– И ты бы пошла?

– Да.

– Я собирался, но не успел. Какой же я дурак!

– Я тоже не сразу поняла. Помнишь, ты мне мороженое принес? Фисташковое? Где это было – в Ареццо?

– Ну да, ты потерялась.

– Да я не терялась вообще-то. Я просто уходила, потому что не могла выносить их вдвоем.

– Так ты специально?

– Конечно. И вот я сижу там, такая несчастная, и вдруг такое счастье нахлынуло. А это ты идешь с мороженым. Ну, тут даже до меня дошло…

– Кузнечик…

– Давай уедем поскорее домой, в Москву.

– Ладно, только сначала я тебя кое-кому представлю.

– Кому это?

– Моему отцу. Должен же он увидеть свою будущую невестку.

– Ты это серьезно?

– Да. Потом все будет, как надо – кольцо, всякое такое. Но я спрошу прямо сейчас: ты выйдешь за меня? – Игнат, улыбаясь, смотрел на сияющую Настю.

– Да!

– Ура! Ну вот, про отъезд: завтра нам предстоит встреча с друзьями, а потом…

– С какими друзьями? Виталька с Дашкой приедут? Я не хочу.

– Нет, это местные. У тебя тут много поклонников, вот увидишь. А потом мы поедем в Рим, к моему отцу. Ты представляешь, я впервые познакомился с ним четыре года назад. Встретил его в штыки…

– Почему?

– А, глупый был.

Они проговорили чуть не всю ночь. Впрочем, разговоры не были основным их занятием: крепость сдалась сразу, и можно было, не торопясь, исследовать все ее закоулки и тайны. И вот теперь, когда им уже пора было выходить, Настя опять застряла в ванной!

– Буратинка, ты там что – утопилась?

Настя открыла дверь, и Игнат втиснулся в крошечную ванную. Настя с унылым видом стояла перед зеркалом с феном в руках:

– Почему? – Она раздраженно дернула себя за еще влажную прядь волос. – Почему они до сих пор рыжие? Меня это пугает. И вьются! Никак не расчешу.

– Давай, я тебя причешу. Успокойся, милая. Бояться больше нечего.

– Я хочу свои волосы!

– Мне кажется, Кузнечик, это тебе такой подарок от Анастази. Ты ей понравилась.

– Вот уж спасибо! Не нужные мне ее…

– Послушай! Мы должны быть благодарны. Ведь на самом-то деле я ничего не сделал для твоего освобождения. Если бы не она! Ты же помнишь, что она убила Бруно? Или ты этого не видела?

– Видела. Как во сне. Я была уже близко. А почему она нас отпустила, как ты думаешь?

– Не знаю. Она сказала Бруно, что все кончено. Может, богиня ей велела – как ее? Иштрат?

– Иштарет. Знаешь, что было главным? – Настя очень серьезно посмотрела в глаза Игнату. – Ты был готов умереть за меня. Это и решило нашу участь. Великая Иштарет любит героев и презирает трусов.

– Ты думаешь?

– Я знаю.

Вернувшись в гостиницу из Запретной долины, Игнат первым делом связался с отцом. Гвидо просто сходил с ума от волнения: сын затеял опасное дело и не отвечает на звонки! Когда Игнат позвонил, он был вне себя от радости, что и сын, и Настя нашлись. И теперь он с нетерпением ожидал, когда дети доберутся до Рима. Но Игнат не мог уехать из Монте-Кьянчано, не рассказав о своих приключениях новым друзьям.

К тому времени, когда они с Настей спустились в ресторанчик, закрытый по такому случаю для посторонней публики, в Запретной долине с образовавшимся озером успели побывать и Марко с Клодом, и Вико с дедом. Мужчины поднялись при виде засмущавшейся Насти – Марко, видевший Настины фото, удивленно поднял брови, а Клод задумчиво сказал:

– Вы не говорили мне, что девушка рыжая…

Четыре столика сдвинули вместе, и компания расселась в кружок, приготовившись слушать. Для начала Марко кратко пересказал историю Клода – француз был не против:

– Да, да, конечно, говорите вы, а то я излишне многословен!

Потом Настя, слегка стесняясь, поведала о своих приключениях на вилле, даже не заикнувшись об утренних развлечениях с Бруно. И, наконец, Игнат красочно описал конец виллы «Мираколо», опустив тему жертвоприношения, чтобы не расстраивать Клода. Некоторое время все молчали, переваривая услышанное.

– И все равно ничего не понятно! – воскликнул Вико. – Что это было? Кто они такие – Бруно и Анастази? А деревня? И вообще – что за место эта долина? Почему там время течет иначе?

– Насчет времени ничего не могу сказать, а вот про деревню и Бруно у меня кое-что есть, – вступил Клод. – Хотя… Возможно, деревня потому и сохранилась, что время… Там явно что-то есть, в этой долине…

– Инопланетяне! – оживился Вико. – Точно вам говорю: инопланетяне оставили там машину времени!

Глаза у него горели: какие открываются перспективы для развития туризма – инопланетяне рядом с Монте-Кьянчано.

– Возможно, – рассеянно ответил Клод. – Я не догадался обратиться к уфологам, но общался с историком. Очень милая дама из Флоренции. Я сводил ее в деревню, и она считает, что эти люди – прямые потомки умбров.

– Кого?

– Умбров. Это древний народ, который жил в Северной Италии в бронзовом веке.

– А! Умбрия – это из-за них такое название?

– Верно. Потом умбров выжили этруски, но, похоже, что какая-то часть осела здесь и… как-то законсервировалась.

– На них воздействовала машина инопланетян!

– Вико, уймись ты! – сказал Марко, подливая всем вина. – Все равно их никого больше не осталось.

– Как не осталось? – удивился Игнат. – Мы видели деревенских! Они стояли на том берегу, когда разлилось озеро. Правда, Насть?

– Больше не стоят. Мы с помощником пробрались туда по холмам – дорога затоплена, и с нашей стороны не подойти. Деревня пустая. Ни одного человека не нашли.

– Куда ж они делись? Утопились, что ли, с горя?

– Непонятно. Все брошено, как есть: у кого-то даже обед на столе, стирка в корыте. Куры бесхозные бродят, козы. И все.

– Вот это да! Это же… Это же просто «Мария Селеста»[11], только на суше! – Вико не терял энтузиазма.

– Ну ладно, бог с ними, умбрами, вы смогли хоть что-нибудь выяснить про Бруно Инганаморте?

– О да! – Клод открыл папочку и показал слушателям лист с отксеренной картинкой. – Наконец я нашел эту гравюру! Она поздняя – конца пятнадцатого века, но сделана по старинному рисунку. Смотрите – никого не напоминает?