море и прорывалась во Владивосток, до совета флаг-офицеров и капитанов, в котором примет участие комендант порта, контр-адмирал Григорович…»

Наместник также считал, что нужно сместить адмирала Витгефта, и телеграфировал во Владивосток, чтобы узнать, нет ли там адмирала, который возьмет на себя командование флотом; но ответ был отрицательным, и он не стал предпринимать никаких действий.

Когда адмирал Витгефт получил недовольное послание наместника, он собрал на совет своих адмиралов и капитанов, но все они опять согласились, что будет разумнее остаться в Порт-Артуре, а не вступать в сражение с японским флотом.

К этому времени укрепления Ляояна уже находились под угрозой, и наместник перебрался в Мукден. Оттуда он обратился к царю Николаю II, и царь ответил, что тоже хочет скорейшего перехода всего флота из Порт-Артура во Владивосток.

И опять адмирал Витгефт отказался. Только 30 июля, как раз перед ответом царя, он послал письмо наместнику:

«Эскадра не может выйти; по ночам и во время туманов рейд непроходим из-за многочисленных торпедных судов и минных заградителей и особенно дрейфующих мин… Помолясь и обсудив ситуацию, мы решили наконец, что эскадра должна выдержать осаду или погибнуть при защите Порт-Артура. Противник подошел ближе, и наши силы отступают к фортам порта. Стоят продолжительные туманы. Я начал стрельбу непрямой наводкой по японским войскам».

Адмирал Витгефт думал, очевидно, что это послание решит дело вопреки желанию царя. Но 7 августа адмирал Алексеев прислал свое окончательное решение:

«Я снова и снова повторяю мое непоколебимое решение, чтобы вы вышли с эскадрой из Порт-Артура. Должен напомнить вам и всем честным офицерам про подвиг „Варяга“. Невыход эскадры, вопреки высочайшей воле, моим приказам, и ее гибель в гавани в случае падения крепости не только приведут к тяжелой ответственности перед законом, но и оставят несмываемое, позорное пятно на святом Андреевском флаге и на чести флота. Доведите содержание этой телеграммы до всех адмиралов и старших офицеров и сообщите о ее получении».

Это было последнее послание. Наместник пригрозил адмиралу Витгефту судом, а другим офицерам бесчестием. Он напомнил им о гибели «Варяга», который был пойман в ловушку в порту Чемульпо, захваченном японцами в начале войны. Наместник хотел довести приказ до сведения каждого адмирала и капитана, чтобы потом ни один из них не мог сослаться на свое незнание.

Получив эту телеграмму, 9 августа 1904 года адмирал Витгефт с неохотой отдал флоту приказ о выходе из Порт-Артура.

Решение наместника пришло слишком поздно. Одновременно с захватом двух важных сопок по периметру укреплений начался обстрел гавани, который создавал массу проблем.

Два снаряда попали в «Пересвет». К счастью, повреждения оказались небольшими. В «Ретвизан» попадали семь раз. Одно попадание было серьезным, снаряд ударил ниже ватерлинии. Но пробоину заделали, и «Ретвизан» вышел в море. Единственным русским кораблем, оставшимся в гавани на следующий день, когда флот ушел, был подорвавшийся на мине «Баян», ремонт которого еще не был закончен.

Вышедшие из гавани корабли шли тем же порядком, что и 23 июня. Контр-адмирал Витгефт командовал флотом. Он поднял свой флаг на «Цесаревиче». Начальником штаба был контр-адмирал Матусевич. Контр-адмирал Ухтомский на «Пересвете» был вторым командующим. Контр-адмирал Рейтценштейн командовал «Аскольдом» и крейсерскими силами.

Шесть эсминцев сопровождали линкоры в стремительном движении во Владивосток. Другие шесть должны были вернуться в Порт-Артур, чтобы помочь в его обороне и не допустить прорыва японского флота в оставленный в порт. Позади линкоров шел плавучий госпиталь «Монголия», сопровождавший русский флот.

Дежурившие на внешнем рейде японские крейсеры «Ниссин» и «Касуга», как волки, внимательно наблюдали, как русский флот покидает Порт-Артур. На этот раз адмирал Того уже был готов к сражению. Несколько недель он ожидал, когда русские выйдут и сделают стремительный бросок под защиту северного порта. Поскольку две сопки японцами уже были взяты и обстрел порта начался, адмирал Того был уверен, что не долго осталось ждать выхода русского флота. Теперь около острова Роунд Того имел под рукой четыре линкора, три броненосца, восемь легких крейсеров. У русских было шесть линкоров и три легких крейсера. Кроме того, японцев сопровождали семнадцать эсминцев и двадцать девять торпедных лодок, которые доказали свое большое преимущество в ночных боях.

Русские корабли так долго бездействовали, стоя на рейде, что несчастья посыпались на них сразу, как только они оказались в море. «Цесаревич» вначале не мог набрать достаточно мощности, чтобы делать больше восьми узлов. Эту проблему решили. Потом полетело рулевое управление, и весь флот вынужден был остановиться среди океана, пока «Цесаревича» ремонтировали. Потом стала испытывать трудности «Победа», и опять пришлось сделать остановку.

Тем временем японцы стремительно шли вперед, чтобы форсировать начало сражения. Японский флот вел адмирал Того на эскадренном броненосце «Микаса». За ним в кильватерном строю шли «Асахи», «Фуджи», «Шикишима», «Касуга» и «Ниссин». В одиннадцать тридцать утра оба флота сошлись на дистанции видимости примерно в двенадцать миль, и адмирал Того приказал флоту отвернуть немного в сторону, чтобы посмотреть, с каким формированием он столкнулся. Через пятнадцать минут он опять вернулся на исходный курс, приказав заложить четыре румба на правый борт. Он вел японские корабли на перехват. Когда русский флот остался за кормой, адмирал Того приказал каждому кораблю повернуться носом к противнику, так что дым из труб японских кораблей стелился горизонтально. Каждый японский корабль повернулся носом к русским и представлял из себя теперь очень узкую цель. Потом адмирал произвел перестроение, изменив порядок следования, уйдя на флагмане назад и сделав ведущим «Ниссин».

К двенадцати десяти, когда были сделаны первые прицельные выстрелы, расстояние между флотами сократилось до тринадцати тысяч ярдов. У японцев стрелял «Ниссин», а у русских — «Цесаревич». Полчаса японский флот маневрировал, ведя слабый огонь, но без значительных результатов. Русские, держа курс на Владивосток, пытались выйти из-под обстрела и отойти подальше от Порт-Артура. Продолжая эти маневры, они медленно продвигались на восток. Японский флот адмирала Того сопровождал их, как разозленный кот. Японцы никак не могли найти возможности для атаки.

Адмирал Того решил прекратить действия, уйти вперед и, отрезав русским путь во Владивосток, заставить их вернуться назад к Порт-Артуру, чтобы «загнать их там в бутылку» и уничтожить, когда крепость падет. Около трех часов дня русские матросы начали обедать, то есть, по-видимому, адмирал Витгефт не ожидал внезапного нападения.

В четыре сорок пять после полудня оба флота опять сошлись на дистанции в 8500 ярдов, и началась новая перестрелка. Первый выстрел был произведен русским кораблем «Полтава». В течение некоторого времени с обеих сторон никто не получал повреждений. Но около пяти ноль пяти после полудня произошло