– Мне вот такую штуковину никто не подарит, – посетовала Варя, рассматривая бархатную коробочку. – Парни – существа странные. Вроде понятно все, а потом вдруг такое выдаст, хоть помри. Вон с Димкой разбежались, а я все думаю про него. Спать ложусь, и все мысли о нем. Помню, как обнимал, и каждое слово, что он мне говорил… Даже если врал. Знаю, что мстила ему, и теперь все вообще разрушено. А потом утром думаю: вдруг еще можно все склеить?

– Н-ну… – неуверенно протянула Влада, пытаясь кивнуть и помотать головой одновременно. Напоминать Варе историю с ее подругами и родственницами, которые гнались за Ацем и жгли его ядом, сейчас явно не следовало.

– Да, ты меня понимаешь, – фурия обрадовалась. – Потому что сама запуталась хуже некуда. Но Ац ради меня никогда не пойдет на такие жертвы, на какие ради тебя пойдет Муранов. Мы все, когда увидели около Носфера, как ты подъехала на машине из мурановской нежити, у-у-у… – Варя потрясла в воздухе пилочкой для ногтей. – Это ведь тебе несколько сотен подконтров отдал сам Темнейший! Разве до тебя не дошло?

– И что в этом такого?

– Вампиры никогда и никому не отдают своих подконтров, ты что, не знаешь? – заявила фурия, вытаращив глаза. – Если только не крайний форс-мажор. Сам Муранов и то ездит на железном байке, потому что использовать подконтров как транспорт – пижонство, это как бы дурной тон по отношению к другой нечисти. Как хрустальную, тебя бережет. Избрание тебя в старосты сегодня затеял. Все сразу поняли: показать, что ты в порядке, чтобы в универе тебя не гнобили и языки не чесали. Оп-па, и Огнева староста факультета, потому что так захотел сам Темнейший!

– Почему ты решила, что Муранов бережет меня, как хрустальную? – насторожилась Влада, поняв, что фурия сейчас может сказать что-то важное, чего не скажет завтра.

– Ну, я не знаю… Бережет, это заметно даже вурдалаку, – Варя вздохнула. – Наверное, Муранову как вампиру было очень тяжело, если на край города после бала свалил, и теперь там у него…

Варя запнулась, прикусив язык, и Владе стало ясно, что та одернула себя, чтобы не сказать лишнего.

– Что – теперь там? Гильс живет на краю города? – Влада всматривалась в лицо фурии. – Что там такого?

– Да ничего особенного, – уклончиво сказала Варя, отводя глаза и делая вид, что страшно заинтересована маникюрными ножницами. – Сброс вампирского адреналина, все это понимают.

– Не хочешь мне чего-то говорить?

– Знаешь, я обещала Темнейшему тебя беречь, а не жалить такими новостями, – вдруг проявила что-то вроде проблеска совести самая вредная фурия в Носфероне.

– Расскажи, Варь, – не отставала Влада. – Мне лучше знать правду. Это важно для меня.

– Поступить как стерва? – прищурилась фурия.

– Нет. Поступи как подруга. Если не наврала про дружбу.

– Эх, все равно узнаешь от кого-нибудь, – Варя тяжело вздохнула. – Короче, дело такое… У Гильса есть другая девушка, которую он нашел сразу после бала. Только я тебе этого не говорила.

– Ага, понятно. Спасибо за честность, Варя.

Влада замолчала, пытаясь справиться с противным приступом головокружения, который крутанул ее, как на бешеной карусели. Перед глазами пронеслась сцена первых минут их встречи после бала, когда Гильс тянулся к ней, а потом резко от себя отшвырнул. А она ведь разрешила себе уставиться на него в упор после собрания в кухне… Как стыдно!

– Так они живут вместе? – спросил деревянный язык, не слушая доводы разума о том, что ответ и так ясен.

– Да, вроде бы. Ему в своем доме тяжело находиться. Это все, что я знаю от кикимор. Дворцов и балов новой пассии Муранова не светит, но зато есть романтика окраины, скромная обстановочка и… – Варя зевнула и закрыла глаза.

– А где это, где?

Ответа не последовало, и Влада поняла, что фурия уже спит, обессиленная сегодняшними потрясениями.

А вот ей предстояла теперь бессонная ночь, заполненная лихорадкой, ревностью, болезненной пляской мыслей. Гильс нашел ей замену, другую девушку.

«Переживу. Не маленькая. Нормально, – эти мысли приходилось забивать в себя, словно гвозди. – Это можно пережить, я справлюсь. Он имел на это полное право, я же сама его бросила, да еще при всех».

Но если у Гильса есть другая, зачем он так беспокоится за нее, Владу, которая его оскорбила и предала?

Мало того, еще и отдал ей часть своих подконтров, устроил ее экстренное избрание в старосты факультета. Как сказала Варя, чтобы посеять на языках кикимор и домовых известие о том, что Огнева в полном порядке. Зачем ее так оберегать, от чего?

Как легко он согласился на переговоры с троллем, моментально пригласил Егора в Носферон. Неужели не понимал, что Егор неуправляем? Тролль ведь мог забрать ее в морок, утащить в иллюзию… И ведь сразу же попытался, только не получилось.

Все это приводило к одной мысли: Муранов знает о ней что-то, чего не знает она сама. Знает и будто боится за нее, бережет от чего-то, и все его действия имеют понятное объяснение, которое пока скрыто от нее. Гильс никогда не делает ничего просто так, никогда. Любой его поступок имеет смысл, фундамент, четкую основу, и требовать объяснений бесполезно. Теперь можно было только гадать и строить предположения.

В тревожных мыслях прошел час, потом потянулся второй, в течение которого Влада успела оборвать телефон Димки: его номер не отвечал, и равнодушный голос бубнил, что «абонент тайного мира находится вне зоны доступа». Выходка Аца, конечно, вписывалась в обычное поведение летучих: позабыть про дела и воспарить повыше.

Но если янв уже неспокоен и надвигается что-то страшное, Димка мог пострадать по дороге. Мысль о шторме в янве застучала в висках и отозвалась мурашками по всему телу, в сознании всплыло слово «воронка».

Только вот будить Варю, чтобы высказать свои опасения, не стоило, тем более что она уже смотрела десятый сон, отвернувшись к стене.

Влада, стараясь не шуметь, вышла на кухню, куда доносился раскатистый храп «Ивлевского монстра». Фантом Дашули покачивался в дреме за кухонным столом, разложив учебники вверх ногами, и не отреагировал на Владу никак – оставалось только мысленно сказать спасибо Горану за эту лучшую версию Даши Ивлевой. Небо в кухонном окне подсвечивалось маревом огней города, и Влада, устроившись на подоконнике, ждала, что вот-вот увидит знакомую крылатую тень.

Потом ночь подобралась к своей середине, окна домов погасли, а валькертак и не прилетел.

Одевшись и проверив, есть ли в кармане ключи от «паучатника» (так мысленно прозвала она полученный от Темнейшего джип), Влада тихо выскользнула на улицу.

Поедет ли машина из мурановской нежити посреди ночи – это еще вопрос. Гильс Муранов сам настоял, чтобы ее выбрали старостой Валькируса, и возмущаться, что она отправляется на поиски одного из студентов посреди ночи, вряд ли станет.