– А вы кому-нибудь об этом рассказывали? – выдохнула Варя.

– Да кому это надо? Нет, про камень я и сам только сейчас вспомнил, когда вы меня стали про эту мельницу теребить. А про водяного...

– Что – про водяного? – нетерпеливо воскликнул Веня.

– Да интересовалась одна тут дамочка приезжая...

– Русалка? – подсказала Варя.

– Русалка? – засмеялся Митрофаныч. – Да, этакая... – Он покрутил рукой. – Пожалуй что и похожа. С волосами, с глазами зелеными. Без хвоста только.

Довольный своей шуткой, старик все никак не мог отойти от смеха.

– А зачем ей это? – спросил Веня.

– Да незачем. Встретились, разговорились, то да се. Как вот с вами. Узнала, что я внук мельника, вот и расспросила про водяного. Может, она всякие легенды собирает.

– А вспомните точно, что вы ей про него говорили? – спросил Веня. – Про острую голову? Про одежду из тины? Что он по воде хлопает?

– Тьфу! Да что вы заладили про эту нечисть? Я и слышать про нее больше не хочу. Рассказал и рассказал. Как вам, так и ей. Придумывать я не умею.

– А про камень? – не отставал Веня.

– Что про камень? Я же сказал, что про камень только сейчас вспомнил.

– Так она про камень не знает? – радостно воскликнул Веня.

Он бы и подпрыгнул, но тут произошло неожиданное событие. С громким шорохом крыльев прямо на Венино плечо опустился Воробей. Голубь Воробей. От неожиданности Веня схватился за плечо и сразу почувствовал, что к лапке Воробья привязана бумажка.

– Федька?.. – пробормотал Веня. – Так вы говорите, его с утра нет? – спросил он Митрофаныча.

Вместо ответа старик разразился громким криком.

– Ах вы, шаромыжники! Ах, бродяги!

Веня даже присел, подумав, что Митрофаныч ни с того ни с сего так обрушился на них с Варькой. Но дед ругался на других бродяг.

Оглянувшись, Веня увидел, как по направлению к Вариному дому удаляется через луг счастливая троица – Пятачок, Мишка и Дашка. Они даже не спешили, потому что были уверены: разговор у людей серьезный и Митрофанычу не до них.

Варька прыснула:

– Вот поросенок! Не проходит мимо узелков. Обязательно развязать надо.

– А я вот ему сейчас этим узелком да по хвосту!

Митрофаныч схватил лежащую на земле веревку и бросился вслед животным. Варя побежала обгонять Митрофаныча, чтобы забрать Пятачка. А Веня заглянул Воробью в глаза, будто собираясь услышать от него, что произошло на мельнице. Ведь голубь наверняка прилетел оттуда.

Но, конечно же, все это следовало прочесть в письме. Не зря его отправили голубиной почтой.

Варька с Пятачком вернулись, когда Веня дрожащими руками разворачивал письмо.

«Спасите. Я на мельнице», – было написано на бумажке.

– Может, скажем Митрофанычу? – предложила Варя. – Вдруг мы одни не справимся?

Веня посмотрел на лужайку, где старик, ворча, опять привязывал козу и теленка.

– Да он сейчас сердитый. Все равно не станет нас слушать, – отмахнулся Веня. – Бежим!

Ничего не понимал Пятачок. Что за беготня? Только он встретился с друзьями и только позвал их в гости, а его опять куда-то тащат. Но ему даже и хрюкнуть не дали. Схватили в охапку и понесли, как куклу.

Умный Воробей полетел к мельнице, указывая дорогу. Но ребята и без него знали, куда бежать.

Теперь уже никакой водяной – ни настоящий, ни переодетый – не мог их испугать. То есть испугать, конечно, мог, но помешать – вряд ли. Потому что они спешили на помощь – и ничто не могло их остановить. И прятаться они уже не собирались.

Поэтому Веня возле мельницы даже не стал приглушать голос. Он отдавал приказания, как командир – звонко и зычно.

– За мной, Варька! И не вздумай бояться, даже если увидишь всех обитателей подводного мира!

Наверное, он так крикнул больше для самого себя, для собственного ободрения. И зря. Упоминание о подводных жителях сделало Варю не очень уверенной. Она даже чуть в воду не свалилась с подводной тропинки. Хорошо, что Веня вовремя приостановился и успел ее подхватить.

– Ну чего ты? – укоризненно сказал он. – Бери пример с поросенка.

Пятачок действительно показывал пример бесстрашия. Он уже сидел возле мельничного колеса и вертел хвостиком, словно доказывая, что бояться нечего. Веня в несколько прыжков преодолел подводную дорожку и закричал:

– Федька! Мы здесь! А ты где?

Но ответил не Федька. Знакомые уже шлепки по воде и уханье разнеслось в воздухе, и даже непонятно было, откуда доносятся эти звуки.

– Ой! – воскликнула Варя и прижалась к Вене. – Я все равно боюсь.

– Трусиха! – обозвал ее Веня, даже не пытаясь успокоить. – Пережиток прошлого. С компьютером не расстаешься, а боишься всякой ерунды. Нас же просто пугают!

– Вот я и боюсь, – сказала Варя. – Всегда страшно, когда пугают.

– Страшно, когда ничего не понимаешь. А мы понимаем.

И Веня стал швырять камни в разные стороны. Через запруду, в омут, на противоположный берег... Конечно, он выбирал камни не очень крупные, да и швырял без особой силы. Так, чтобы дать понять, что он готов защищаться.

И сработало! Звуки прекратились. А на том берегу зашуршали кусты – кто-то поспешно удирал.

– Вот так вот! – удовлетворенно потер руки Веня. – С этим водяным у нас будет разговор короткий. Будет нас пугать – получит камешком по своей длинной башке.

Варин смех и хрюканье Пятачка еще больше его ободрили. Уже никого не страшась, Веня поспешил внутрь развалин.

– Федька! – кричал он на ходу. – Ну отзовись же ты! Хоть из-под воды отзовись!

Он понял, что искать надо то помещение, куда слетались голуби.

И они опять помогли. Слышно стало, как птицы громко заворковали за стеной. И тут Веня увидел дверь, которая так же, как и в случае с Варей, была завалена огромным камнем.

– Варька, скорей сюда! – позвал он. – Вот так и тебя заперли. А ну-ка, помогай.

И Веня налег на камень. С большим трудом его удалось отодвинуть, и дверь немного открылась. Какую же странную картину они увидели!

Деревенский мальчишка Федька, который, казалось бы, должен был быть бесстрашным, сидел в углу, уткнув голову в колени и обхватив ее руками. Он весь дрожал. А над ним, словно успокаивая его, перелетали голуби. Но Федька не обращал внимания ни на них, ни на вбежавших в комнату спасителей.

– Ты чего тут уселся? – бросился к нему Веня.

Федька поднял голову и удивленно заморгал.

– А... этот? Где он? – с трудом спросил он.