Она кашляла почти до рвоты, задыхалась и багровела в двух шагах от Центрального парка, а ее пес сходил в это время с ума: прыгал, толкал ее лапами в грудь, едва не ронял на асфальт, но ничего не помогало. Нина сбросила рюкзак, едва не оторвав застежку, вытащила бутылочку с водой, сделала глоток и, открыв наконец доступ потоку воздуха, со свистом вдохнула.

Строитель, толкавший поблизости тележку с досками, заботливо осведомился:

— Ты в порядке, милашка?

Физически не в состоянии развернуто донести до него мысль «Не называй меня милашкой, урод», она мучительно прохрипела:

— Да, спасибо.

Теперь, когда снабжение организма кислородом наладилось, можно было продолжать путь. Первая остановка, Люка. Господи, взмолилась Нина, одна надежда, что Джим еще спит! Она оставила Сэма с привратником и поднялась наверх. Постучала в дверь черного хода. Тишина. Тихонько, как всегда, буквально на цыпочках, она вошла. Джима в кабинете не было. Люка лежала на своей подстилке в крохотном закутке за загородкой.

Зачем люди заводят собаку, если не хотят, чтобы она стала членом семьи? Всякий раз, приходя за Люкой, Нина задавала себе этот вопрос. Должен же быть какой-нибудь чертов закон! Пусть бы люди сдавали экзамены, доказывая, что могут быть хорошими хозяевами своим собакам, и, может, этот экзамен даже определял бы, какой именно пес подходит данному человеку.

У Люки была веревочная игрушка, этакая для «перетягивания каната». У Нины эта штука стала своеобразным измерителем Люкиного счастья. Если она была на том же месте, где ее оставили в последний раз, значит, Джим не играл с собакой.

И на этот раз игрушка валялась ровно на том же месте, где Нина положила ее накануне.

Завидев Нину, Люка подняла голову. Потом ее задние ноги выпрямились, хотя вес тела сосредоточился на передних. Поднимаясь таким способом, Люка напоминала верблюда. Она выпрямилась, встряхнулась и неловко заковыляла к Нине, бешено виляя хвостом.

— Минутку, девочка! — Нина никак не могла открыть загородку. — Чертова защелка…

Люка начала терять терпение и положила лапы сверху на перегородку. Нина оттолкнула ее и продолжала возиться с задвижкой. Пока перегородка просто не рухнула. И Нина уже знала, что будет дальше.

— Эй, там! Какого… — Джим, видимо, проснулся и орал из спальни в дальнем конце квартиры. — Заткнитесь вы все там!

— Скорее, девочка, — шепнула Нина Люке. И громче Джиму: — Простите! — И вновь Люке: — Пошли!

Как только она открыла дверь, Люка выскочила и пулей помчалась по лестнице. Нина даже не успела прицепить поводок.

В вестибюле Люка едва не сбила с ног пожилую даму с палочкой. Потом несколько раз проскакала вокруг пуделя, от чего тот запутался в поводке, к досаде хозяина, толстого дядьки, который, казалось, умрет на месте после прогулки вокруг квартала — этого расстояния явно недостаточно для пуделя, которому необходимо много бегать и играть. Нина протянула толстяку свою визитку, ловко вытащив ее из заднего кармана, прикрепила Люкин поводок, схватила Сэма и, бросив привратнику короткое «спасибо», вышла.

Теперь с Сэмом и Люкой она отправилась за Кингом, избалованным далматинцем Квинтов. Сэма и Люку она привязала у входа под пристальным взглядом портье.

Сегодня утром что, все еще в постели? Все, кроме Нины? Квинты определенно там, ибо Нина услышала, как они занимаются любовью. Когда она вошла, Кинг бесновался возле закрытой двери хозяйской спальни. Он наверняка тоже все слышал. Чтобы не слышать этих воплей, нужно быть глухим, как старый бигль Боно по имени Че. Хотя Кинг не мог доподлинно уразуметь точный смысл слов «О Боже, трахни меня, детка!», общее направление он явно ухватил.

