интересовать построение модели града в ее отношении к проблеме множественности принципов согласия, то во втором мы пересмотрим с новых позиций вопрос о противоречиях между разумом и практикой; между общим и частным; между «распределительной справедливостью» (equite), принимающей во внимание известные обстоятельства и касающейся отдельного случая, и «уравнительной справедливостью» (justice). Нас будут интересовать практические ограничения (и степени свободы) суждения в мире, где сосуществуют вещи разной природы. Последняя часть книги будет посвящена способам прекращения споров и достижения компромиссов.

Глава 2

ОСНОВАНИЯ СОГЛАСИЯ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ: НА ПРИМЕРЕ РЫНОЧНОГО ГРАДА

В ходе развития экономической теории как научной дисциплины понятия равновесия (equilibre) и благоденствия (bien-etre) были четко разведены между собой. Поэтому мы часто забываем, что изначально политическая экономия ставила своей целью изучение вопроса о мире и порядке в обществе (paix sociale). В основе этой теории лежит представление о первоначальном естественном состоянии человечества как о хаосе, беспорядке, где люди, движимые страстями, пребывают во вражде друг к другу. Эта теория предполагает также и возможность достижения общего согласия. Она показывает, что достижение согласия по поводу общего принципа, на котором должен быть основан общественный порядок, может положить конец яростным столкновениям и распрям и обеспечить состояние общего благополучия, гарантирующее мир. Так частные интересы людей приводятся в соответствие с общим интересом. Разрешение споров основано на координации действий, где ключевыми являются два момента: согласие людей по поводу общей идентификации рыночных благ, обмен которыми составляет суть того или иного действия, и согласие по поводу оценки этих объектов путем установления цен, обеспечивающих согласование различных действий. Таким образом, поведение людей на рынке может рассматриваться не как результат бессознательных мотиваций, скрытых или же постыдных интересов, а как разумные и приемлемые действия, справедливость которых обоснована согласно общеизвестному принципу. Следует также отметить, что возможность согласия в философии Адама Смита, равно как и в других концепциях политической философии, связана с самой человеческой природой, которая тяготеет к согласию и служит ему прочной основой. Действительно, политическая философия А. Смита включает в себя также «Теорию нравственных чувств», в которой, как будет показано далее, описываются механизмы достижения взаимопонимания между людьми на основе принципа соперничества.

В творчестве А. Смита эта особенность человеческой природы представлена лучше, чем в экономических трактатах более позднего периода, где она, как правило, сводится к экономической рациональности принятия оптимального решения.

Поставленная нами задача — выявить принципы, с помощью которых люди обосновывают справедливость своих действий, — побудила нас вновь обратиться к вопросу о том, как в политэкономии решается вопрос о требованиях (exigences), соблюдение которых необходимо для установления порядка. Мы постараемся извлечь из теории А. Смита (ссылаясь и на более ранние построения, из которых она исходит) предложенное им определение принципа согласия, а также предпринятый им анализ человеческой природы, проясняющий способность любого человека привести свои действия в соответствие с данным принципом. Иными словами, мы не стремимся представить очередное толкование этой теории в ряду ее бесчисленных критических обзоров. Наш анализ будет намеренно выборочным. Его задача — показать, как рыночный высший общий принцип способствует установлению определенного миропорядка, являющегося в этом смысле столь же «холистическим», как и другие. Этот подход позволяет иначе взглянуть на различные формы выражения противопоставления индивидуализма холизму, индивида коллективу или же частного публичному, включив эти элементы, в отличие от распространенных подходов, в рамки одной общей модели. Наша модель четко проясняет различие между состоянием отдельного лица (personne singuliere) и состоянием «индивида» на рынке — «существа» столь же метафизичного, что и коллективные образования в социологии, и так же по-своему «коллективного», поскольку он способствует общему благу (Ыеп соттип).

Социальная связь, основанная на склонности к обмену ради собственного интереса

В трудах Адама Смита можно выделить элементы града (cite), основанного на рыночной связи. Рыночное отношение объединяет людей посредством редких благ, являющихся предметом желания всех. В силу соперничества желаний цена блага, связанная с его обладанием, оказывается поставленной в зависимость от желаний обладания других людей. Ряд элементов этой рыночной «грамматики» (сам А. Смит употребляет этот термин, когда говорит, что «правила справедливости можно было бы уподобить правилам грамматики», TSM1, р. 61 )2 были разработаны еще до А. Смита. Исследование вопроса о ценности благ (Ь valeur des biens) восходит к давней традиции рассуждений о «справедливой цене» (le juste prix).

Значение, которое приобретает толкование этого понятия в сочинениях схоластиков, развивающих положения Аристотеля, объясняется тем, что оно используется при построении общих систем справедливости (Vequite).

Трактат Самюэля Пуфендорфа «О праве естественном и праве народов», экземпляр которого Адам Смит имел в своей библиотеке, являет собой пример четкой постановки и основательного изучения этого вопроса. Пуфендорф объединяет ценность вещей и ценность людей в одном общем понятии «морального существа», или, как он его называет, «моральной величины» (quantite morale, буквально — «морального количества»), понимая под ним «моральный способ оценки» (mode moral d’estimation). «Эта Моральная Величина, — пишет Пуфендорф, — может быть свойственна Вещам (choses), и тогда ее называют Ценой (Prix) или Ценностью (Valeur). Она также может приписываться людям, и тогда ее называют Уважением (Estime), Почетом (Consideration) и т.д. И наконец, она может быть свойственна Действиям, но в таком случае у нее нет особого названия». Барбейрак, переводчик трактата Пуфендорфа на французский язык, отмечает, что «первый и второй тип Моральной Величины обозначены у автора одним английским термином Valor» (Pufendorf, 1771, Liv. 1, chap. 1, § 22, t.i, p. 21). Пуфендорф четко (и в некоторых аспектах даже более четко, чем А. Смит) подчеркнул значение редкости благ для рыночной системы отношений: «Таким образом, то, что в наибольшей степени содействует повышению цены вещей, — это их Редкость (Rarete)» (id., Liv. 5, § 6, t. 2, p. 3). В его построении цена (prix) — своего рода форма выражения желания других людей: «Причина, по которой редкие вещи наделяются большей ценой (prix), чем остальные вещи, заключается в тщеславии людей, которые придают наибольшее значение тому, что они разделяют лишь с небольшим количеством людей, и, напротив, рассматривают как ничтожное то, что можно найти у всех» (id.). Однако теоретическое построение Пуфендорфа содержит также и сомнение в универсальности (la mise en cause critique) рыночного порядка, о чем свидетельствует используемое им выражение «в сущности»: «Вне всякого сомнения, вынесение суждения о значимости того или иного Блага исходя из количества людей, обладающих им, является следствием испорченности и лукавости человеческой природы. Так как, в сущности, обладание благом не становится более или