— Ванная свободна…

Лавиния вздрогнула. Она так погрузилась в свои мысли, что не заметила, как Витторио оказался снова рядом с ней, сейчас она чувствовала приятный запах его чисто вымытого тела.

— Пойду принесу тебе чего-нибудь перекусить. Ужин будет не скоро, и, поверь мне, тебе лучше немного отдохнуть. В Италии едят поздно, а спать ложатся еще позднее.

— Но я думала, что у нас будут раздельные комнаты.

Лавиния была больше не в состоянии контролировать свои эмоции.

— Я бы никогда не согласилась поехать с тобой, если бы знала, что… Нет, не трогай меня! — воскликнула она, почувствовав, что Витторио дотронулся до ее плеча.

Ей не вынести, если он прикоснется к ней, если он…

Резко повернувшись, она побежала к двери. Однако Витторио каким-то образом умудрился оказаться там раньше, преградив путь и схватив ее за руки.

— Что ты без конца вытворяешь? — сердито спросил он. — Чего ты боишься? Этого? Такая женщина, как ты?

Лавиния остолбенела, а затем затряслась от страха, когда он обхватил ее руками и впился поцелуем в губы. На Витторио был халат, но, когда она попыталась освободиться от объятий, то почувствовала только его обнаженное тело — горячее, влажное, упругое. Ее пальцы уперлись в покрытую темными волосками грудь.

Витторио целовал ее с такой страстью, что лишал воли к сопротивлению, подавляя всякую способность к здравомыслию.

— Перестань вести себя, как невинная девица, — прошептал он, не отрывая губ от ее рта.

Языком он пытался раздвинуть ее губы, а рукой, которой обнимал, подталкивал Лавинию к гордо вздымающейся мужской плоти. Другой рукой он ласкал ее плечи. Лавиния задрожала, когда он ладонью накрыл грудь и кончиками пальцев стал нежно массировать сосок, пробуждая в ней невероятное наслаждение. Огонь его страсти захватил Лавинию, и постепенно страх в ее душе уступил место женскому любопытству и возбуждению.

Не осознавая, что делает, она разомкнула губы, открывая путь для его языка и отдаваясь на волю охвативших ее чувств.

— Витторио? Ты здесь? Это Мариетта. Мне надо поговорить с тобой.

Лавиния застыла, услышав голос за дверью, но Витторио не проявил признаков беспокойства. Продолжая удерживать Лавинию в объятиях, он открыл дверь и произнес спокойно:

— Не сейчас, Мариетта. Ты же видишь, мы заняты.

— Так она с тобой? — с недовольным видом осведомилась Мариетта, бросив ядовитый взгляд на соперницу. — Почему она не у себя?

— Она у себя, — возразил Витторио. — Моя комната — ее. Моя постель — тоже ее. Мое тело…

— Твой дед никогда не позволит тебе жениться на ней!.. — выдохнула Мариетта, но Витторио уже закрывал дверь.

— Отпусти меня, — попросила Лавиния.

Ей было не по себе оттого, что она проявила слабость и почти готова была отдаться ему.

Витторио внимательно посмотрел на нее.

— Ну хорошо, Винни. На данный момент довольно. Я знаю, что просил тебя сыграть роль преданной невесты, но не девственницы же…

Он запнулся, нахмурившись, как будто какая-то внезапно поразившая его мысль пришла ему в голову, и по-новому взглянул на побледневшее лицо и затравленные глаза Лавинии.

Даже сейчас, когда он отпустил ее, она продолжала дрожать. И Витторио готов был поклясться, что, находясь в его объятиях и отвечая на поцелуи и ласки, она вела себя так, словно он был первым мужчиной в ее жизни.

На мгновение он почти поверил в это, но затем решительно отбросил прочь нелепую мысль. Нет, вряд ли она так неискушена, как хочет это представить. Но собственно говоря, разве это имеет значение? Да, говорил в нем итальянец, чистота и невинность — лучший подарок, который может преподнести мужчине женщина. Но американец в нем потешался над таким архаичным взглядом на жизнь.

Почему-то никто не ожидает от мужчины, что он станет сохранять невинность до женитьбы. Как взрослый человек, Витторио понимал, что и женщина имеет право на свободу в сексуальной жизни. Но, как любовнику и будущему мужу, ему хотелось бы связать свою судьбу с женщиной, для которой он был бы первым мужчиной. Тогда он мог бы поделиться с ней своим сексуальным опытом, научить ее всем премудростям любви. И сейчас, столкнувшись с реакцией Лавинии, он в душе хотел видеть в ней не опытную женщину, а чистую, непорочную деву.

— Я не буду спать с тобой в этой комнате, — не унималась Лавиния. — Я…

Если она действительно играет роль, то вполне заслуживает «Оскара», решил Витторио. Однако невеста, которая шарахается при одной лишь мысли о возможной близости с ним, — это не то, что ему нужно в данный момент.

— Иди сюда, — сказал он, подойдя к одной из дверей, ведущих из спальни.

Когда Витторио открыл ее, Лавиния увидела еще комнату. Это был оборудованный по последнему слову техники кабинет.

— Вот здесь я собираюсь спать.

— Здесь? Но это кабинет. Тут даже нет кровати! — удивилась Лавиния.

— Я принесу один из лежаков, стоящих возле бассейна, и буду на нем спать.

— Правда? — отказываясь верить ему, спросила Лавиния.

Витторио кивнул, удивляясь своему терпению. Он знал, что она не может быть наивной и невинной девочкой, которую разыгрывает перед ним.

— Но кто-то наверняка заметит исчезновение лежака? — нерешительно предположила она.

— Это мой личный бассейн, и его видно только из окон этой комнаты. Семейный бассейн находится с другой стороны виллы.

Его личный бассейн! Лавиния хотела скрыть удивление, но это ей не слишком удалось, и он тут же отреагировал на это.

— Не подумай, что я хвастаюсь. В конце концов, миллионер не я, а мой дед. — Это было не совсем верно, но что-то во взгляде Лавинии заставило его слукавить. — Просто, находясь здесь, я люблю по утрам поплавать. Это помогает мне поддерживать форму и в то же время спокойно поразмышлять о делах. Но сестры жаловались, что я им мешаю спать, поэтому пришлось сделать отдельный бассейн.

Лавиния могла понять его, ибо сама, когда ее что-то беспокоило, по утрам бегала трусцой или просто прогуливалась.

Наблюдая за ней, Витторио все спрашивал себя, почему он так возится с ней и теряет время на то, чтобы успокоить ее. Это отчаянное сердцебиение, которое он слышал, прижимая ее к себе, — не что иное, как результат великолепной игры. И только. Как, кстати, и эти наполненные страхом огромные глаза.

Лавиния закусила губу и отвела взгляд. Было очевидно, что Витторио действительно собирается спать один в своем кабинете. Но не это занимало сейчас ее мысли, а то, как она совсем недавно реагировала на его поцелуй.

Она понимала, что в глубине души хотела, чтобы он поцеловал ее. Если бы не это, разве позволила бы ему зайти так далеко?

— Ну хорошо, — услышала она голос Витторио. — Теперь, когда мы решили эту проблему, я пойду — у меня полно дел. А ты перекуси и отдохни немного.