— Теперь ты, Доддс, бери тряпки и вытирай.

Интересно, вспоминает ли бедная Доддс тот день и вяжет ли она бесконечный шарф?

Мисс Хоукинс доплелась до перекрестка и свернула в темный закоулок. Здесь она могла воспользоваться чудодейственным, проверенным средством матроны, не испытывая никакой благодарности к спасительнице. Сейчас она была сосредоточена лишь на том, чтобы не запачкать одежду, и выбирала удобную позу. Когда все было позади, вытерла рот, расстегнула пальто и пошла прочь, оставляя работу Доддс дождю, кошкам и времени. Вспомнила, что в сумочке должны валяться мятные пастилки и таблетки от несварения. Проглотила и то и другое. Отпустило.

Шла теперь в банк, глубоко вдыхая прохладный воздух открытым ртом, чтобы избавиться от предательского запаха. В банке заполнила чек, не заботясь о том, подглядывает ли кто-нибудь в ее счет. Но все-таки она старалась внимательно смотреть на заполняемый чек, чтобы четко вписать подаренные себе на экстравагантные выходки двадцать пять фунтов. Обычно она снимала со счета пять фунтов в неделю и тут же аккуратно убирала банкноты в кошелек. Всегда просила выдать чистые, новенькие купюры: она глубоко уважала тяжелым трудом заработанные деньги. Сейчас не глядя бросила их в сумку. Теперь снимать со счета деньги наверняка станет для нее более привычным делом, чем класть, — надо постараться как можно меньше думать об этом.

Брайан уже ждал ее у библиотеки. Он улыбался, но улыбка была предназначена не ей. Он был так погружен в себя, что улыбался, не подозревая о выражении искреннего благодушия на лице. Заметив ее, застыл на мгновение, застигнутый врасплох, и снова улыбнулся, но теперь уже вымученной и деланой улыбкой.

— Как дела, Брайан? — Мисс Хоукинс старалась держаться на расстоянии, чтобы не выдыхать на него остатки гремучего коктейля. Взяла его под руку.

— Куда мы пойдем?

— Я сегодня ненадолго, — быстро ответил он. — Маме нездоровится.

Вероятно, ей следовало выразить свое сожаление, она же досадовала, что его матери всего лишь нездоровится.

— Ну что ж, будем надеяться на будущее.

— Но я принес кое-что для вас. — Сказав это, он вынул из-под пальто большую папку. Мисс Хоукинс хотела взять ее, Брайан не отдавал: — Нет. Это вам, но откройте, когда я уйду.

— Это… — Она не знала, какое название соответствует содержимому папки.

— Да. Это то, что я обещал.

Помнила указание дневника: сначала посмотреть список Брайана, иначе договор мог не состояться.

— О, позвольте мне взглянуть сейчас.

Он покачал головой.

— Прошу вас, — все еще настаивала она, хотя видела, что он непреклонен. — Тогда, — рискнула она, — тогда я вообще не возьму это.

Он ответил не сразу: и то и другое было для него одинаково невозможно.

— Пойдемте в парк.

Они шли молча. Мисс Хоукинс была уверена, что в конце концов одержит верх, Брайан пытался найти повод, чтобы протянуть время. В отчаянии он решил сказать ей правду.

Они сели на скамейку.

— Я готова, — сказала она, устраиваясь удобнее.

— Я не могу показать вам это сам. Ну, не при мне.

— Тогда отвернитесь.

— Это не то. Я не хочу присутствовать.

— Почему же?

Он посмотрел куда-то вдаль на деревья в конце парка.

— Что ж, поймите, мне неловко, — пришлось выдавить ему.

Она дотронулась до его руки.

— Но ведь и мне тоже неловко, — успокаивала она. — В прошлый раз вы сказали: мы оба — новички.

— Ладно, вы можете просмотреть два первых раздела, — согласился он, все еще не глядя на нее.

Этого было вполне достаточно: дневник будет удовлетворен.

— Хорошо. Это честный компромисс.

Он опять вытащил из-под пальто скоросшиватель, отвернувшись от нее, вынул страницы меню и бережно положил их ей на колени. Поднялся.

— Я прогуляюсь немного.

— Конечно.

Она и сама была рада, что осталась одна. Подождала, пока Брайан отойдет на достаточное расстояние, чтобы не услышал ее прерывистого дыхания. Внимательно вглядывалась в красочный лист. Желтые розы произвели на нее впечатление, особенно тронули ее сентиментальные слезинки росы на лепестках. Брайан, очевидно, был романтической натурой. Посмотрела на его удалявшийся силуэт: поэт, ищущий новые образы. Нужно было честно признаться в том, что этот список в желтых розах обладал притягательной силой. Водя пальцем, она не спеша начала изучать пункты первого раздела.

Первая услуга: «Держать руку — 2 пенса». Ниже в скобках дополнение: «Держать две руки — 3 пенса». Она оценила льготные скидки: стоимость услуги вполне оправдывалась удовольствием, получаемым взамен. Несмотря на указание дневника, ей показалось несправедливым снижать эту цену. Но что конкретно стоило два пенса: каждое прикосновение к руке или все свидание? Неужели каждое новое прикосновение она должна будет оплачивать как отдельную услугу? Тогда все ее накопления испарятся на первом же пункте меню и она не сможет попробовать ни одного из следующих изысканных блюд. Решила выяснить этот вопрос, как только Брайан вернется. Подняла голову: вдалеке виднелась его спина. Он остановился и медленно повернулся. Заметив, что она смотрит на него, резко отвернулся и быстро пошел прочь в дальнюю часть парка. Он явно не спешил возвращаться. Да и она еще не была готова. Пока знала только, что будет настаивать на двух пенсах за держание рук на протяжении всего свидания. Это устроит ее дневник. Опустила руку ниже и открыла следующий пункт. Быстро пробежала взглядом по колонке цен, которые постепенно возрастали: дотронуться до локтя (через рукав) обойдется ей уже в 20 пенсов, шеи — 25 пенсов, щиколотки — 30, а ласка коленей была уже просто царской, ее стоимость взлетела до 50. Непонятно, почему колени были дороже щиколоток? Она бы поменяла некоторые цифры местами. Но, очевидно, указанные цены отражали большие аппетиты Брайана в получении выгоды от предстоявшей сделки, а не ее собственные. Раздел заканчивался ласками коленей. Дальше шли не разрешенные пока для просмотра пункты третьего раздела. Она могла легко заглянуть туда: Брайан все равно ничего не заметил бы с такого расстояния. Но мисс Хоукинс и не пыталась нарушить их уговор: даже после прочтения двух безобидных разделов пульс бился учащенно и внутри полыхал пожар. Третий, самый вызывающий, следовало оставить на потом, чтобы, спокойно сидя у себя в гостиной, не торопясь прочесть пункт за пунктом и обсудить с Моурисом все за и против. Она подняла голову и крикнула, чтобы он мог услышать:

— Брайан, я готова!

Ее крик смутил его, и он был рад, что парк почти пуст. Снова подумал: надо было назначить более высокие цены. Ему совсем не хотелось возвращаться к скамейке и видеть ее раскрасневшееся от предвкушения его услуг лицо. Ее бурная реакция превращала список, его легальный бизнес, в нагромождение отвратительных непристойностей. Но это ее дело, соглашаться или нет. Вокруг полно клиенток.