— Красивая, — наконец, кивнула Фло.

— Но не такая, как Зоуи. Ты... интересная, — подхватила Трис.

— Стильная, а не ослепительная красавица.

— Величественная.

— Будто у тебя есть какая-то тайна, — наперебой продолжили они.

— А Зоуи вы бы как описали?

Девочки переглянулись и подошли к окну:

— Яркая. Наивная. Солнечная. Очаровательная, — эпитеты лились у них легко, тем более, что Зоуи, словно специально, позировала, подставляя блондинистые кудри солнцу и наивно хлопала большими голубыми глазами.

— Мы разные. Но каждая может быть по-своему красива. Если я сейчас распущу кудри и начну наивно хлопать глазами, то буду выглядеть попросту глупо и совсем не красиво, — я состроила наивную гримасу на лице и похлопала ресничками, поставив бровки «домиком», но добилась лишь хохота. — Что? Некрасиво? — усмехнулась я, вернувшись к своей обычной в этом теле мимике. А ведь когда-то в молодости я соответствовала именно типажу Золушки и играла в спектаклях роли главных героинь сказок: Настеньку из Морозко, Аленушку из Аленького цветочка, Спящую царевну и прочих. А хотелось мне быть характерной героиней: царицей, королевой, Хозяйкой Медной горы. Это позже я поняла многое в работе режиссера, переходя от ролей героинь к мачехам, наблюдая за другими молодыми актрисами. — Красота — это гармония и здоровье. Мы поработаем над вашей кожей, но еще важно, чтобы ваша одежда, прическа, мимика, жесты — все соответствовало вашим внешним данным.

— Но что если хочется другого? — Трис с тоской покосилась на окно.

— Есть то, что мы можем изменить и то, чего изменить нельзя. От последнего и нужно отталкиваться. Мы не можем изменить свой рост, длину рук и ног, форму носа и черты лица. Но мы можем вписать их в свой образ так, чтобы казаться гармоничными, а, видя гармонию, любой скажет, что это красиво. Не как нежный цветок розы в каплях росы, а как аметистовая друза с острыми гранями кристаллов. Ну, и главный секрет, — я замолкла, глядя на девочек заговорщицки.

— Какой? — обе синхронно склонились ко мне ближе.

— Настоящая красота — в глазах смотрящего. Тот, кто любит вас, будет видеть вас по-особенному. Гармонию оценит взгляд каждого, но это будто смотреть на картину в галерее — красиво, но и ладно, это чужое. А для любящего вы будто будете в ареоле света.

Девочки выпрямились, приподняли носы, как я учила и улыбнулись мечтательно. Я рада была рассказать им то, что сама поняла в той жизни слишком поздно, растеряв все шансы на настоящее счастье.

— Ваше Сиятельство, — доложила вошедшая ключница, — к вам гости.

— Барон Ярдвирг уже доехал до столицы? — удивительно, я полагала, он отправил сообщение в пути, и у нас еще будет время на подготовку комнаты.

— Боюсь, что нет, — нагло оттиснув женщину, дверь распахнул герцог Викторф собственной персоной.

Глава 20

Нагло оттиснув служанку, дверь распахнул герцог Викторф собственной персоной. Я не сдержала досадливой гримасы, а потом спохватилась и тут же нахмурилась:

— Разве вы не должны были остаться в гостиной, пока мы не выйдем к вам? — припомнила я местный этикет. Вообще-то и я, и девочки были в «домашней» одежде, так встречать гостей не полагалось, как и вторгаться.

— Простите, ваше сиятельство, я проводила, но... — залепетала служанка из-за спины Викторфа.

— Я не мог позволить вам скрыть улики, — с хищной улыбкой заявил герцог.

— Как вы смеете! — взвилась Трис до того, как я успела отреагировать.

— Это предположение оскорбительно, — более сдержанно поддержала ее Фло.

Я глянула на девочек и улыбнулась довольно — мои уроки не прошли даром: гордый разворот плеч, подбородки четко параллельно полу. Никаких втянутых в плечи, будто у черепахи, голов или злобы, достойной торговки на рынке. Нет, возмущение после оскорбления гордой дворянки: горящий взгляд, плавные движения, никаких сжатых кулаков или сморщенных лиц.

Викторф, кажется, тоже впечатлился: обвел взглядом девушек в некотором замешательстве, глянул на меня удивленно... и тут я припомнила предположение леди Маффир, что на самом деле он может приглядываться к моим дочерям с матримониальными планами, и я едва заметно нахмурилась. Вот еще, шиш ему а не девчонки восемнадцатилетние в жены! Он им в отцы годится!

— По какому праву вы врываетесь в наш дом и кидаетесь оскорблениями, вы можете пояснить? Или вы просто решили воспользоваться уязвимым положением четырех женщин, за которых некому заступиться? — грозно спросила я, выступая вперед и закрывая собой обеих девочек.

Они поняли намек и, скромно потупив глаза, отступили.

— У меня есть приказ короля! — возмущенно воскликнул Викторф, впрочем, кажется, уже несколько не так уверенно, как прежде.

— В нем сказано, что вы можете оскорблять благородных дам? — деланно удивилась я.

Он еще немного смутился, но лишь на миг, а затем взял себя в руки и вытащил из-за пазухи свиток, украшенный лентами и печатями, протянул его мне:

— Прочтите.

Я с некоторым трепетом приняла документ, похожий на настоящий исторический: орнаменты по краям листа, изящный почерк переписчика и размашистая с большим количеством завитушек подпись: «Его Величество Генрих Восьмой, владыка Звездного королевства, благословленный богами...» — далее я читать не стала. В приказе же витиевато и иносказательно говорилось простое — это было разрешение на обыск в нашем доме по адресу «улица Тюльпанов дом семнадцать», во всех помещениях, которыми пользовался покойный маркиз Крантерлот, и нам, его жене, дочери, падчерицам и домочадцам следовало всячески помогать в этом мероприятии и ни в коем случае не мешать.

Прочитав, я кивнула и все же осведомилась:

— Хорошо, но почему сейчас? После смерти моего супруга все его личное имущество было продано за долги. Вам не кажется, что вы несколько запоздали со своими поисковыми мероприятиями?

Герцог Викторф поморщился, словно от зубной боли:

— А вам на руку, что следствие отстает от замыслов преступников, — проворчал он.

— Мне безразлично, что делает следствие, потому что ко мне оно не имеет никакого отношения. Ни я, ни мои дети ни в чем не виноваты, — холодно ответила я.

Тут дверь распахнулась, и в комнату влетела сияющая Зоуи. Она была хороша, как нежная роза в каплях росы — как раз такая, как украшала сейчас ее прическу.

— Ах, барон Ярдвирг, вы приехали! Как я рада с вами познакомиться! — прощебетала она, танцующей походкой подошла к Викторфу и