Кроме правды обо мне. И я должна сохранить такое положение дел.

Я сосредоточила взгляд на огне, но мое внимание скоро отвлекла гидравлическая парочка; они сбросили одежду, и, судя по выражению лица Майлза, он был готов пронзить их шампуром.

Однако спустя секунду ситуация изменилась. Шум с террасы усилился и стал перемещаться в нашу сторону, и, прежде чем я решилась сбежать, на скамейку рядом со мной плюхнулась Селия Хендрикс, а рядом с Майлзом – кто-то еще, и расстояние в пять дюймов между нами исчезло. Нас притиснуло друг к другу, мое плечо оказалось у него под мышкой, его рука за моей спиной, а я почти у него на коленях. Похоже, большинство присутствующих на вечеринке окружили костер.

Я замерла и застыла, поскольку никогда не оказывалась так близко к кому-либо. Кроме Чарли. Даже маме я не разрешала ничего подобного.

Шея и уши Майлза запылали. Для него это тоже должно было показаться сущим мучением. Потому что толпа вокруг нас непременно должна была решить, что я бросилась в его объятия, а он, похоже, только и мечтал об этом.

– Да, неловкая ситуация, – сдавленно сказал Майлз.

Тройняшки хохотали где-то за нашими спинами. Мы с Майлзом обернулись, желая отыскать их взглядами, и сделали это одновременно. Его челюсть ткнулась в мой лоб.

– Боже, у тебя что, стальная голова? – взвыл он.

– Трудно прокусить? – Я потерла лоб. Тройняшки были уже где-то рядом, светлые пятна посреди моря голов.

Мне в ребра вонзилась чья-то рука.

– Эй, ребята! – обнажила белоснежные зубы Селия. – Как вам вечеринка?

– Э… хм… великолепно. – Майлз тем временем взял мою ногу и пронес над своей, чтобы я не так сильно налегала на его грудную клетку. Я потеряла равновесие, и он снова схватился за мою ногу, чтобы я не упала. Нога задрожала, как желе.

Гости, столпившиеся за скамейкой, не давали возможности спастись бегством. Я едва удержалась от того, чтобы ударить кулаком Селию. И не сразу поняла, что, размахиваясь, еще больше прижалась к Майлзу, пока он не закашлялся и не вздернул подбородок, чтобы моя голова не врезалась в его.

Мой нос учуял запах табака и древесных стружек. Его куртка. Такой запах я слышала раньше лишь однажды – он исходил от курящих трубки, копающихся в грязи археологов – коллег моих родителей. Я была достаточно близко от него, чтобы уловить совсем уж слабый запах чего-то еще… какого-то печенья, что ли. И… Мятное мыло. Словно кто-то смешал все самые лучшие запахи на свете и заставил Майлза искупаться в них.

– Уведи меня отсюда, – пробормотал он. Его рука, обнимавшая мою спину, упала, и его ладонь словно погладила меня ниже. Волоски на моем теле встали дыбом. Майлз страшно покраснел:

– Прости… рука затекла…

Мы сидели нос к носу. Прямой нос. Квадратная челюсть. Ясные глаза. Да, подумала я, очень симпатичный. Тут нет никаких сомнений.

– Я пытаюсь как-то выбраться отсюда, – чуть слышно сказала я, ерзая на скамейке. Мою задачу очень усложняла Селия, все еще пытавшаяся привлечь к себе внимание Майлза.

А также вспышка огня позади нее, резкий запах горящих волос и чей-то истошный вопль:

– ТЫ ГОРИШЬ!

Две секунды между этим криком и тем мгновением, когда я поняла, что огонь не на мне, а на Селии, были почти одновременно страшными и благословенными секундами.

Селия кричала и колотила себя, и было трудно понять, что у нее горит: волосы, одежда или и то, и другое. Кто-то забежал к ней за спину и опрокинул на голову ведро воды. Какое-то время она стояла неподвижно, кончики ее волос почернели и обуглились, макияж струйками стекал по лицу.

– КТО ЭТО СДЕЛАЛ? – закричала Селия.

Все смотрели на нее. Она сидела слишком далеко от огня, чтобы он сам перекинулся на нее, так ведь? Спинка свитера тоже была подпалена. Тем не менее ожогов у нее, похоже, не имелось. Она кипела от возмущения и рыскала глазами по толпе до тех пор, пока не остановила взгляд на мне.

Я нацелила на нее свой фотоаппарат и сделала это прежде, чем поняла, что ее обгоревшие волосы – не галлюцинация.

– Ты сидела вплотную ко мне! – проскрипела она.

Я спрятала камеру в карман и попыталась убежать, но скамейка впилась в мои коленные сухожилия.

– Ты считаешь, что это сделала я?

– Ты сидела СОВСЕМ. РЯДОМ. СО МНОЙ. Кто это еще мог быть?

Не знаю. Всего лишь около десятка человек за твоей спиной.

Я сидела с самым что ни на есть идиотским видом – он всегда появляется на моем лице, когда меня обвиняют в чем-то, чего я не делала.

Я никогда ничего не доказываю и не отрицаю.

Отрицание и оправдания не помогли мне в прошлом.

– О боже, это сделала ты! Почему? – Селия схватила концы своих обгоревших волос, ее лицо перекосилось от ярости. Она смотрела то на Майлза, то на меня, а потом превзошла сама себя в стервозности: – Ты ревнуешь!

Я посмотрела на Майлза. Он посмотрел на меня. Мы оба посмотрели на Селию.

– Что за фигня? – сказал Майлз.

Селия вцепилась в мою одежду. И началось светопреставление. Кто-то поднял меня со скамейки и быстро понес через море тел, приготовившихся к драке. Остальные разбегались кто куда, кричали, визжали, а музыка почему-то внезапно стала еще громче.

Как только мы выбрались из этой заварушки, я увидела, что моим спасителем был Арт, это он тащил меня прочь от скамейки, его огромные мускулы до предела растягивали рубашку. Я была бы очень благодарна ему, если бы не то обстоятельство, что он обычно появлялся, когда Майлз проворачивал какое-нибудь дело. Если Арт поджидал момента, чтобы спасти меня, значит, Майлз имеет прямое отношение к огню, верно?

Я стиснула челюсти, а как только мы оказались на подъездной дорожке, высвободилась из рук Арта, ухватилась за его огромное плечо и выпалила ему в лицо:

– Это сделал Майлз?

– Нет, – немедленно ответил он. И взъерошил свои короткие волосы.

Невидимые пальцы легко коснулись моей шеи. Я выставила вперед палец и почти ткнула им в Арта:

– Лучше скажи мне правду, Арт Барбоу. А не то, что велел сказать Майлз.

– Слово скаута! – произнес Арт, подняв руку.

Я не верила ему. Мне в горло словно напихали ваты. Я задыхалась. Обеими руками дернула себя за волосы и, повернувшись кругом, дабы удостовериться, что на домах и фонарных столбах нет камер, пошла по пешеходной дорожке.

– Ты куда? – окликнул меня Арт. – Я знаю, ты без машины.

– Я иду домой! – крикнула в ответ я.

Домой. Там хорошо.

– Разве ты живешь не в нескольких милях отсюда?

– Наверное, так.