Перед глазами искры, хорошо до ненормальности, голова кругом, сердце вылетает к чертям. Он невероятный. Просто до безумия нереальный, так хорошо, что летать от блаженства хочется.

Антон срывается. Устает сдерживаться, да и не нужно больше… Он почти сбрасывает меня на диван, как куклу поднимает, ставит на колени, заставляя упереться руками в спинку, и прижимается сзади, тяжело дыша прямо на ухо. Боже… Это так сексуально, что возбуждение новым потоком течёт по венам, я на грани жизни и смерти рядом с ним.

— Обо мне думаешь? — шепчет, опуская руку по животу и касаясь клитора пальцами. Киваю, сил говорить не осталось, и откуда он их берет — понятия не имею. Я млею в его руках, забывая даже собственное имя, дрожу как от ударов током и откидываю голову назад, упираясь затылком в его грудь. Огромный, страстный, нетерпеливый мальчишка. — Правильно, Кроха. Потому что я вообще не могу перестать о тебе думать. Никогда, Оль, слышишь?

И меня уносит от этого признания куда-то за облака, а сильный толчок сзади добивает, не позволяя очнуться. Это край, это чёртов край моего сумасшествия, я явно не в себе, но я как обезумевшая толкаюсь навстречу, наслаждаясь звуками шлепков, и не скрываю ни единого стона больше. Хочу, чтобы он видел, как мне хорошо с ним, хочу, чтобы слышал, что сейчас я только ему одному принадлежу.

— Антош… Боже, ещё! — голос срывается, оргазм подкатывает волнами, я не контролирую больше своё тело, оно полностью в руках Антона. И он очень умело им руководит. Замедляется, держит ровный темп, вбиваясь ощутимо сильно, кружит пальцами вокруг клитора, губами оставляя короткие поцелуи на моём виске.

Не выдерживаю. Тяну руку назад, обхватываю голову Ковалёва, прижимаю к себе, впиваясь страстным поцелуем, и тут же взрываюсь в оргазме одновременно с ним, отдавая ему все свои стоны. Все до одного, они все принадлежат только ему. Как и я сейчас… И жалеть мне об этом совершенно не хочется.

— Оль, — хрипло шепчет, без остановки целуя мои плечи и шею.

— Давай помолчим сейчас, пожалуйста.

Он кивает, и лишних вопросов не задаёт, а я в очередной раз умираю от того, какой он замечательный. Плакать охота.

Антон разворачивает меня к себе и мягко целует в губы, и я отвечаю, продлевая наши минуты удовольствия, потому что знаю, что завтра этого счастья уже не будет.

А так хочется…

Оля… От её запаха голова кружится как от сильного удара об лёд. Мозг отключается, когда она рядом, телом руководят инстинкты, эмоции и чувства, которые контролировать рядом с ней я банально не в силах.

От Оли срывает крышу настолько, что держать в руках себя нереально, и я почти не отдаю отчёт проделанному.

Адреналин шибет в голову после сумасшедшего секса в её кабинете, я летать готов от произошедшего, опять улыбаюсь как кретин, хотя уверенности в том, что завтра все хорошо будет, вообще нет.

Мы одеваемся молча, после того, как полчаса тискались на диване, мягко целуясь. Я почти сорвался на второй раунд, Оля остановила и попросила отвезти её домой, потому что поздно уже, да и вообще торчать столько времени на работе, даже не работая, желания мало.

Кроха просила молчать и я молчу, только чувствую, как в груди эмоций целый ураган, который крошит все на своем пути. Молчу, пока мы одеваемся, молчу, когда везу Олю домой, и когда она, смущённо чмокнув меня в щёку, убегает, не приглашая меня, тоже молчу. С каких пор стал таким покладистым — хер знает, но молчу, потому что вижу, что ей так будет легче.

