Даже мои дети сейчас уже не знают этого слова. Это означало, что нас практически ни при каких обстоятельствах не должны были «выпускать» за границу. Советская власть широко это практиковала – она вообще считала, что нечего ее гражданам по заграницам разъезжать. Выпускали только по самым необходимым командировочным делам, после долгих проверок благонадежности, и вообще старались это делать пореже. Теоретически можно было купить турпутевку, но для советского человека они стоили чрезвычайно дорого, и даже их трудно было «достать» – они вовсе не продавались на каждом углу, как сейчас, а распределялись по предприятиям по сложной системе. Кроме того, существовали категории «невыездных» лиц, в которые входили, например, целые профессии. Евреев тоже старались почти не пускать.

Мы с мужем работали в научных организациях, тесно связанных с вопросами обороны, и оба подписывали на работе так называемые «формы допуска к секретности», то есть, попросту говоря, обязательства о неразглашении конфиденциальной информации. Я подписывала так называемую «третью форму», а Сережа еще хуже – «вторую». Даже с «третьей формой» людей на всякий случай старались за границу не пускать, а уж со «второй» практически никогда не выпускали. Многие люди очень переживали по поводу этих «форм», специально выбирали профессии, не связанные с их подписанием, или отказывались от любого карьерного роста в избранных ранее профессиональных направлениях, если это требовало «подписания формы». Особенно беспокоились евреи, которых и так-то не очень пускали, а тут вообще можно было заполучить большие проблемы. Так и родилось понятие «невыездной».

Технически государство свою политику в отношении «невыездных» осуществляло через невыдачу загранпаспортов. Просто отказывали в их выдаче, и все. Но, надо сказать, многие к этой проблеме относились с большим равнодушием, в том числе и мы с Сережей. Нам как-то это было безразлично. Не то чтобы нам совсем не хотелось повидать дальние страны и попутешествовать. Напротив, после перестройки, когда появилась такая возможность, мы с большим удовольствием стали ею пользоваться. Особенно Сережа – он даже написал и издал здоровенную книгу с фотографиями, где рассказывается чуть ли не о 60 странах мира, в которых ему удалось побывать. Но все-таки мы всегда считали саму возможность выезда из страны необязательным развлечением (дорогостоящим к тому же), а не какой-то жизненной необходимостью. У меня вдобавок вся семья была практически «невыездной» из-за подписанных в свое время разнообразных «форм секретности», и все относились к этому весьма равнодушно. В принципе, когда человек поступал на физический факультет МГУ, а потом распределялся на работу в научный институт, с ним уже все было заранее ясно в этом отношении. Помню, что Виталий очень недоумевал при беседах на эту тему: «Как же это вы выбрали такую неудачную специальность? Всю жизнь себе перечеркнули… Надо было заранее думать!» А нам было смешно это слушать, потому что меньше всего мы связывали между собой понятия «невыездной» и «перечеркнутая жизнь».

Но так или иначе все эти проблемы и споры на данную тему в 90-х годах XX века в принципе уже стали неактуальны. Загранпаспорта выдавали практически всем (правда, до сих пор при выдаче интересуются, была ли нами в свое время подписана какая-либо «форма»). За счет государства мы не намерены были ехать, так что необходимость «выбить загранкомандировку» перед нами тоже не стояла. Мы решили в первый раз воспользоваться возможностью и поехать «посмотреть мир» за свой собственный счет, попросту купив турпутевку для себя и наших детей. Однако, как ни крути, а советский строй наложил на нас свой отпечаток. Во-первых, было страшновато и «заграница» казалась слегка враждебной, хотя умом мы понимали, что ничего враждебного там (на достаточно дорогом курорте) быть в принципе не может. Во-вторых, хотя мы оба учили английский язык и в школе, и в университете, из-за полного отсутствия языковой практики в течение долгих лет с английским у нас было плохо. В-третьих, мы понимали, что бытовые условия жизни должны сильно отличаться от того, к чему мы привыкли в своей стране, и боялись попросту запутаться и попасть в глупое положение.

