В течение четырех с половиной часов Олег осторожно продирался через не самую простую для понимания книгу, полную красочных рисунков энергетического тела магов разных рангов и специализацией, диаграмм эффективности заклятий против защит той или иной природы, а также многостраничных и очень подробных объяснений как используемых чар, так и возможных ошибок с их последствиями. Сборник явно был создан уже после создания Союза Орденов, поскольку в нем упоминались секретные приемы парочки вымерших в ходе революции дворянских фамилий, но кем-то кто учился еще при царизме. И стиль изложения имел соответствующий, не самый легкий для понимания. Да еще и писал с ошибками, которые редактор почему-то пропустил…Если он вообще был у источника секретных знаний, помещенного за свою стратегическую ценность в тайную библиотеку Санкт-Петербургской Академии Оккультных Наук, этот редактор…А может просто правила орфографии и пунктуации со времен юности автора просто сильно изменились…Но как бы там ни было, когда Олег наконец-то прочел книгу целиком и решил некоторые места спешно законспектировать, то столкнулся с неожиданной проблемой технического характера. Он не мог воспользоваться оборудованием, которое предлагалось ему для создания записей! Данное учебное заведение, как и помещение где он сейчас находился, создавалось еще при Петре Первом. И письменные приборы в нем использовались на тот момент самые современные. И с тех пор они не менялись. А всем посетителям, ну или, по крайней мере, таким как Олег, предписывалось марать предоставленные листы бумаги при помощи пучка гусиных перьев и банки с чернилами!

О том, что у тайной библиотеки Санкт-Петербургской Академии Оккультных Наук есть своеобразно сердце, куда сходятся нити управления данным хранилищем информации, знали или хотя бы догадывались многие. Создание чего-то в этом духе буквально напрашивалось, ведь доверять стабильность пространственной складки и безопасность десятков тысяч бесценных книг одним лишь защитным чарам, да лишенным полноценного разума служителям-отражениям являлось очень недальновидным поступком. А читальные залы и комнаты для посетителей, куда попасть вражеским диверсантам или просто ворюгам было сложно, но все-таки возможно, на эту роль по очевидным причинам не годились. Вдобавок в том случае, если главное учебное заведение страны станет кто-то штурмовать, прорвавшись сквозь главные рубежи обороны внутрь административного корпуса, именно живым операторам было проще направить на захватчиков мощь защитных систем, в обычном состоянии оберегающих покой древних фолиантов и лишь недавно добавленных в библиотеку учебников. И очень немногие силы вторжения сумели бы пережить залп синхронно сработавших боевых артефактов, рассчитанных на вывод из строя архимага-грабителя. Особенно, если выход из пространственной складки окажется за спиной цели или вообще у неё под ногами, когда та занята противостоянием с преподавательским составом и учащимися академии. В общем, о существовании сердца тайной библиотеки Санкт-Петербургской Академии Оккультных Наук многие знали или хотя бы догадывались. Но тех, кто видел его своими глазами и достоверно знал, чем именно там занимаются, в стране можно бы было пересчитать по пальцам. Одних не допускали из-за строжайшего режима секретности, позволяющего посмотреть на данное место лишь первым лицам государства, да тем, кого опутали по рукам и ногам множеством нерушимых магических контрактов. Вторые и сами туда как-то рвались, поскольку в заполненной контрольными приборами и артефактами комнате было абсолютно нечего делать, кроме как наблюдать за посетителями библиотеки через большие плоские линзы из горного хрусталя.

– Кааакие ножки… – Восхищенно присвистнул коллежский советник Сидоров, с жадностью рассматривая эти самые ножки. Ну а также и все остальное, чем природа наделила высокую и фигуристую блондинку, явно имеющую немалую примесь горячих скандинавских кровей. Привольно развалившейся в кресле волшебнице, окруженной томами по древним норвежским рунам, магии воды и криомантии, определенно было жарковато, доказательством чего служили повешенный на спинку китель, расстегнутая на три пуговицы блузка и стоящие неподалеку высокие боевые сапоги. А также повисшие на подлокотнике штаны, раньше прятавшие под собою длинные стройные ноги и крохотные шортики, немного не дотягивающие до середины бедер. – Леха, ну ты только посмотри!

