– И Пятачка можно оставить, – сказала Варя.

– Нет уж, – ответил Веня. – Это он при нас только вид делает, что культурно беседует. Знаешь, где они все окажутся, как только мы уйдем?

Варя знала. Ссориться с бабушкой ей не хотелось.

– Тем более, – сказал Веня, – Пятачок понадобится в разговоре с Русалкой.

– В каком смысле понадобится? – не поняла Варя.

– А она от него добрее становится.

До края деревни было рукой подать. Но дойти туда оказалось не так просто, потому что Пятачок все время норовил вернуться к Мишке и Дашке. Наверное, пообещал им вкусный ужин на огороде, и ему было неудобно, что он подводит друзей.

Русалочий дом был заперт.

– Загорает, как всегда, – сказал Веня.

– Не просто загорает, – добавила Варя. – А людей пугает.

– Разве она такая страшная? – удивился Федька.

– Да она не видом своим пугает, – засмеялась Варя. – А рассказами про Русалочий омут. Чтобы туда никто не ходил, не мешал какие-то дела творить. А сейчас мы ей скажем, что все знаем!

– И чего вы добьетесь? – пожал плечами Федька. – Думаете, она извиняться начнет? Да она скажет: вы что, детки, на солнышке перегрелись? Ни при чем я. У вас же никаких доказательств нет.

Варя с Веней растерянно переглянулись и застыли на месте. Пятачок даже ткнулся им в ноги, будто проверяя, живы они или нет.

– А ведь ты, Федька, прав... – разочарованно пробормотал Веня. – Что-то не припомню я ни одного случая ни из жизни, ни из книг, чтобы люди добровольно признавались в своих пакостях.

– Я могу признаться, – вспомнила Варя. – Помнишь, Вень, в первом классе за завтраком ты сел на тарелку с кашей? Это была моя каша.

– Признаваться вовремя надо, – сказал Веня. – Если русалка расскажет о своих делах, как ты, Варька, лет через десять, нам это будет неинтересно. Мы уже состаримся.

– Да, признается она! – хмыкнул Федька. – Ищи ветра в поле.

– При чем тут «ищи ветра»? Ты, Федька, русского языка не знаешь, – сказала Варя. – Так говорят, когда кого-то найти не могут.

– Знаю я русский язык, – обиделся Федька. – Только его и знаю. А про ветер потому сказал, что нам эту Русалку как раз искать надо, а не торчать тут зря. Много воды утечет!

Федька или показывал свое знание русского языка, или намекал на то, что на мельнице успеют всю воду из люка вычерпать. Для чего-то же ее выливали оттуда!

Так, наверное, ни одну русалку за всю историю их существования еще не искали. Три человека и поросенок шли цепью по лугу, оглядывая каждый холмик, каждую низинку, каждый кустик. Неизвестно, где могла пригреться на солнышке эта тетенька, похожая на учительницу и на русалку одновременно.

Веня шел и удивлялся. Как же обманчива бывает внешность человека! А он Валентину Ивановну еще и красивой обозвал. Вот тебе и красивая. Внутри-то хитрая.

Пятачок тоже по дороге времени не терял – срывал и жевал травинки, позабыв о своих обязательствах перед четвероногими друзьями. Его черненькая шерстка сияла и переливалась на солнце.

Веня посмотрел на него и подумал: «Вот Пятачок какой есть, такой есть. И внешне красивый, и внутренне. Этим он и отличается от некоторых людей».

И вдруг поросенок насторожился. Ведь он отличался от людей не только красотой, но и нюхом. Веня посмотрел туда, куда был устремлен его взгляд, и увидел за прибрежными кустами знакомые распущенные волосы.

Но странно себя вела на этот раз Русалка. Она металась по берегу, будто не знала, что ей делать. В общем, спешила, это было заметно с первого взгляда. Она хватала плед, заталкивала его в сумку, но он туда не помещался, подхватывала книгу, складывала зонтик, но они тоже ее не слушались.

– Окружаем! – подмигнул Веня друзьям.

Но не зря Валентину Ивановну назвали русалкой. Было такое ощущение, что она или исчезла в воде, или растворилась в воздухе. Ребята сошлись на берегу с разных сторон, а Русалки и след простыл.

– Чует кошка, чье мясо съела, – хмыкнул Федька. – Это она от нас нарочно улизнула.

– Ты, Федька, прекращай доказывать, что русский язык знаешь, – сказала Варя. – А то замучаешь своими пословицами.

– Не замучает, – возразил Веня. – Так даже интереснее.

Пятачок решил воспользоваться случаем. Не зря же они к речке пришли. Он с удовольствием окунулся в прибрежную грязь.

– Фу, Пятачок! – позвал Веня. – Вылезай обратно, мы купаться не собираемся. Тем более так, как ты.

И тут они увидели силуэт Валентины Ивановны, мелькнувший уже у самого ее дома. Видно было, что она переоделась. И хотя солнце только клонилось к закату и было еще тепло, она была одета в куртку с капюшоном.

– Что она с нами, в прятки играет, что ли? – воскликнула Варя. – Мало того, что исчезла, как невидимка, так еще и переоделась.

– Ну и ладно, – хмыкнул Федька. – Неизвестно, кто кого переиграет.

– Переоделась она не для игры, – сказал Веня. – На берегу Русалочьего омута вечером прохладно.

Варя ахнула. Наверное, она вспомнила, как страшно выглядит это место в темноте.

Разговаривать с Валентиной Ивановной уже не хотелось. Даже приближаться к ней не хотелось. Да и зачем? Теперь уже многое можно было узнать, просто наблюдая за ней со стороны. Если она так обеспокоена, спешит на омут на ночь глядя, бежит без оглядки, значит, развязка близка. Главное сейчас не упустить ее из виду.

А это было непросто, учитывая сумерки, которые густели с каждой минутой. Хотя, с другой стороны, темнота помогала ребятам. Ведь они были незаметны. А вдруг Валентина Ивановна оглянулась бы? И сразу пришлось бы говорить: «Добрый вечер». Да уж, добрый!

Федька шел первым. Он умел наступать на тропинку без хруста веток. И как он различал их на ходу, почти в темноте? Веня и Варя, уткнувшись взглядами себе под ноги, наступали след в след за Федькой. И получалось тоже бесшумно. А вот Пятачку не надо было наступать ни в чьи следы. Он сидел на руках у Вени и недовольно морщился. Что за вечерняя прогулка? Ничего хорошего она не обещала – ни ужина, ни отдыха.

Валентина Ивановна так ни разу и не оглянулась. Наверное, была уверена, что в такую пору никто за ней не вздумает идти, тем более на Русалочий омут. Она уверенно миновала подводную дорожку и исчезла в развалинах мельницы.

– И мы туда пойдем? – неуверенно шепнула Варя.

– Хочешь, оставайся, – разрешил ей Федька. – С поросенком.

Варя огляделась. Не очень-то хотелось ей оставаться одной на берегу! Даже с Пятачком.

– Ладно, мы с вами, – сказала Варя. – А то Пятачок испугается, хрюкать начнет.

Только они спустились к воде, как на мельнице послышались шаги. Валентина Ивановна вышла на площадку к колесу. Пришлось опять шмыгнуть в кусты и затаиться.