− Скажите, правильно ли я понимаю, что беспризорники, оказавшиеся вне защиты высоких и малых домов, даже голодая и едва выживая на улицах, всё равно делают всё возможное, чтобы не попасть в поле зрения социальных служб? — интересуюсь, тщательно удерживая маску невозмутимости на лице.

Моя собеседница удивленно вскидывает брови. Кажется, она не такого вопроса ждала.

− Да, императрица, но… − пытается рия подобрать слова. — Дети бывают неразумны в своих решениях.

− Вы считаете, дело в их неразумности? — приходит моя очередь удивляться. — Скажите, а какие перспективы существуют для детей-отказников, оказавшихся в имперских приютах? Есть ли у них возможность стать полноценными членами общества, способными самостоятельно себя прокормить? Есть ли у них право выбирать, какое будущее они хотят?

Я уже знаю ответ на этот вопрос, но мне очень нужно услышать, что ответит моя собеседница. Чтобы понимать, могу я хоть немного полагаться на её организацию, или мне придётся думать, как самой решать этот вопрос, когда появится время. С учётом того, что у меня имеются другие проблемы, гораздо более приоритетные и важные для меня, первый вариант, конечно же, предпочтительней.

− В приютах дети сыты, одеты и проходят базовое обучение, благодаря которому потом они могут приносить пользу империи, − убеждённо отвечает мне лидер благотворительного фонда, радеющего за благополучие этих самых детей.

− То есть, стать рабами, — понимающе киваю я.

Рия Иошши умолкает, добрых пару секунд взвешивая свой ответ. С учетом моего прошлого она теперь явно считает, что ступила на хрупкий лёд.

− Да, — всё-таки говорит правду. Очко в её пользу.

Меня так и подмывает еще раз уточнить, действительно ли она думает, что именно неразумность гонит беспризорных детей всех возрастов прочь от системы и, по сути, рабской участи. Но подозреваю, что её ответ будет прежним. Это устоявшаяся норма общества. Все, кто остаётся вне защиты домов и семей, становятся, по сути, собственностью империи. Бесправной собственностью.

Так принято. И это не сломать одним махом.

Но… я попробую аккуратно изменить.

В Аша-Ирон все общество разделено на большие и малые дома, на семьи. Помимо Высоких Домов, стоящих у власти и включающих в себя огромное количество младших ветвей, существует ещё и множество подчиняющихся им Малых Домов. На всех планетах империи, во всех её уголках. Такая себе форма феодально-общинного строя. Одиночкам очень сложно выживать в подобном обществе. Практически невозможно. Но и прецедентов, когда дети становятся отказниками, случается не так уж и много в процентном соотношении к огромному населению империи.

Но всё же, так бывает. И бывают дети сироты, которых не принял под своё крыло ни один дом, ни одна семья. Обречённые, если не умереть на улице, то стать рабами, выпустившись из сиротского приюта.

Рия Иошши пришла просить у императрицы, чтобы та внесла пожертвование на нужды таких вот приютов. Но мне хочется сделать больше, раз уж у меня имеется такая возможность.

Мужья разрешили мне действовать на своё усмотрение в таких вопросах и даже в средствах не ограничивают. Доверяют. Это греет, но и возлагает на плечи огромную ответственность.

Как с этим вопросом.

Мне хочется дать детям выбор. И тогда, возможно, станет меньше детских смертей, потому что сироты не будут бежать от помощи имперских социальных служб. Но и в своём стремлении помочь, можно сделать только хуже. Тут нужно очень тщательно всё взвесить.

− Я готова принять участие в сборе средств, высокородная рия, − изображаю выверенную улыбку. — Но у меня есть некоторые условия.

Для начала я хочу попытаться расширить программу обучения, которое проходят дети в таких приютах. Ведь основная проблема в том, что им прививают только навыки рабов. Без вариантов. Их учат, что вверить свою судьбу в чужие руки — единственно возможный способ выжить.

Каким бы приют ни был, какой бы профессии несчастных ни обучали, им не дают знаний об их правах, о возможностях получить более значимое образование, о том, как они могут избежать рабской участи, как могут зарабатывать и сами себя обеспечивать. Улица, несмотря на все свои опасности, даёт в этом плане гораздо больше.

Так ещё и, подозреваю, многим выгодно такое положение дел. Я читала, что некоторых детишек богатые господа выбирают себе в услужение ещё задолго до окончания ими приютской школы. А может и не только в услужение.

По сути, это живой товар. Оставить всё как есть, после того, как мою племянницу чуть ли не сделали игрушкой для чьего-то богатенького сынка? Пусть и не в Аша-Ирон? Нет, не могу.

Но внедрять изменение в существующую систему без подготовки и тщательного анализа я, как человек очень осторожный, считаю глупым и опасным. Для этих несчастных детей в первую очередь. Поверхностных знаний, полученных мною, пока готовилась к этой встрече, явно мало, чтобы считать себя экспертом.

Поэтому я требую у ошарашенной рии, чтобы она предоставила мне полный список приютов, с которыми работает её благотворительная организация. Также список всех контактных и руководящих лиц. И прошу высказать своё личное мнение о работе этих приютов, их благосостоянии, о том, насколько добросовестно сотрудники выполняют свои обязанности.

− Мне бы хотелось немного реорганизовать работу этих учреждений, − сообщаю я с максимально невозмутимым, тщательно отрепетированным видом. Склоняю голову набок: — И мне хочется понять, могу ли я рассчитывать на вас в этом вопросе, рия Иошши. Станете ли вы моей соратницей, или мне стоит поискать кого-то другого на эту роль?

Кажется, мне удалось вышибить высокородную даму из колеи.

Хватанув ртом воздух, она явно порывается что-то мне сказать, возможно, уверить в своей компетентности, но замирает, переводя дыхание. Склоняет голову, тщательно анализируя услышанное. В этом все ашары. Они не роботы. Но та скорость, с которой они берут свои эмоции под контроль, иногда просто поражает.

Стального цвета кожа, белые волосы и слегка заостренные уши делают рию похожей на дроу из нашего земного фэнтези. Холодная красота, острый, как бритва, взгляд. Тем занятней сейчас смотрится крайнее изумление на её лице.

Прикрыв чёрные глаза, она усмехается, едва заметно качая головой.

− Признаться, я несказанно удивлена, моя императрица. Но, конечно же, все ваши условия выполню в кратчайшие сроки. Моё личное мнение приложить к списку, или вы желаете услышать его устно?

− Буду благодарна за обе формы. Думаю, двух дней будет более чем достаточно, чтобы подготовить всю информацию. Вам сообщат, когда я смогу вас принять.

По правилам этикета эта фраза является негласным сигналом к окончанию беседы. Поэтому рия Иошши, правильно истолковав мои слова, поднимается. И, поблагодарив за встречу и оказанное доверие, покидает террасу, на которой мы беседовали.