– Зачем просто смотреть, когда можно фиксировать? – С крайне философским настроением пожал плечами императорской гвардии секунд-майор, направляя на огромную хрустальную линзу её меньшую сестру, которая могла великолепно запоминать любые изображения. – И ведь даже Монаха не смущается, чертовка…Он конечно не мужчина и даже не человек, но все-таки…

– А охолоните-ка вы немного, дети мои, – попытался урезонить гвардейца императора и сотрудника Санкт-Петербургской Академии Оккультных Наук представитель церкви, бывший третьим и последним из наблюдателей. Впрочем, одним глазом на почти раздевшуюся блондинку он все-таки косил, не отвлекаясь от исполнения обязанностей пастырских и сотрудника службы государственной безопасности. – Не отвлекайтесь на позывы грешной плоти, думайте о душе, а также помните о долге своем…И еще о том факте, что если девица вдруг увидит где иллюзию момента сего, то вас найдет. И сердце через жопу вырвет. Пусть формально и вы, и я тоже истинные маги, но она-то звания высокого удостоена и в библиотеку попала за доблесть ратную, а мы тут сидим и зарплату хорошую получаем сугубо благодаря готовности веками терпеть аскезу на службе своей и не болтать лишний раз языками.

– Вот умеете испортить вы настроение, отец Тихон, – поморщился секунд-майор, но кристалл свой все-таки убрал…С запечатленным в нем изображением непозволительно расслабившейся волшебницы. – Чем лишать нас с Сидоровым маленьких житейских радостей, следили бы лучше за чернокнижником тем доморощенным, на которого нам разнарядка пришла. Коробовым, кажется…

– Коробейниковым. Многообещающим молодым волшебником-универсалом и нелицензированным чернокнижником, судя по его действиям имеющим еще и неплохой талант, как управленца, так и стратега… – Педантично поправил его священник, а после тяжело вздохнул. – Да слежу я за ним слежу….Мне же потом не только в составлении общего отчета участвовать, но и отдельно бумаги писать по своему ведомству об этой личинке темного магистра, которая по десятку книг в сутки заглатывает! Только вот чего туда писать, ума не приложу. Этот хитрый змей явно знает, что наблюдают за ним и предосудительного не делает ну вообще ничего!

– Да ну, не может он этого знать, – отмахнулся коллежский советник. – Подозревать разве что…Но какие бы чары он не использовал, дабы подтвердить свои подозрения, нашу слежку невозможно обнаружить! Сделанные голландскими гномами системы зеркал передают крохотное изображение, которое и глазом-то не углядишь, по специальным каналам без капли магии. А увеличиваем ту картинку до комфортных размеров и записываем в память кристаллов мы уже здесь.

– Значит, даром оракула своим слежку ощущает. Или чутьем, аки зверь дикий, – сжал руки в кулаки священник, наблюдая через другую линзу за боевым магом четвертого ранга, который сосредоточенно перерисовывал в свои заметки схему многофакторного целительного воздействия, помогающего в контролируемым условиях разбередить старые энергетические травмы и приступить к их лечению, пусть даже сопряженному с риском еще больше ухудшить состояние пациента, если уход за тем окажется недостаточно тщательным. – Иначе как объяснить, что он ни один из фолиантов трофейных, на языках нижних планов написанных, и пальцем не тронул?! А ведь зная, из какого проклятого ада выползли те демоны, с которыми колдун сей дела ведет, ущучить его в бою было бы куда как проще…Да и улики греховные искать бы пришлось уже не совсем вслепую…