У меня болело всё-всё, тело каждый мускул на лице. Кажется, что даже волосы на голове болели.

Если бы не моё чутье ищейки, мы бы ни за что не разглядели Фредерика в темноте, свернувшегося клубочком у корней дерева. Я даже не опустилась – рухнула на колени рядом с малышом. Адид довольно бесцеремонно подвинул меня, одновременно скидывая куртку, чтобы завернуть в неё маленького ребёнка.

В траве – мураве я заметила краешек знакомой светлой улочки. Если хорошо присмотреться, можно даже разглядеть чёрного пса, развалившегося во все стандарты тела в дорожной пыли.

— Ну-же идите! – скомандовал Адид.

Каждый шаг каждая секунда давалась ему с адской болью. Я шагнула в серую дымку и...

... Вывалилась на центральную мостовую Лессина, прямо под ноги опешившего старичка, который совершал вечернюю прогулку. Мы с Фредериком расцепились и забарахтались пытаясь встать на ноги.

А если у Адида не останется сил, чтобы вернуться назад? Бывает ли так, что ловчие застревают в другом мире? Или...

Сильная мужественная рука схватила меня за шкирку и поставила на ноги.

— Я отнесу Фредерика домой. А ты можешь идти.

Майфрен Мелорин выглядел очень суровым, таким отстраненным.

Ой, я снова обратилась к нему по имени! И я снова прокололась...

Ну теперь всё. Третьего шанса уже не будет. Ну и ладно, я всё равно на него жутко зла! Напарник для него уже не человек, а просто нюхач на острых ножах.

— Тамара, – окликнул он меня, когда я заковыляла прочь.

– Завтра я подхвачу тебя у Академии! Не опаздывай!

Я хмыкнула и, не оборачиваясь, помахала рукой.

Ну ладно так уж и быть. Я завтра приду!

Глава 10

Не знаю, как мне удалось дотащиться до дома. Сегодня за весь день я только выпила половину кружки молока, съела ломтик булочки – отвар зельеварения можно и не считать, – и моя голова кружилась не только от усталости, но ещё и от голода.

Живот подвело при первой же мысли о мягкой сочной булочке с хрустящей корочкой. О копчёных колбасках. О маслянистых жёлтых блинчиках... Но у меня с собой не было ни одного лишнего гроша: разменяв золотушку, я хранила мелкие монеты в коробочке в хрустальном фамильном сервизе. Таким образом я избавлялась от соблазна потратить все деньги сразу. А то я, то себя ой как знаю! В первый месяц учёбы в Магической Академии, получив первую стипендию – огромное для меня состояние в то время, – я впервые почувствовала себя толстушкой. Покупала и в магазинах прозрачные желейки и ягодные взбитые сливки, которое с нежностью таяло на языке. И, конечно, уже через недельку другую я осталась без денежных средств к существованию, хорошо, что я ещё за комнату заплатила за следующий месяц вперёд. Вот как-то я и перебивалась на завтраках четыре с лишним недели. Уже только потом квартирная хозяйка догадалась, что я голодаю, и она молча подкладывала мне под дверь немного подсохшие куски ржаного хлеба, которые не учли съесть другие постояльцы квартиры.

Видимо, и сегодня мне придётся обойтись без ужина: у меня просто не хватает сил на то, чтобы тащиться в рыночную лавку для снадобностей. Только с трудом я преодолела четыре лестничных пролёта, толкнула дверь ногой в свою каморку, сделала шаг и не выдержав развалилась прямо на полу. Ну и ладно плевать у меня не осталось сил.

— Фыр-фыр-фыррр?

Фамильяр после долгого моего появления спрыгнул с постели. Неужели он весь день тянет кошачьи лапки? Вот же счастливчик...

Рыжий кот обошёл меня кругом, сверкая на меня своими голубыми выпученными глазищами.

— Веселенькая у тебя однако служба! – сообщил он басом. – Кто грыз тебя, о моя хозяйка?