Мишель удивила ее своей улыбкой.

– Не с Дамарис. С другими нашими сотрудниками. Ты нравишься всем.

Карли немного выждала, но за комментарием Мишель не последовало никакой колкости.

– Мне нравится то, чем я занимаюсь, – призналась она в итоге. – И больше всего – работать с гостями отеля.

– Тогда мы исключим все остальное. Думаю, ты должна проводить бо́льшую часть дня с гостями. Вот что приносит нам деньги. Мы переделаем график работы в сувенирной лавке.

– Она не приносит большого дохода, да? – вздохнула Карли.

– Я пока еще не смотрела детально, но ясно, что толку от нее мало. О чем вы думали, блин?

«Классическая Мишель», – сказала себе Карли.

– Твоя мать захотела открыть сувенирную лавку, и я не смогла ее отговорить. Ты бы тоже не смогла. Я-то думала использовать киоск в вестибюле, где мы предлагали бы сладости, парфюмерию и кое-что из местной продукции. А она поручила Барти сделать дизайн того, что ты сейчас видишь.

– Барти?

– Подрядчик.

– Моя мать спала с парнем по имени Барти?

– По-моему, это была его фамилия. – Карли усмехнулась.

– Как Манго? Да что такое с этими фамилиями?

– Манго?

– Неважно. Значит, нам нужно благодарить Барти за появление этой фигни. Даже не представляю, что с этим делать. Может, устроим дешевую распродажу. Надо посчитать и подумать. И я не знаю, как потом использовать это помещение.

– Сувенирная лавка может приносить доход, если мы продумаем ассортимент.

– Мы конкурируем с городскими лавками.

– Но у нас есть клиентура. Если гости что-нибудь захотят, зачем им куда-то идти, если они могут все купить здесь? Если сувенирная лавка останется частью отеля, нам это выгоднее. Может, нам стоит сузить ассортимент и продавать чуть дешевле, чем другие магазины.

– Пожалуй, это толковое предложение.

– Извини, если я прыгаю выше головы.

Мишель посмотрела на нее.

– У тебя могут быть хорошие идеи. Ты сумела проработать с моей матерью почти десять лет. Значит, ты сильная или очень, очень упорная.

– Может, и то и другое, – ответила Карли и подумала, что никогда не считала себя сильной, но такое определение ей понравилось.

– Сейчас я пройдусь по цифрам. В конце концов все сводится к математике. – Мишель протянула лист бумаги.

Карли наклонилась и взяла его.

В аккуратной таблице были перечислены разные части отеля – ресторан, стойка регистрации, хозяйственная зона, сувенирная лавка – и часы работы. В разных клетках стояли имена.

– Рабочий график, – сказала Карли, довольная тем, что Мишель составила почти такую же таблицу, какой пользовалась она сама. Только тут появились кое-какие изменения. В основном они касались ее часов занятости. Их стало гораздо меньше.

– На компьютере делать это гораздо легче, – сказала Мишель. – Как ты живешь без него до сих пор?

– Я умею работать на компьютере, – ответила Карли. – В колледже у меня были уроки бизнеса. Бренда предпочитала справляться с этим сама. Когда она заболела, я предложила свою помощь, но она отказалась.

– Значит, на самом деле ты умеешь пользоваться компьютером?

– Умею.

– Это хорошо. Ты сообщишь всем о новом служебном расписании?

– Конечно.

– Тогда, пожалуй, мы закончили.

Карли не встала.

Ей не хотелось это признавать, но Мишель действовала совершенно разумно. Интересно, это временно или у них появился разумный и уравновешенный босс? Последнее казалось фантастикой.

– У тебя что-то еще? – спросила Мишель.

– Пара вещей. Они связаны между собой.

Мишель подалась вперед.

– Говори.

– Как ты себя чувствуешь?

– Мы не будем говорить об этом.

Слова прозвучали торопливо, вымученно. Внимание Мишель немедленно вернулось к экрану компьютера. Карли не поняла, то ли там было что-то интересное, то ли это был защитный механизм. Но об этом можно подумать потом.

– Ты устала, – продолжала Карли. – Я знаю тут все. И могу помочь.

– Выполняй свою работу. Вот и поможешь.

– И все? Тебе больше нечего сказать?

Мишель закатила глаза.

– Чего ты еще хочешь? Чтобы я сказала, что пропаду без тебя? Что ты дополняешь меня? Что замечательно работать вместе? Да что вообще тут еще можно сказать?

– То есть если бы банк не вынудил тебя оставить меня, я бы вылетела отсюда?

– Честно говоря, не знаю. У меня нет причин тебе доверять.

Карли хотела возразить, что на самом деле все наоборот. Она не должна была и не могла доверять Мишель.

– Доверяешь ты мне или нет, но я тебе нужна. Ты рассказала мне, как тут все должно быть, вот и я сделаю то же самое. – Она встала, чтобы почувствовать уверенность – и быстро уйти, если что. – Тебе надо лучше одеваться.

У Мишель напряглось лицо, а под левым глазом задергалась жилка.

– Что ты сказала?

– Что слышала. Это работа, и здесь мы лично общаемся с гостями. На тебе висят рубашки, а штаны карго просто жуткие. Грязные, в пятнах, да еще сваливаются. Ты должна одеваться более профессионально.

Мишель медленно, с трудом поднялась на ноги. Оперлась руками о стол и наклонилась вперед.

– Убирайся вон.

Карли стояла на своем:

– У гостей создается ложное впечатление.

– Вон отсюда.

– Сделай стрижку и хоть немного пользуйся косметикой.

– Вон отсюда!

Последние слова прозвучали так громко, что задрожали окна.

– Ладно. Я ухожу. Но ты сама знаешь, что я права.

* * *

Все еще злая после стычки с Карли, Мишель вышла в теплый полдень. О’кей, не вышла. Медленно выползла, хромая, но двигалась целенаправленно.

Она вышла на водянистый солнечный свет, и безмятежный покой природы успокоил и ее. Только вот, пока она шла, штаны карго стали сползать с бедер и напомнили ей о Карли и ей захотелось кричать, кричать… А ведь она никогда в жизни не психовала.

Ей хотелось обвинить во всем Карли, но она понимала, что у той были свои причины, что она не просто приставучая подруга. Бывшая подруга, напомнила себе Мишель. Черт побери, Карли была права насчет ее одежды и внешности. По правде сказать, Мишель и сама слегка переживала из-за этого. Она избегала зеркал – небольшая проблема пока что. У нее в ванной было единственное маленькое зеркало. Но она все равно знала, что выглядит ужасно.