Хотя «заграничная жизнь» вовсе не представлялась нам (как многим в те времена) каким-то сказочным раем, я, например, твердо знала, что «у них там» бывают не такие, как у нас, водопроводные краны. Это сейчас так называемые шаровые водопроводные краны (с одной ручкой, которую надо крутить вверх-вниз и во все стороны) продаются в России на всех барахолках и в магазинах и установлены чуть ли не во всех городских квартирах. А тогда мы пользовались обычными вентилями – по одному на холодную и горячую воду, – которые надо было откручивать и закручивать. Поэтому, например, я побаивалась, что, встретив за границей «кран с ручкой», попросту не смогу с ним справиться. Кроме того, говорили, что «у них», чтобы позвонить по уличному телефону, надо всунуть в него какую-то «карточку» (а у нас в телефоны-автоматы все еще опускали 2 копейки). Ну и так далее.

В общем, «повидать мир», конечно, хотелось, но в силу нашей наивности было немного страшновато. И тут мы выяснили, что Игорь со своей семьей тоже собирается чуть ли не в первый раз ехать в отпуск за границу и тоже немного побаивается, так как у него с английским еще хуже, чем у нас. И мы решили ехать вместе, чтобы было не так страшно.

Мы решили поехать на Кипр – туда и лететь недолго, и виза не нужна (а справиться с получением визы нам казалось совсем уж сложным). Игорь взялся все организовать, купил путевки с ночевками в довольно дорогом отеле, и мы полетели.

Конечно, «заграница» оказалась совсем не враждебной и не страшной, а, наоборот, теплой и ласковой, с прекрасными сказочными пальмами, которые очень приятно было увидеть после посадки в самолет при московских «минус 20» на улице. Как говорят, на Кипре бывает всего семь ненастных дней в году, и, видимо, именно эти семь дней пришлись на нашу десятидневную поездку (мы поехали в январе, сразу после Нового года). Но нам было наплевать на дождь – все равно тепло, море бьется в причал под самыми окнами, вокруг зелень, белый греческий город, дети счастливы, в голове всплывают разные романтические песни о море и дальних странах… Одним словом, чудесный отпуск.

Но по нашей неопытности с нами произошло множество забавных приключений. Наверное, у многих русских, впервые попавших за границу после многолетнего сидения «за железным занавесом», были такие же приключения, и, вероятно, поэтому многие наши люди в Европе производили странное и скорее негативное впечатление на тамошних жителей. Известно, что на европейских курортах к русским туристам отношение довольно отрицательное, даже если они не напиваются как свиньи и не устраивают скандалов (а это, к сожалению, тоже часто бывает). Но даже вполне трезвые русские нередко производят странное впечатление. Вот вы послушайте, что с нами было в нашей первой поездке, и можно догадаться, почему тамошние жители считают нашу публику малость неадекватной.

Первая беда случилась с нами в отеле сразу же после приезда. Я заставила детей помыть руки и лечь спать после долгого пути. С водопроводным краном, вопреки моим опасениям, я легко справилась. Но вот ужас – я увидела, что в раковине вода не стекает вниз в трубу, потому что слив плотно заткнут металлической пробкой. Такие раковины и такие пробки никогда мне раньше не встречались. Логически поразмыслив, я пришла к выводу, что на раковине должна быть какая-то кнопка или ручка, чтобы этот слив можно было открывать. Не оставлять же раковину с грязной водой на ночь! Клянусь, я обыскала не только всю раковину, но и вообще всю ванную комнату в поисках этой кнопки или ручки. Нету, и все тут! Я позвала на помощь мужа, и мы стали искать вдвоем. Потом мы позвали из соседнего номера Игоря и его жену. Оказывается, у них случилась такая же беда и они точно так же метались в поисках возможности слить из раковины воду. В принципе, надо было звать на помощь кого-то из администрации отеля, но это было страшно и неловко. Во-первых, никто из нас не знал, как сказать по-английски «сливная труба раковины». Во-вторых, было стыдно выглядеть такими дикарями, которые не умеют пользоваться водопроводом. Но надо же было как-то выходить из положения. В конце концов кто-то из мужчин вытащил складной нож и кое-как выковырял из раковины эту пробку ножом.