Едва Кинг присоединился к Люке и Сэму, начался маленький собачий Вудсток. Слишком много энергии на сравнительно небольшом пространстве. Потребовалось некоторое время и немалая сноровка Нины, чтобы угомонить псов.

В компании Кинга, Люки и Сэма Нина поспешила за Эдвардом и Уоллис Кратчфилдов. Даже эти два хорошо воспитанных маленьких песика вели себя чудовищно. Словно в каждого вселился злобный собачий монстр и теперь норовил вырваться на свободу. Ладно, даже если и не пришелец, но что-то же делало псов неуправляемыми? Погода? Или полная луна, скрытая в это время суток? Или собаки, будучи чуткими, интуитивными созданиями, реагируют на нервное, взвинченное состояние Нины?

Что бы ни было причиной, наверняка этого не узнаешь. Но когда Нина собрала еще шестерых, так что общее количество четвероногих достигло одиннадцати, оказалось, что все они сегодня встали не с той лапы. Все были раздражительны, капризны и нетерпеливы. Наблюдавшие собачью драку в то утро были убеждены: в животных вселилась потусторонняя сила.

Все начиналось так.

Как любая опытная и компетентная собачья нянька, Нина знала, что правильное расположение собак — это все. Как распределение мест за банкетным столом на тех званых обедах, где она не бывала, может сделать беседу захватывающе интересной или невероятно скучной, превратить интеллектуальную политическую дискуссию в бездарную перебранку провинциального либерала и неоконсерватора, так и распределение собачьих мест на прогулке является делом серьезным. Выбор правильной позиции для собаки означает выбор между мирным променадом и скандалом с нанесением увечий. Последнее и произошло этим утром.

Пребывая в мрачном, рассеянном, заторможенном состоянии, практически в ступоре, Нина совершила роковую ошибку. Она повела Люку рядом с Кингом, а Эдварда слева от нее, далеко от Уоллис, оказавшейся крайней на правом фланге. Нина все перепутала.

И клиенты взбунтовались.

Эдвард каждой мышцей своего тельца рванулся к Уоллис. Люка прилагала все усилия, чтобы отодвинуться подальше от Кинга, который визжал, рычал и напрыгивал на нее.

Но всему причиной стал маленький лхасский апсо, встретившийся им на пути. О конечно, многие считают апсо прелестными. Но люди сведущие понимают: эти зверьки — настоящие Псы Из Преисподней. Вас не должны обманывать ни размер с орешек, ни крошечные черные глазки и носики, ни чудные маленькие розовые язычки, ни пушистая белая шерстка, ни восхитительно забавная мультяшная походка. Они — реинкарнация собаки дьявола. А их хозяева в девяноста девяти процентах случаев — слуги сатаны. Для них нет собак очаровательнее, достойнее, важнее, умнее, милее, лучше, чем их собственные. Подобно родителям, считающим своих отпрысков безупречными, хозяева апсо полагают забавным, когда их маленькое чудовище подпрыгивает и царапает вас, мечется между ваших ног, запутывая вас в своем поводке, кусает за руки, если вы пытаетесь его погладить. Или, как случилось сегодняшним утром, с пронзительным тявканьем влетает в середину собачьей стаи. А хозяин в восторге хохочет, наблюдая за своим безупречным маленьким монстром.

Псы взбесились. Люка бросилась на Кинга, Эдвард тяпнул Сэма, Уоллис прыгнула на Люку и даже умудрилась вцепиться зубами ей в загривок, вынудив Люку рвануться к Сафиру. Дело кончилось бы кровопролитием, не приведи Нину в чувство Сэм, который потянул всю свору прочь, подальше от лхасского апсо. Потом Нина восстановила правильный порядок в стае, усадила собак, подкупила их печеньем и дала каждому двухминутную передышку за недостойное поведение.