– Что ж это делается, люди добрые! – в распахнутых дверях квартиры на втором этаже визжала женщина. – Посреди ночи вломились бандиты на парашютах! Полицию вызывайте! Убивают же, убива-а…

– Молчи, – тихо бросила сквозь зубы Влада, окинув хозяйку недобрым взглядом.

Квартира была чем-то похожа на зловоротню Янчеса: такие же длинные коридоры с темными обоями, много дверей и высокие потолки. Обычная для центра Питера коммуналка, не видавшая ремонта лет тридцать… Несколько сердобольных соседок уже успели собраться, чтобы поглазеть на происходящее. У одной на руках истерично тявкала мелкая собачонка, добавляя шума и суматохи в общую картину.

– Ац! – увидев на полу в одной из комнат поникшего парня с крыльями, Влада с Полиной кинулись к нему.

– Девушки, это ваш знакомый? – заволновалась одна из женщин. – Ведь какой грохот устроил! С парашютом прыгал, видать, до сих пор так с ним и ходит.

– Повезло ему, что открытых переломов нет, – доложила словоохотливая дама с собачкой на руках. – Если только закрытые…

– Димка, что-нибудь сломал? – Влада начала допрос с пристрастием, ощупывая сухожилия между кожистыми перепонками крыльев. – Ац, в чем дело, говори сейчас же! Руки-ноги, все цело?

– Да… да, – валькер вяло отбивался от Влады. – Да отцепись, щекотно же. Просто не вписался в вираж, ветер был боковой… Мне бы суток двое отлежаться, поспать и… пройдет все… – с этими словами Ацкий отключился, предоставив Владе самой соображать, что делать с ним, галдящими соседями и обезумевшей Полиной, которая отчаянно рыдала и дергала ее за рукав.

Поспать в тишине и покое двое суток? О зловоротне на Лахтинской и ее шумных обитателях лучше не вспоминать. На Невский, где сейчас спит фурия Синицина, валькера тащить не стоило.

– Кто из вас здесь хозяйка? – выпрямившись, Влада обвела лица соседок суровым взглядом.

* * *

– И чтобы никаких гулянок здесь и грязи! И обратно оплату не верну, если передумаете!

Хозяйка пострадавшей квартиры подозрительно оглядывала девушек. Обе девицы ей не нравились. Рыжая с копной непослушных волос волновалась так, что тряслись губы. Вторая с ее крашеными а-ля павлиний хвост темными волосами и бледным надменным лицом раздражала еще больше. Наверняка из богатой семейки, судя по дорогим украшениям и роскошной машине, которая ждет внизу.

А вот компенсация за испуг, разбитое окно и оплата за комнату в виде россыпи драгоценностей, которые темненькая девица сняла с себя, заставила позабыть обо всем. Сапфировое колечко будто само налезло на палец и теперь сияло и переливалось, туманя восторгом рассудок. Изумрудные браслеты казались сказочно прекрасными, о таких дорогих вещах можно было только мечтать.

«Отец у нее, видно, богатый ювелир. Шикует девка, а мне повезло, что этот дурной пацан в окно влетел…» – успокаивала себя квартирная хозяйка, передавая ключи от маленькой комнатушки, все плюсы которой свелись к одному: единственным окном она выходила на канал Грибоедова. Неожиданное предложение сдать комнату незваному гостю обрадовало женщину. Перед зимой не сезон, найти жильцов непросто.

Оставалось только выполнить традиционные формальности, связанные с домовым правом. Получив от Влады инструкции, Полина торжественно, как первоклассница на линейке стишок, прочла сакрал приглашения нечисти. Ацкий, избавившись от звона в ушах, с облегчением выдохнул, сразу бухнувшись в кровать.

– Нормально, ничего, – Влада оглядела «хоромы» критическим взглядом, заметив и грязные обои, и пятна плесени на потолке, и немытое грязное окно. – Димке только отоспаться, сойдет. Кровать, главное, есть.

– А почему ты браслет сняла, а на руке он снова появился? – смутилась Полина. – Я не понимаю…

– Чем меньше понимаешь, тем меньше у тебя проблем, – просто ответила Влада, уверенная, что все происходящее сотрется из памяти Полины.

Как объяснить про тролльский морок? Что-то вроде «карета превратится в тыкву»? Хотя, как предположил Горан, распад бертиловского морока мог оказаться таким же долгим, как и распад радиоактивного урана.

– Он вроде очнулся, – встревожилась Влада, заметив, что валькер приподнялся на локте, оторвав голову от подушки, но потом бухнулся обратно.

– Это тут чего? – зевнул Димка. – Слушай, френдзон, а ты чего тут такое интересное затеяла?

Ответить Влада не успела: Полина вдруг порывисто выдохнула и бросилась вперед, оттолкнув ее в сторону. Как рыжая комета, она отчаянно налетела на валькера.

– Ты меня помнишь?! Помнишь, ты сквозь стену прошел, а я испугалась? Моя мать вытолкала тебя из окна, а ты меня про Огневу спрашивал! Ты помнишь меня?

Полина замолчала, вдруг осознав происходящее и испугавшись, что сейчас ее попросту не вспомнят, сочтут нелепой и попросят убраться вон.

Димка долго лежал, рассматривая ее сквозь чуть приоткрытые веки. Потом улыбнулся и сказал:

– О, сонц, привет.

С этой минуты Владе оставалось только с раздражением наблюдать, как Полина моментально подхватила роль хозяйки в маленькой комнатушке, начав какую-то бестолковую деятельность. Через несколько минут титул «сонц» перешел к Полине окончательно, и валькер безмятежно заснул, накрыв голову подушкой.

Влада все медлила уходить и ждала удобного случая, чтобы выставить Полину, которая сейчас уверенно катилась по пути, однажды выбранному Ивлевой. Отгонять одноклассницу энерговампирскими штучками она опасалась: можно перестараться, случайно и жизнь забрать.

Наконец ей удалось вывести Полину в коридор и, плотно закрыв дверь в комнату, попытаться урезонить.

– Все, Рыжова, спасибо тебе за помощь. Ты иди теперь.

– А почему мне надо уходить, Огнева? – Полина смерила Владу враждебным взглядом. – Никуда я не пойду, он мне не говорил, чтобы я уходила. Что едят валькеры, кстати?

– Летучих мышей, иди и налови, – разозлилась Влада. – А лучше катись домой и забудь все, что сегодня произошло. Ничего хорошего не будет, не понимаешь?!

Полина отшатнулась, заметив, как у бывшей одноклассницы мутно-красным светом полыхнули зрачки глаз.

– Влада, Владочка, – забормотала она. – Я же никогда тебе ничего плохого не делала. Анжелка тебя обижала, было, помню!.. Но я-то никогда, я просто мелкая была и глупая! Прости меня, не прогоняй…

Влада, ощутив, что ее локоть потянули вниз, а Полина просто падает на колени, рывком подняла ее обратно. Полинка вдруг заплакала, беззвучно, только дорожки слез чертили по щекам, срываясь водопадом на мохнатый свитер.

– Почему ты такая жестокая, почему? Что я сделала тебе, разве я виновата, что была мелкая в школе и глупая?! Разве ты сама не любишь никого? Забыла, как Анжелка тебе подножку во втором классе подставила, и ты по лестнице слетела? Тебе кто помог добраться до медпункта с твоим коленом разбитым, кто?! Да с тобой даже никто дружить не хотел, одна я тебе звонила и уроки говорила, когда ты пропускала из-за своей вечной анемии!