– Пожалуйста, скажите, что вы не привели команду помощников, стоящих за дверью и готовых прыгнуть на меня, – сказала Ева после ухода Аниэтты.

Маргарет рассмеялась:

– Здесь только я, леди Пеннингтон. Ваш жених очень подробно описал свои пожелания. Видя вас сейчас, я понимаю, почему он выбрал это платье. Он сказал, что выбор, конечно, за вами. Если платье вам не понравится, мы подберем другое.

Ева напомнила себе, что не должна сильно расстраиваться из-за своевольства Заккео, потому что свадьба не состоится.

У нее перехватило дыхание, когда она увидела платье.

Фасон платья был простым, элегантным и восхитительным. Ева с восторгом смотрела на облегающее белое атласное платье, расшитое кружевом, бисером и бесчисленным количеством крошечных кристаллов. Тонкие рукава расширялись от декольте в форме сердца. На спинке платья были вышивка из кристаллов и перламутровые пуговицы от ворота до талии. Не в силах сопротивляться, Ева протянула руку, чтобы прикоснуться к платью, потом отдернула.

Незачем влюбляться в платье, которое ей не придется носить. Не надо мечтать о браке, которого не будет, как только она признается Заккео в своем недостатке.

Прошло шесть лет с тех пор, как Ева смирилась с тем, что у нее не будет мужа и собственной семьи. Она занималась музыкой, которая стала для нее всем.

– Вы его примерите? – спросила Маргарет.

Ева сглотнула:

– Кто знает?

Даже если Маргарет сочла ее ответ странным, она ничего не сказала. Ева старалась не смотреть на себя в зеркало, когда надела платье, фату и туфли.

– О-о, как хорошо, что платье вам впору, леди Пеннингтон. Оно вам очень идет. Ваш жених отлично знает ваши мерки. Вы не поверите, сколько мужчин ошибается в параметрах своих невест.

Ева так и не посмотрела на себя в зеркало. Когда Маргарет ушла, она убежала в свои апартаменты. Надев наушники, стала слушать музыку. Однако ей не удалось остановить поток неприятных мыслей.

В семнадцать лет, когда месячные становились раз от раза болезненнее, Ева думала, что рано или поздно все наладится. Но потом даже сильные обезболивающие лекарства стали только усиливать боль, и она заподозрила неладное.

Во время лекции в университете она потеряла сознание.

Диагноз врачей ошеломил ее.

Но даже тогда она убедила себя, будто это не конец света. Она твердила себе, что ее заболевание пустяк по сравнению с онкологией ее матери. Она верила, что, когда встретит мужчину своей мечты, он поймет и поддержит ее.

Какой же наивной она была! Скотт, первый парень, с которым она стала встречаться на последнем курсе университета, буквально отшатнулся от нее, когда она сообщила ему о своем состоянии. Еву так потрясла его реакция, что она избегала встречи с ним оставшееся время учебы в университете.

Она зареклась знакомиться с парнями, но потом встретила Джорджа Тремэйна. Они познакомились во время ее стажировки в компании Пеннингтонов. Польщенная его вниманием, она ходила к нему на свидания. Когда он стал настаивать на близости, Ева сообщила ему о том, что не может родить. Вслед за ее признанием последовал поток обвинений и оскорблений. После этого Ева поняла, почему отец настаивал, чтобы она после окончания университета работала в компании Пеннингтонов.

Оскар Пеннингтон считал единственной наследницей Софи, а Еву хотел поскорее сбыть с рук. Джордж Тремэйн, сын виконта, был, по мнению Оскара, лучшей парой для Евы.

Известие о том, что она была для Заккео только средством достижения цели, потрясла Еву до глубины души. Но она утешилась тем, что Заккео так и не узнал ее секрета.

Однако теперь ей предстоит сказать ему правду.

И это будет очень нелегко.

Заккео просмотрел список пропущенных звонков от Евы на своем телефоне, выезжая из гаража. Ромео сообщил ему о ее отчаянных попытках связаться с ним. Заккео намеренно отключил телефон, пока не стало точно известно его время возвращения в Лондон.

Стиснув зубы, он повел напряженными плечами. Вчера ему позвонил Оскар Пеннингтон и попытался убедить его смягчить свои угрозы. Заккео холодно напомнил ему о времени, проведенном в тюрьме, и отказался уступать. Вне сомнения, Ева старалась дозвониться ему из-за своего отца.

Заккео набрал ее номер. Она ответила после первого гудка.

– Привет, Ева! Я так понимаю, у тебя началась предсвадебная лихорадка?

– Ты неправильно меня понял. Свадьба не состоится, как только ты услышишь то, что я хочу тебе сказать.

Его напряжение усилилось.

– То есть ты по мне не скучала? – Он усмехнулся.

Она то ли фыркнула, то ли вздохнула:

– Нам действительно нужно поговорить, Заккео.

– Ничто не изменит моего намерения жениться на тебе, – предупредил он.

Она колебалась, потом произнесла:

– Заккео, это важно. Это не займет много времени. Но мне нужно поговорить с тобой.

Он положил голову на спинку сиденья:

– Ты пробудешь незамужней женщиной менее суток. Ты можешь устроить девичник, но я не позволю приглашать на него мужчин-стриптизеров.

– Мне не нужен девичник! Мне нужно пять минут твоего времени.

– Ты умираешь от неизлечимой болезни?

– Что? Конечно нет!

– Ты боишься, что я не буду хорошим мужем? – резковато спросил он, понимая, как важен для него ее ответ.

– Заккео, дело во мне, а не в тебе.

– Ты будешь хорошей женой. И несмотря на не слишком хорошее воспитание, ты станешь хорошей матерью.

Она тихо вздохнула:

– Откуда ты это знаешь?

– Потому что ты обожаешь о ком-нибудь заботиться. Тебе нужно просто перенаправить заботу со своей семьи на ту, которую мы с тобой создадим.

– Я не могу перестать заботиться о своей семье, – сказала она. – Каждый заслуживает чьей-то заботы, каким бы он ни был.

У него екнуло сердце, и он сильнее сжал телефон, чувствуя печаль.

– Но не каждый ее получает.

Помолчав, она сказала:

– Я сожалею о твоих родителях. Твоя мать еще жива? – спросила она с сочувствием.

– Моя биологическая мать переехала на другой конец света, чтобы избавиться от меня. По-моему, она не будет возражать, если я сочту ее умершей.

– Но она жива, Заккео. А это значит, что есть надежда. Неужели ты хочешь от нее отказаться?

– Ты была близка со своей матерью? – спросил он.

– Она была замечательной матерью, когда не изображала из себя аристократку Пеннингтон и не использовала меня, чтобы вернуть моего отца. – Ева грустно рассмеялась. – Жаль, что я не родилась в другой семье. Жаль, что моя фамилия Пеннингтон.