— Так что за артефакт? Зачем он нужен? Они, конечно, и так прекрасны, но все же хотелось бы знать...

От лести Зоуи немного подобрела и все же решила поделиться. Я видела, что ей и так не терпелось похвастаться:

— По легенде мой предок, Мишель Кратнерлот, отправился путешествовать, чтобы снискать славу и богатство. И ему это удалось. Он участвовал в нескольких военных компаниях и везде прославил свое имя и получил награду от короля, — я заметила, как закатил глаза Викторф, но промолчал, вновь уткнувшись в бумаги. — По дороге домой он заплутал и попал в дикие леса, куда не ступала нога человека. Там он набрел на волшебное озеро, на котором плавали семь прекрасных лебедей. Мой предок хотел было пристрелить одного из них, как они обратились в прекрасных девушек. Мишель Кратнерлот сразу догадался, что это феи. Постепенно они выходили из воды, надевали свои одежды и, вновь обратившись в белых лебедей, улетали. Он аккуратно пробрался к месту, где они оставляли свои одежды и, когда в воде осталась последняя из фей, схватил ее одежду.

— Какая прекрасная история для девичьих ушей, какая смелость и доблесть, — хмыкнул Викторф.

Зоуи надулась.

— Действительно, нужно быть смелым, чтобы пойти против фей, вдруг бы она его заколдовала, — подбодрила я девушку.

— Действительно. Это было очень опасно! Он спрятал одежду феи в дупло дерева. Выйдя из воды, она начала плакать, причитая, что не может улететь без своей одежды. И тогда Крантерлот потребовал исполнить его желание в ответ на возвращение. Фея рассвирепела, лес потемнел, вокруг начали бить молнии. Она грозила его убить, но мой предок оставался смелым и стойким. Фее пришлось смириться и исполнить его желание. Она подарила ему свой поцелуй как благословение, чтобы ему и его потомкам сопутствовала удача. А еще оставила свой подарок. Она вошла в воду, и вода вокруг ее ног замерзла и обратилась в хрустальные туфельки. Фея предложила маркизу подарить эти туфли на свадьбу его невесте, и обещала исполнить любое желание той, что их наденет. После чего обернулась лебедем и улетела.

— Какая глупость, — пробормотал Викторф. — Даже если верить этой легенде, как можно считать, что рассерженная фея принесет своему мучителю добрый подарок? С таким настроением можно подарить лишь проклятье.

— Маркиз тоже так подумал, — кивнула Зоуи, — и не стал дарить туфельки своей невесте, а спрятал их в сейфе. Он прожил долгую и счастливую жизнь, ему всегда сопутствовала удача, он заложил основу богатства нашего рода. Однако, говорят, что с тех пор все девочки среди потомков маркиза отличались очень маленькой ножкой. Как раз такой, чтобы им подошли эти туфельки, — Зоуи ласково провела пальцами над хрустальным великолепием, будто ее влекло к артефакту, но так и не посмела его коснуться.

— А что в коробочках? — решила я отвлечь девушку от этой темы.

— Комплект свадебных украшений, реликвии рода, — довольно улыбнулась Зоуи. — Когда-нибудь я надену их на свадьбу.

Я задохнулась от возмущения. То есть мы сидим себе во всем отказываем, а у нас есть, что можно продать?! Ну, Зоуи! «Реликвия», конечно, звучит важно и нужно, но... не знаю... неужели там нет какой-нибудь более-менее незаметной мелочи, которую можно было бы продать?!

Девушка тем временем взяла самую большую из шкатулок и раскрыла...

Отбросив коробку, она схватила следующую, чтобы раскрыть, потом следующую...

— Это невозможно. Невозможно! Он не мог так поступить! Это же реликвии! — приговаривала Зоуи, судорожно раскрывая коробочки, которые оказались пусты.

— Ага! — радостно Викторф и потряс какой-то очередной бумажкой. — Вот и доказательство.

— Что? — растерялась я.

— Ваш муж точно был причастен к афере с предприятием в Затерянных горах!

Глава 22

— Это ты виновата! — неожиданно рассерженной змеей зашипела Зоуи и, прежде чем я успела сориентироваться наскочила на меня и попыталась схватить, — куда ты дела украшения?!

— Ты с ума сошла, я даже не знала о них, — растерялась я.

Девушка была ниже меня ростом и слабее физически, но сейчас была по-настоящему в ярости, она явно не играла, пытаясь трясти меня за плечи.

— Отец ни за что не продал бы реликвии рода, это невозможно! Значит это ты! Ты меня обманула, втерлась в доверие, а сама!..

— Вы ведь помните о том, что ваша матушка даже не знала о сейфе и не знала код от него? — заметил Викторф, с холодным раздражением. — И вообще, сейчас не время...

— Отец не мог продать реликвии, он просто не мог! — Зоуи явно не желала в это верить. — Это ты, ты сделала, признайся! — то ли требовала, то ли умоляла меня она, пытаясь трясти за плечи. В глазах девушки стояли слезы.

— Зоуи... — выдохнула я с сочувствием.

— Не смей! Не смей меня жалеть! Деревенщина! — взвилась она, попыталась меня оттолкнуть, но всхлипнула и некрасиво скривила лицо, слезы все же потекли по ее щекам, и она закрыла лицо руками. — За что мне все это? Почему меня все бросили? Почему оставили одну? Мама, отец... неужели это потому что я слишком плохая? Я плохо старалась?

— Зоуи, нет, — я все же обняла ее, прижала к груди, — ты ни в чем не виновата.

Девочка забилась в моих руках, сперва попытавшись оттолкнуть, а потом все же обмякла:

— Нет, это я, я всегда все порчу...

— Неправда. Ты очень стараешься, а это главное.

— Как он мог? — душераздирающе всхлипнула она и подняла на меня несчастные наполненные слезами глаза. — Он клялся, что никогда не притронется к реликвиям, что они принадлежат мне, что я выйду замуж в этих украшениях, и они подарят мне счастье! Он говорил, что только Крантерлоты должны знать о сейфе и его код, и больше никто. Мы с ним, мы вместе против всего мира! Как же?..

Вздохнув, я прижала к себе этого великовозрастного ребенка, поглаживая по голове, произнесла:

— Взрослые тоже ошибаются.

— Но это! Это!.. — захлебывалась всхлипами Зоуи.

— Прости своего отца, милая. Не держи зла. О мертвых нужно говорить либо хорошо, либо ничего. Помни главное — он очень тебя любил.

От моих слов девочка еще более по-детски завыла-заревела, цепляясь за меня, будто утопающий за соломинку.