Что с ней происходит — не знаю. Почему она так сильно от меня открещивается — тоже. Но то, что она открылась, сорвалась и отдалась мне, дарит надежду на то, что и сломать её до конца и сделать своей уже более реально, чем ещё неделю назад.

Еду домой с разными мыслями, то ли радоваться, что с Олей все получилось, то ли загоняться снова от её поведения. Не знаю. Не хочу загоняться, слишком охуенно мне было сегодняшним вечером, чтобы думать о плохом. Оля не в первый раз закрывается от меня, а я все ещё не собираюсь отступать. Завтра поговорим с ней, куплю снова цветы, приглашу погулять, и её льды окончательно растают.

Кроха… какая же нереальная. Не смог сдержаться, когда дело дошло до секса и запахло жареным, и я рад, что в самый ответственный момент она не передумала.

Дома тихо. Слишком. Хочется, чтобы квартира была заполнена сладкими стонами, которыми меня одаривала Кроха ещё час назад. Бля, как же она стонала… Член стоит, как только вспоминаю эти нереальные звуки, хочется наплевать на все, приехать к ней и взять ее ещё раз, вытрахать все сомнения и забрать к себе нагло, чтобы не ушла больше. Но знаю, что с ней нельзя так, поэтому иду в душ, и ложусь спать, с улыбкой вспоминая прошедший вечер.

★★★

С самого утра дождь. Это радует как никогда, потому что точно знаю: в дождь Кроха от меня не отвертится, и даже если она снова собирается сделать вид, что между нами ничего не происходит, у меня будет несколько минут с ней наедине, пока буду везти её домой.

Собираюсь раньше на целый час, подъезжаю к дому Крохи и жду её у подъезда, чтобы не успела сбежать на такси, как в тот раз, но она не появляется ни через полчаса, ни через сорок минут, ни даже тогда, когда я уже почти опаздываю на тренировку. Возможно, сегодня она решила поехать сильно раньше? В такие моменты бесит, что я не знаю, в какой она живёт квартире. Жду ещё три минуты и уезжаю, потому что опоздания у нас не жалуют, а я и так у Палыча не в почёте сейчас с постоянными проебами на тренировках, только хороший показатель на игре спасает меня от его гнева.

Приезжаю в спорткомплекс, кошусь на окна кабинета Крохи, но с улицы не видно ни черта, ещё и дождь противный… Обхожу раздевалку, заглядываю сначала к ней, но в кабинете пусто, и, судя по всему, Крохи сегодня здесь ещё не было.

Замечаю на полу подушку от дивана, которая упала вчера ночью, а рядом — резинку для волос Оли. Чёрт… Жарко становится сразу, джинсы уже распирает, и я спешно закрываю дверь, сбегая на тренировку. Потому что в кабинете до сих пор сексом пахнет, невозможно же!

В раздевалке как всегда шумно, я прихожу последний, когда мужиков уже полный набор. Леха как-то странно на меня косится, но ничего не говорит, даже от разговора с парнями не отвлекаться. Но мне в целом насрать, что ему во мне не так, он как на Кроху стал поглядывать, я вообще стараюсь от него абстрагироваться.

Молча переодеваюсь, разговаривать не особо с кем-то хочется, у меня недостаток Крохи в организме, он влияет на общение с другими людьми. Стягиваю футболку и слышу сзади негромкое присвистывание.

— Что за тигрица на тебя напала, Коваль? — ржет Лёха, прищуриваясь, и я закрываю глаза. Блядь. Серьезно?! Когда она успела только…

— Да прям тигрица, — отвечает ему кто-то из команды, — кошечка ласковая, смотри, как аккуратно поцарапала.

— А вы как дети, да? — стараюсь не рычать, но мне катастрофически не нравится, что они обсуждают Кроху в таком ключе, несмотря на то, что тут максимум трое могут догадываться, что за кошка на меня напала. — Или вас девчонки не царапают? Плохо стараетесь значит, мужики. Дать пару рекомендаций?