Впрочем, он не узнал ничего принципиально нового, раздражение против журналистки не повод для выстрела.

Версии в группе отрабатывались, обрастали подробностями, но не было ни одного подозреваемого. Жильцы дома, с чердака которого выстрелили и которыми интересовалась шустрая журналистка, ничего не видели и не слышали. На чердак в этом доме ходить не принято, да и незачем. Но допустить, чтобы это дело перешло в «бесперспективный висяк», прокурор не имел права.

Москва встретила Романа Шарулева солнечной и ясной погодой. На деревьях зеленела листва, и казалось, что это маленькие зеленые бабочки трепетно сложили крылышки на ветках и вот-вот их расправят. В парке гуляли молодые девушки с колясками, малыши пили из красивых бутылочек, а их мамочки говорили по сотовым телефонам.

До встречи с Несторовым оставался ровно час, и Роман решил посидеть на скамейке и погреться на солнышке. От встречи старых одногруппников сегодня зависит многое, у Романа есть контакты и чиновники, работающие в космических кругах, но открытый разговор он может вести только с Павлом. Кстати, почему его звали Нестор, он подзабыл, скорее всего, производная от фамилии Несторов.

Павел удачно женился, хотя Роман считал, что его семейная жизнь тоже удалась, Татьяна, конечно, так и не научилась экономить, но для дома и семьи всю жизнь старалась, сына вырастила. Правда, он никогда ее страстно не любил, как бывает в книжках, да и особо не задумывался над этим, женщина — это служение мужчине, забота о нем и умение подчиняться. Шарулев вспомнил, как Пашка приехал возбужденный после московской практики.

— Девушку встретил, — не девушку, а мечту!

— Да зачем ты ей нужен, деревня?

— Кому деревня, а кому любовь.

Подробностей Роман не знал, но Павел женился на москвичке сразу после защиты диплома. Потом он пару раз приезжал к ним в город, приходил в гости.

— Тебя можно сразу узнать. — Плотный мужчина стоял около скамейки и с усмешкой смотрел на Романа.

— Нестор! — Они обнялись.

— Смотрю, сидит мужчина, на девчонок глазеет.

— Мне такие девчонки уже в дочки годятся!

— Ладно! Ты как огурчик! Вон моя машина стоит, двигаемся.

В ресторане, куда они приехали, витали чудесные ароматы.

— Один из лучших московских ресторанов, сейчас я закажу вкуснейшее мясо.

— А помнишь, Паша, как мы мясо при разгрузке вагонов воровали, заталкивали, кто куда мог, я однажды холодную печенку в штаны засунул, еле через проходную прошел. Девчонки нас в общаге уже ждали. Какой ужин тогда был! Вкус того мяса до сих пор помню.

— Это потому, что мы были молоды. Как здесь готовят мясо, не готовят нигде. И не смотри на цены, я угощаю! Ну, давай ближе к делу, ты же из Сибири прилетел не мясо есть. Рассказывай! Отчего у вас убивают генеральных директоров?

Роман долго и путано рассказывал про Яценко, про предложение Серегина и про то, что он приехал посоветоваться с Нестором, потому что поддержки и совета ждать ему не от кого.

— Рома, честно скажу, я предполагал твои настроения. — Собеседник был осторожен. — Я не так близок с людьми, что принимают решение о назначении руководителя «Орбитальной группировки», но попробовать можно. Мне самому выгодно, чтобы там стоял знакомый мне человек, да не просто знакомый, а друг юности, который мне тоже при случае руку протянет.

— Я в долгу не останусь.

— Там еще ФСБ коршуном кружит, без их согласования назначение не состоится.

— Так я вроде секреты родины не выбалтывал, за рубежом убежища не просил.

— Этого недостаточно, чтобы возглавить легендарное предприятие. — Павел Анатольевич пристально посмотрел собеседнику в глаза. — Надо поделиться.

— Чем? — спросил Роман, хотя сразу понял, что речь пойдет о деньгах.

— Тем, чем надо делиться, — лаконично ответил Несторов.

Неужели Ромочка действительно думает, что Павел по старой дружбе сделает все, что он захочет? Это один из физических законов космической отрасли — закон сохранения энергии. Он работает и в космосе, и на земле, хотим мы этого или нет, поэтому и не прижилась у нас бесплатная медицина и бесплатное образование. У всего есть своя цена.

— Платить? — Роман растерялся. Оправдывались его самые худшие предположения. — Если я плачу, то должен быть уверен в результате. А сколько?

— Понимаешь, Ромочка, дорогой мой провинциал. Это Москва, дружок, и здесь московские законы и правила. Если бы я один тебе мог помочь — это одно, но я буду просить других людей, а они потребуют компенсировать их труд, так что я ничего обещать не стану. Они пока соберут информацию о конкурсе, о тех, кто влияет на результат. У них будет несколько вариантов решения проблемы, эти результаты они сообщат. Сообщат также о возможных результатах, оценят шансы кандидатов, ты ведь не один будешь. Люди работают в системе, и называется это аналитическим подходом. Но принимать решение тебе.

— Послушай, Нестор, мне нужен результат. Какой смысл просто так тратить деньги?

— Мне тоже нужен и важен твой результат, но пока мы ходим по замкнутому кругу и с закрытыми глазами. Для начала принимай решение по предварительной аналитике.

— А без нее никак?

— Ты не изменился, Рома, тупишь при принятии решений, экономишь «на спичках». Вспомни, это называется «узкая рамка», когда многообразие возможных решений сводится только к двум вариантам: «да» или «нет».

— Сколько?

Павел взял салфетку и написал цифру.

— Это очень много! — Роме стало плохо от одной мысли, что деньги придется отдавать.

— На долгие размышления времени нет. Неделя, не больше. Вот-вот активизируются другие кандидаты. Кстати, почему у тебя до сих пор нет ученой степени?

— Не думал над этим.

— А ты подумай. Срочно надо ставить защиту твоей кандидатской на ученый совет.

— Ты меня так взял в оборот и все увеличиваешь скорость! При чем здесь кандидатская?

— Ну а ты как хотел — назвался груздем, полезай в кузовок. Кстати, надо посмотреть условия конкурса, чтобы вычеркнули наличие ученой степени. В общем, думай, Ромочка, ты ищешь хомут на свою шею и сам решай. Кстати, думаю, что ваш Яценко замешан в финансовых махинациях отрасли, у нас в России так просто не стреляют. А мясо здесь лучшее, согласен?

— Лучшее, — кивнул Шарулев, но ему было не до мяса.

Он видел, что Павел лукавит, имеет он влияние на тех, кто принимает главные решения, к нему прислушаются. Сколько денег он отдаст соратникам, а сколько заберет себе, неизвестно. Отдавать свои кровные, просто так, за одни посулы? Шарулев никогда не любил транжирить: не менял телефоны, не пил вина, не курил. У него и мечты по большому счету не было. Должность? А если все сорвется? Гарантий Несторов не дает. Какое решение будет правильным?