Мёртвой хваткой он вцепился в смоляной ствол и, казалось, даже не дышал. За спиной Владимира и Лёни послышался тихий смех, такой же, что он слышал на ручье. Лёня обернулся. Рядом с землянкой стояла та самая девушка, от взгляда которой он впал в забытье. Правда сейчас её глаза не выражали и не предвещали ничего опасного. Она стояла открыто, не прячась, и явно наслаждалась происходящим.

Её руки были собраны на груди, всем своим видом она выражала уверенность, и лишь весёлый огонёк в глазах и лёгкая улыбка мешал ей сейчас казаться строгой и властной. Чёрные волосы, заплетённые в косу, спускались до пояса, прямой нос, правильные губы. Рубаха из такого же полотна, что у всех, подпоясанная кожным ремешком, опускалась чуть ниже колен. На ногах короткие чулки-сапоги, только с более твёрдым окладом вдоль подошвы, перетянутые тонкими ремешками по щиколотку.

– Ну! А я уже думала, мы с дедом скоро с тоски помрём! – уверенно и весело прозвенела она. – А тут такие представления, откуда ни возьмись!

Лёня заметил или ему показалось, что, глядя в их сторону, больше внимания она всё же уделяет ему. Внутри затеплился неуверенный огонёк, будто сам по себе. И всё же теперь, глядя на неё и пытаясь вспомнить тот странный взгляд, он понял, что этого ему совсем не хочется делать.

Невольно Лёня стал ощущать, что душа его и весь он сам наполняется чувством, ранее знакомым, но в совершенно новой оправе. Ему даже показалось, что и время замедлило свой ход, подчиняясь этому чувству. Когда он очнулся от забвения, то с удивлением обнаружил, что Джеф уже стоит невредимый на земле недалеко от него и тоже глупо пялится, на незнакомку.

Через минуту девушка уже забавлялась со своими четвероногими друзьями на поляне. «Какие умные звери, – подумал Лёня. – Почти человечьи глаза и осмысленный взгляд. Чёткие движения, наполненные решимостью и дикой силой».

– Моя внучка, Саша, – вдруг услышал рядом голос Владимира Лёня и отвлёкся на секунду от представления. Имя ему показалось странным для девушки. В лепрах оно почти не использовалось, лишь в редких случаях для мужчин. Лёня вернул свой взгляд обратно и продолжил смотреть на странную игру, которая явно доставляла удовольствие всем её участникам. Всё больше этот новый для него мир не укладывался в его голове, и от этого становилось страшновато и одновременно заманчиво. Джеф подошёл и стоял рядом. После путешествия по еловому стволу он выглядел ещё более экзотично с элементами прилипшей коры и разодранной рукой. Казалось, он вполне теперь спокоен и увлечён зрелищем не меньше Лёни.

Всю следующую часть дня Лёня и Джеф бродили по окружающему поляну бору и по самой поляне. Владимир предоставил им такую возможность. Сначала неуверенно, но, обнаружив свою полную свободу и отсутствие мохнатых зверей, друзья всё смелее проникали в глубину леса. Но всё же, во время прогулки чувствовалось незримое присутствие кого-то. Лёня бродил, рассматривая разную мелкую живность. Джеф сначала как хвост прилип сзади, затем осмелел и самостоятельно ломал сухие ветки своими ногами, находясь недалеко. Нашёл муравейник и завопил на весь лес, оповещая Лёню, бешено махая руками и подпрыгивая от радости. Затем решил попробовать какую-то траву, не заметил лесного клопа, который тоже попал в его рот, и долго плевался и ругался на родном языке, проклиная невинное насекомое.

Подбежал к Лёни и с возмущённым лицом стал показывать спасшегося зелёного, дурно-пахнущего виновника жжения во рту. Лёня отправил его подальше, посоветовав шире раскрывать глаза и меньше заботиться о своём желудке.

Джеф обижено побрёл к ручью в надежде привести свой рот в порядок. Лёня остался один. «Что делать дальше?» – думал он. Опять вспомнил жену и сына, защемило внутри. Он уткнулся головой в дерево. Джеф потерял тропинку и начал взывать о помощи.

