даже попадает ногой по мячу.

Отто хихикнул:

— Как смешно. У тебя завидное чувство юмора.

— Спасибо на добром слове. Может быть, ты все-таки объяснишь, что происходит?

Отто кивнул:

— Честный вопрос заслуживает такого же ответа. Давай говорить откровенно.

— Спокойно, рассудительно, откровенно — как пожелаешь.

— Отлично. Мы намерены пересмотреть сумму контракта в сторону понижения.

— Я так и понял.

— По нашему мнению, достоинства твоего клиента чересчур завышены.

— Ага.

Берк бросил на Майрона внимательный взгляд.

— А ты, похоже, ничуть не удивлен.

— Ну, и что ты выкинешь на сей раз?

— Что значит — на сей раз?

— Начнем с Бенни Калахэра. Ты пригласил его к себе, накачал пивом, а по пути домой Бенни арестовали за вождение автомобиля в нетрезвом состоянии.

На лице Отто появилась хорошо отрепетированная гримаса.

— Я здесь ни при чем!

— Просто удивительно, что он сумел на следующий день расписаться в документах. Потом был Эдди Смит. Ты предъявил ему компрометирующие фотографии и пригрозил отправить их его жене.

— Еще один навет.

— Ладно, пусть будет навет. Тогда перейдем к нашим делам. Что побудило тебя уценить Кристиана?

Отто выпрямился и достал сигарету из золотого портсигара с эмблемой «Титанов» на крышке.

— Фотография в одном весьма непристойном журнале, — ответил он. — Этот снимок вверг меня в глубокое уныние. — На лице Отто не было заметно и следа уныния. Наоборот, оно казалось на редкость оживленным.

— Еще одна хитрая уловка, — заметил Майрон. — Ты можешь гордиться собой.

— Как прикажешь тебя понимать?

— Это ты подстроил. Я говорю о журнале.

Отто заулыбался.

— А, так ты уже слышал?

— Где ты раздобыл эту фотографию?

— Какую фотографию?

— Снимок из объявления.

— Я здесь ни при чем, — повторил Отто.

— Ну да, конечно, — отозвался Майрон. — Ты ведь у нас почетный подписчик «Укуса».

— Я не имею никакого отношения к этому объявлению. Клянусь!

— Как же ты наткнулся на фотографию?

— Мне ее показали.

— Кто?

— Я не могу обсуждать с тобой этот вопрос.

— Какая удобная отговорка.

— Мне не нравится твой тон, Майрон. И вот что я тебе скажу: ты совершил грубый промах. Если ты знал о журнале, то с твоей стороны было крайне неэтично скрывать от меня этот факт.

Майрон воздел руки кверху.

— Ты произнес слово «неэтично», а небеса не разверзлись и не поразили тебя молнией. Значит, Бога нет.

Улыбка на лице Отто несколько поблекла, но не исчезла.

— Как ни крути, а факт налицо. Журнал существует и заслуживает определенного внимания. Позволь ознакомить тебя с моим решением.

— Я слушаю.

— Сумма контракта сокращается на треть. В противном случае фотография мисс Калвер становится достоянием общественности. Даю тебе на раздумья трое суток. — Отто посмотрел на Нила Декера, после передачи которого мяч, словно утка с подбитым крылом, рухнул на траву, не долетев до принимающего игрока. Отто нахмурился и пощипал свою козлиную бородку. — Впрочем, хватит и двух, — добавил он.

Декан Харрисон Гордон тщательно запер дверь кабинета на оба замка. Ему не хотелось рисковать. Особенно сейчас.

Он уселся в кресло и выглянул в окно. Знаменитый университет Рестон во всей его красе. Зеленые лужайки и кирпичные строения. Не хватало лишь плюща, которым полагается оплетать стены храмов знания. Студенты разъехались на летние каникулы, однако в городке изредка попадалась живая душа — кто-нибудь из футболистов и теннисистов, местные жители, гуляющие по парку, стареющие хиппи, выпускники университета, которые порой возвращались в альма-матер, словно мусульманские паломники в Мекку, — красные головные повязки, пончо и застиранные джинсы. Какой-то бородач перебрасывался с маленьким мальчиком летающей тарелкой.

Ничего этого Харрисон Гордон не замечал. Он был не в состоянии любоваться прекрасным видом и уставился в окно, только чтобы не видеть предмета, лежащего на столе. Декан с радостью сжег бы его и выкинул из головы, но не мог. Что-то мешало ему, притягивало к последней странице…

«Уничтожь его, болван. Не дай Бог, попадется кому-нибудь на глаза…» Что тогда?

А черт его знает. Декан повернул кресло к столу, по-прежнему избегая смотреть на журнал. Справа от него лежало личное дело с надписью «Калвер, Кэтрин». Гордон проглотил застрявший в горле комок и принялся копаться в стопке характеристик и рекомендательных писем. Ему хотелось пристально изучить личное дело Кэти, но тут послышался противный зуммер переговорного устройства. Гордон испуганно подскочил в кресле.