Это, конечно, будет означать отход от их стратегии и войдет в противоречие с ее планами, которые были одобрены шефом еще до его поездки.

Но почему бы не попробовать сменить эту самую стратегию?

– Так оформите все это в виде меморандума! – произнесла Лариса, и Валерик буквально расцвел. Задыхаясь, он произнес:

– Что, на имя Льва Юрьевича?

– Да, прямо на имя Льва Юрьевича, – кивнула Лариса. – Только вы же знакомы с иерархией. Прежде чем подать наверх, дайте мне на одобрение.

Валерик, воодушевленный ее словами, принялся вдруг извиняться за свое поведение во время заседания. Так и есть, он намеренно решил ее подразнить. А теперь, размякнув и расслабившись, решил, что подаст шефу умный меморандум – и тотчас взлетит под небеса.

Икар так тоже думал и даже взлетел. Похоже, Валерику надо было посмотреть в «Википедии», чем этот полет к солнцу для молодого честолюбца в итоге закончился.

В том, что он настрочит умный меморандум, Лариса не сомневалась. И что шеф заинтересуется новой стратегией – тоже. Но вот предложение поступит не от Валерика, от нее самой.

Потому что именно она презентует шефу идеи из меморандума этого выскочки.

Се ля ви, Виталик. С волками жить – по-волчьи выть. Не надо было переходить ей дорогу, да еще столь демонстративно. Тут даже начальник юридического отдела не поможет.

Интриги Лариса не любила, но была готова к их осуществлению. Потому что не первый и явно не последний раз кто-то пытался на ее горбе въехать в рай. И каждый раз убеждался, что выбрал неправильное транспортное средство.

Виталика ей было даже отчасти жаль. Он ведь был чей-то сын, возможно, брат, наверняка любовник. И против него она ничего не имела. Но бизнес есть бизнес. Ничего личного – только деньги и карьера.

Внезапно Лариса подумала, что готова отказаться и от того, и от другого, если… Если то, что сообщил ей Люблянский, окажется правдой. Ведь если Тимыч жив…

Она задохнулась от этой мысли, и Валерик встревоженно произнес:

– Лариса Игоревна, вам плохо?

Нет, ей было хорошо, очень хорошо. Ведь если Тимыч действительно жив… И не важно, что ему пришлось пережить, она наймет лучших врачей, самых дорогих специалистов. Они его вылечат, поставят на ноги, заставят забыть все, что с ним произошло.

Но обретет ли она тем самым сына, которого потеряла девять лет назад?

– Думаю, что на следующей неделе… – донесся до нее голос Валерика, но Лариса перебила его:

– Меморандум нужен к четвергу. Справитесь?

Разговор имел место под вечер вторника. Валерик сглотнул, а потом принял вызов:

– Да, конечно. В каком формате – как презентацию?

– Ограничьтесь тестовым файлом. И не больше пяти страниц, шеф все равно ничего длиннее не читает. Не больше трех диаграмм. Я в вас верю!

Валерик поклялся ей, что все будет в полном порядке, и удалился. Лариса и не сомневалась, что этот юный карьерист сделает все как надо.

Только вот плодами воспользоваться не сможет.

Нет, она не была стервой, крадущей чужие идеи. Но юный хищник, который со временем станет хищником матерым, их холдингу не нужен. Он просто опасен, очень опасен.

Пытаясь обойти ее, он в итоге совершил предательство. Не беда. Ей тоже доводилось обходить начальство. Однако не таким примитивным образом. Ведь, предав единожды, Валерик предаст и снова. И, заняв место поближе к шефу, нанесет в итоге урон их холдингу.

Ведь, кто знает, Валерик может оказаться шпионом конкурентов.

Значит, пока не поздно, хищнику надо выдернуть клыки и обрезать когти. А лучше всего посадить его на цепь.

Но не Валерик занимал мысли Ларисы. Подойдя к большому окну и глядя на стремительно темнеющий мегаполис, она стала перебирать в голове, к кому могла обратиться, чтобы устроить то, чего так желал банкир Люблянский.

Он ведь хотел отпраздновать день рождения в своем бывшем ресторане «Луи-Филипп». Лариса побывала возле импозантного здания на Цветном бульваре. Некогда жизнь там била ключом, работал известный за рубежом шеф-повар, получавший сумасшедшую даже для российской столицы зарплату. Лариса сама посещала несколько раз это заведение, хотя оно ей не особо нравилось – меню было безупречным и даже более того, но уже тогда она испытывала непонятную антипатию к владельцу ресторана Илье Люблянскому.

Теперь же заведение было закрыто, и она уже говорила с временным управляющим имуществом финансовой империи Люблянского. Тот надеялся выручить за ресторан круглую сумму, ожидая аукциона в конце декабря. Услышав, чего она от него хочет, управляющий тотчас отказался.

Но затем перезвонил и поинтересовался, во сколько она оценивает возможность устроить эксклюзивный ужин в «Луи-Филиппе».

Сумма, которую назвала Лариса, была и без того велика, но управляющий запросил в два раза больше. Сошлись в итоге на середине.

Конечно, она не сообщила ему, что отужинать в ресторане намеревался его бывший владелец, сидящий в СИЗО. Потому что Лариса представить себе не могла, как Люблянского оттуда извлечь, хотя бы на короткое время.

Поэтому она задействовала все имеющиеся у нее связи в силовых структурах. Завибрировал смартфон, и Лариса увидела, что звонит один из силовиков.

– Увы, ничем помочь не могу, – произнес он, – и советую вам забыть об этой идее как о страшном сне. Зачем вам это?

Действительно, зачем? Лариса не намеревалась посвящать его в истинную подоплеку намечавшегося ужина.

– Предположим, я его невеста. Удовлетворены? – холодно ответила она.

Собеседник кашлянул и заметил, что как-то с трудом в это верится. А потом снова отказал.

– Но я знаю, кто может вам помочь… Конечно, я не гарантирую, но если попытаться… Причем советую вам не звонить, а обратиться к посреднику, свату этого человека. Но его лучше по пустякам телефонными звонками не беспокоить. У него, кажется, даже мобильного нет. Однако он большой любитель оперы. Точнее, Верди. Раньше все по заграницам мотался, но теперь из-за санкций невыездным стал. Но сейчас, насколько мне известно, в Мариинке дают нового «Риголетто». Премьера, кажется. При этом до официальной премьеры пройдет закрытая только для очень важных лиц. Ну, вы сами понимаете, очень важных. И он непременно будет там. Так что, если можете, просочитесь туда, на закрытую премьеру, и изложите свою просьбу. Только лучше не в антракте, он ужасно не любит, когда его переполненную эмоциями душу травмируют всякими пустяками, а после оперы. Правда, он потом наверняка сразу на аэродром, а оттуда в Москву, но вам надо исхитриться и переброситься с ним парой слов…

– Так когда закрытая премьера? – произнесла Лариса и получила ответ:

– Двадцать второго… Ну, то есть послезавтра!