Кто-то взял Лёню за руку. Он оторвал голову от ствола. Перед ним стояла Саша. Волосы её были распущены, она смотрела ему прямо в глаза. Всё случилось довольно неожиданно. Какое-то помутнение нахлынуло на Лёню, он уже ничего не слышал и вскоре оказался на берегу небольшого озера. Серые утки сновали в разные стороны, неутомимо процеживая воду своими клювами, выбирая мелких рачков и водоросли. Молодой камыш и сочная осока густо росли вдоль берега и касались кистей рук, когда Саша и Лёня шли по деревянному мостику, усыпанному улитками, с большими щелями меж изъеденных сыростью досок, через которые виднелась вода, покрытая ряской.

– Что мучает тебя? – глядя прямо в глаза и держа Лёню за руки, спросила Саша, когда они подошли к краю моста. Вопрос был совершенно неожиданным, к тому же чувствовал он себя, как ребёнок, безвольно поддавшись непонятной силе. Карие глаза девушки, наполненные смелостью и красотой, казалось, окунали его в себя.

– Ничего, – прошептал Лёня, когда почуял её аромат и почувствовал мягкость и нежность её губ. Дальше всё было как в забытье, в ласковом мареве страсти и в волшебстве наслаждения.

Мягкая трава с первыми цветами, прилипшая хвоя на упругих бёдрах, глаза, всецело поглощающие, не дающие ни малейшего права на нелюбовь…

Уже ночью, лёжа на своих полатях, Лёня вспоминал всё, что с ним произошло, и заново всем наслаждался. Внизу сопел Джеф. Слава Богу, он нашёлся. «Почему она не со мной?» – задавал он себе вопрос. А ведь он даже не помнил, как попал в землянку. Лёня закрыл глаза и провалился в сон.

Лёня проснулся. Проснулся так же неожиданно, как и уснул. Через щели в двери лучиками пробивалось утреннее солнце. Внизу во сне ворчал Джеф. С шершавого потолка спускался паук, спускался прямо Лёне на лоб. Лёня стал тихонько дуть на него.

Паук занервничал и начал раскачиваться. Лёня подул ещё. С потолка слетела пыль, и небольшой комок земли угодил прямо в Лёнин левый глаз, который он не успел зажмурить. Лёня закрыл его ладошкой. Паук оторвался или всё же совершил быстрый спуск и теперь щекотал его правое ухо, пытаясь из него выбраться, но Лёне было уже не до него, нужно было спасать глаз. Торопливо спускаясь с полатей, Лёня почему-то угодил пяткой в ухо Джефу, видимо, его голова свисала с постели. Джеф, повинуясь поступательному движению Лёниной ноги, упал на пол, и, не найдя опоры для второй ноги, Лёне ничего не оставалось, как свалиться сверху на него, больно ударившись затылком о нижний настил. Джеф проснулся и уже издавал странные звуки, пытаясь выбраться из-под Лёни.

– Сейчас, Джеф! – мученически простонал Лёня, уже и не зная, на что пожаловаться и кого винить. Джеф стал биться ещё яростней. Схватил Лёню за ворот, чем только ухудшил своё незавидное положение. Дверь в землянку отворилась. Саша, нагнувшись, просунула голову в проём, щурясь в полумраке.

– Ой! Да у вас здесь опять веселье! – не стесняясь, весело произнесла она. Джеф с нечеловеческим рыком всё же выбрался из-под Лёни и выскочил из землянки обиженный, чуть не сбив Сашу.

Лёня видел её одним глазом, она присела в дверном проёме, обняла свои колени и, чуть щурясь, ласково смотрела на него. Лёня уселся, оперевшись о полати спиной, и не знал, что делать. Стал пробовать проморгаться, но одинокая скупая слеза неожиданно медленно поплыла по щеке. Лёня быстро вытер её своим пыльным рукавом, но милая улыбка уже разрумянила Сашино лицо.