− Что скажешь, алмо Ниба? — поворачиваю я голову к стоящему за моей спиной ранвишу. — Насколько она была искренней в своих словах и реакциях?

− Мне сложно судить именно об искренности, — осторожно замечает тот. — Эмоции не настолько… однозначны. Но могу сказать, что вы её сильно поразили, моя императрица. И вызвали смесь эмоций весьма близких к уважению. Про приюты рия Иошши говорила очень убеждённо, как и о своём стремлении сделать жизнь этих детей лучше. А ваши слова про реорганизацию её искренне заинтересовали.

— Это очень хорошо. Спасибо, — улыбаюсь ранвишу.

— Вы меня для этого позвали? — с детским любопытством смотрит он на меня.

— Не только. Я хотела спросить, не согласишься ли ты и дальше выступать моим помощником на таких встречах? Или это будет для тебя слишком тяжело? — в мире, где любые эмоциональные порывы принято прятать и давить чуть ли не в зародыше, мне очень полезно будет знать, что же всё-таки чувствуют мои собеседники. И если от ментальных воздействий давно научились закрываться, поскольку существуют на-агары, то с эмпатами высшим ашарам вряд ли часто приходилось сталкиваться.

— Я… могу попробовать, — несмело улыбается ранвиш. И это именно тот ответ, который мне очень хотелось услышать.

С того дня, как я успокаивала его в тёмной гардеробной, уже много воды утекло. Одо Ми-ичан всё-таки сумел синтезировать достаточно хорошее успокоительное, чтобы наш гость смог более-менее комфортно себя чувствовать в императорском дворце. Но самое значимое то, что бедняга решился просить у моих сэ-аран об имперском подданстве. И хоть те обещали выполнить его просьбу после последнего суда, Ниба уже начал позиционировать себя подданным Аша-Ирон.

— А что вы скажете, рия Сора? — поворачиваюсь я теперь уже к своей наставнице.

— Скажу, что вы очень изменились за этот месяц, моя императрица, − улыбается она. — Столько взвешенного и продуманного расчёта в беседе, что вас уже вполне стоит опасаться. Что же касается приютов… будьте очень осторожны в своих действиях. Я же правильно понимаю, что вы нацелились на то, чтобы дать детям-отказникам возможность выбора в будущем? — и, видя мой утвердительный кивок, она продолжает, осторожно подбирая слова: − Существование приютов в том виде, в каком они существуют сейчас, очень многим выгодно, поэтому ваши нововведения скорее всего встретят сопротивление. Но рия Иошши вполне может стать вашей соратницей в этом деле. Довольно преданной в своих рамках.

На большее я пока-что даже не рассчитываю. Этого достаточно, чтобы сдвинуть дело с мёртвой точки. А там посмотрим.

«Ты говорила, чш-ш-што тебе и моё мнение интерес-с-сно», − с ноткой возмущения напоминает Чотжар, когда спустя пару часов мы втроём с ранвишем, не считая молчаливых телохранителей, возвращаемся в жилое крыло дворца.

Ниба при этом шагает с весьма отстраненным и одухотворённым видом. Попросив разрешения поприсутствовать на нашем с рией Сорой занятии, ранвиш всё время как-то странно поглядывал на мою наставницу. Да и только что, когда мы с ней прощались, тоже смотрел слишком… заинтересовано. Любопытно, что он такого интригующего вычитал в эмоциях высокородной дамы?

«Конечно, интересно. Просто я решила, что у нас с тобой будет возможность пообщаться потом, поэтому не стала тратить время на это, отрывая его от встречи с наставницей. Ты сам говорил, что дел много и надо всё успеть, − парирую замечание змеехвостого. — Не обижайся. Твоё мнение для меня самое ценное после мнения моих Повелителей. И я точно не забуду его выслушать».

Глянув на хмурого на-агара, посылаю ему обворожительную улыбку. Тот в ответ лишь саркастично хмыкает. Но я-то вижу, что змей польщён.

− Алмо Ниба, зайди, пожалуйста. Я хотела ещё кое о чём с тобой поговорить, − прошу у ранвиша, когда мы останавливаемся у дверей императорских апартаментов.

Паренёк − а он, что по меркам своего народа, что по меркам ашаров, совсем ещё юноша − удивлённо вскидывает на меня взгляд, будто выныривая из каких-то своих грёз, только вспоминая, что не один.

− Да, моя императрица, − смотрит смущённо.

Хм. Он сегодня ну очень странный.

Стражники на посту открывают двери, я вхожу первая… и замираю на пороге гостевой, когда вижу Са-оира, развалившегося в одном из массивных дайратов.

Он меня уже ждёт? Так рано?

− Мой Повелитель, − радостная улыбка мгновенно расцветает на моих губах. А в следующий миг ноги уже сами несут меня к любимому мужчине.

Пусть вчера мы провели вместе почти целый день, я всё равно уже успела соскучиться. Порой мне кажется, что пресытиться обществом моих мужчин просто невозможно.

Поднявшись навстречу, Са-оир привлекает меня к себе, как только я оказываюсь в пределах его досягаемости.

− Какая занятая у нас с братом жена, − смеётся, зарываясь пальцами в мои волосы. Прожигает таким голодным взглядом, будто мы вечность не виделись. — Я уже подумывал идти похищать тебя у твоих наставников, если ты не появишься в ближайшее время. Уделишь внимание мужу, или мне тоже нужно заблаговременно записываться?

− Нет, что вы, — качаю смущённо головой.

Сказал тоже. Куда мне по занятости до них с А-атоном. И я всегда буду принадлежать им, в каком бы статусе не была. Они здесь императоры, а я всего лишь их супруга.

Оглядываюсь в смятении на своих спутников. Если для Чотжара появление Повелителя не является чем-то из ряда вон выходящим, то ранвиш явно чувствует себя неловко и неуютно. Он до сих пор побаивается правящих близнецов.

− Я планировала поговорить с алмо Ниба об эмпатии, − делюсь с Са-оиром. Поднимаю на него вопросительный взгляд: − У меня возникли кое-какие мысли, которые хотелось обсудить с ним, но это может подождать.

− Хм. Мне, пожалуй, тоже интересно послушать об эмпатии и о твоих мыслях. Но потом. Оставьте нас все, − приказывает, даже не отрывая от меня взгляда.

Позади слышатся тихие шаги и шелест змеиного хвоста, звук закрываемой двери… и понимание того, что мы теперь только вдвоём, мгновенно накрывает меня жаркой волной.

− Ты знаешь, насколько красива, Лина? − бормочет Са-оир, оттягивая мою голову, чтобы обнажить горло. Склоняется, чтобы провести носом по коже, вдыхая мой запах.

Сглотнув, я чувствую, как он ведёт языком по линии шеи. Свободной рукой стягивает с плеч платье, срывая застёжки, разрывая ткань на груди так легко, словно это тонкая бумага. Проводит тыльной стороной ладони по ноющим соскам. Я чувствую, как по моему телу скользят горячие щупальца его тьмы. Трогая, лаская и воспламеняя. И с моих губ срывается прерывистый стон, тогда как глаза закатываются от удовольствия.

− Насколько ты желанна… — острые зубы прихватывают мою чувствительную кожу, посылая волну болезненно-сладкой дрожи. — Насколько лакомое для нас с братом твоё маленькое, хрупкое тело… Насколько вкусное твоё удовольствие, − он обводит пальцами мой рот, сминая распахнутые уста, проникая внутрь. − И твоё полное подчинение. Я хочу твои сладкие губы, жена.