— Вы не обратили, а кто-то другой очень даже. Она же сказала, что сняла его только вчера вечером.

— Так и записка про бриллианты была подброшена только вчера вечером. Я нашла ее перед ужином.

— Кто-то мог заметить кольцо еще позавчера, потом наткнуться на записку и решить его украсть. Так все сходится.

— Ну да. Вот только надо было еще случиться такому совпадению, чтобы Елена сняла кольцо, а вор смог выбрать момент, когда в ее каюте никого не будет, пробраться туда незамеченным, успеть совершить кражу и так же незаметно покинуть место преступления. Нет, что-то тут не так, — сказала Марьяна.

— Так или не так, но Елена Михайловна настаивает на том, чтобы вызвать полицию и обыскать все каюты, — заметил Марк. Щеки его горели от волнения. — Черт, это так не кстати!

— Никакой полиции на яхте не будет, — отрезал Олег. — Нам через час выходить в море. Да и что сделает полиция? Вы представляете, сколько на яхте укромных мест, куда можно припрятать такой маленький предмет, как женское кольцо? Да ни один нормальный человек не будет держать его у себя в каюте!

— Но все эти укромные места вы же имеете полное право осмотреть, — Марьяна смотрела ясными-ясными глазами. — Вам же не надо разрешения на это в отличие от обыска в каютах пассажиров.

— Я решу, что делать. — В голосе Олега появился металл, и девушка Марьяна даже как-то струхнула. Умел он пугать девушек, это точно. — Главное, понять, когда именно произошла кража.

— Да с того момента, как Елена не в добрый час сняла свое кольцо, уже сутки прошли, — вздохнула Марьяна. — И забраться в каюту преступник мог в любой момент.

— Это только кажется. — Олег побарабанил пальцами по перилам. — Вчера вечером вы были у бассейна. Вот в этот момент в каюте Ковалевых точно никого не было. Затем они ушли к себе и всю ночь не выходили из каюты. На завтрак они приходили по очереди, потому что Григорию Петровичу нужно было поработать, а потом все пассажиры уехали на экскурсию. На яхте никого не оставалось.

— Кроме вашей команды, — сказал Марк.

— Ну, в команде своей я уверен, — отрезал Веденеев. — Да и дурацких записок моим парням никто, слава богу, не вручает. И украшения пассажиров им разглядывать недосуг.

— Всем, кроме Димы. Он обслуживает столики, вполне мог заметить бриллианты. А Илья убирает в каютах, поэтому мог найти и забрать кольцо, когда мы уехали на экскурсию.

— Еще раз повторяю, — голос Веденеева заскрежетал. — В своей команде я уверен абсолютно. И именно на этой моей уверенности и зиждется тот факт, что кольцо украли вчера вечером, когда Ковалевы сидели у бассейна. Марьяна, вы ведь были там?

— Да, — кивнула девушка.

— Я очень попрошу вас вспомнить и максимально четко зафиксировать все передвижения. Абсолютно все, которые вы видели. Хорошо? К утру управитесь?

— Управлюсь. — Марьяна выглядела сейчас серьезной и сосредоточенной. Видимо, так она решала любую поставленную перед ней задачу. Ответственных людей Веденеев ценил. — Завтра утром я отдам вам свои записи.

Олег поднялся в рубку, чтобы переговорить с Валентином перед отплытием.

— Третью ночь подряд выдержишь? — спросил он. — Или сменить?

— Так я ж не вчера за штурвал встал, — засмеялся Озеров. — Нет уж, капитан, давай как и договаривались, твоя ночь — следующая. Там, правда, Илюха порулить рвется, но я ему сказал, что только послезавтра днем, когда на Крит идти будем, и только в нашем присутствии, либо твоем, либо моем.

— Правильно сказал, если его за штурвал пускать, так он никогда экзамен не сдаст. Мотивации не будет. Ладно, давай врубай марш, будем отчаливать и выходить из порта. В открытое море я выйду, дальше ты. Мне подумать нужно. Нехорошие дела у нас на «Посейдоне» творятся.

— Нехороших дел мы не допустим, — туманно сообщил Валентин. — И вообще я за ним слежу. Глупостей наделать не дам.

— За кем — за ним?

— А? Что? — В глазах Озерова мелькнуло что-то непонятное Олегу. Мелькнуло и пропало. — Нет, извини, это я о своем. Давай вставай к штурвалу, я мотор завожу.

С помощником и другом происходило что-то непонятное, добавляющее интриги в общую странную атмосферу на яхте. До последнего времени не было в жизни Олега Веденеева ничего более простого, прямого и квадратно-гнездового, чем Валентин Озеров. А поди ж ты…

Впрочем, думать об этом сейчас действительно было некогда. Отдали швартовы, завели мотор, и под звуки бравурного марша «Посейдон» отошел от причала и медленно направился к выходу из порта Неаполя. Их ждал Палермо.

Когда огни города остались далеко по левому борту, Олег передал штурвал Валентину и спустился вниз, в свою каюту. Он собирался переодеться и, воспользовавшись тем, что все пассажиры разошлись по своим местам, действительно осмотреть помещения нижней палубы. Те, что были никем не заняты, разумеется. Свободные каюты традиционно стояли незапертыми, и, хотя сам Олег никогда не стал бы ничего прятать в открытом для всеобщего доступа помещении, нужно было убедиться, что преступник не поступил именно так.

В глубине души он не верил, что кольцо найдется, и считал, что лучшее, что можно сделать, — это напугать пассажиров чем-то серьезным: обыском, полицией, черт знает чем, а потом предложить подбросить кольцо, дабы избежать позора. Могло не сработать, а могло и получиться. Отчего-то ему казалось, что преступление было совершено спонтанно, а потому вор теперь мог и сам быть не рад тому, что наделал.

Олег спустился вниз, потянул дверь, ведущую в коридор, она с мягким чпоканьем закрылась за его спиной, и, вместо того чтобы повернуть налево, к своей каюте номер один, он посмотрел направо. Его внимание было привлечено звуком тихих из-за ворсистого ковра шагов. В дальнем конце коридора шла Марьяна.

Отчего-то Олег напрягся, сделал шаг назад, чтобы она, обернувшись, его не заметила. Но девушка и не думала оборачиваться. Она подошла к седьмой каюте и негромко постучала. У Веденеева отлегло от сердца. В седьмой каюте жила теща его олигарха. Вернувшись сегодня с экскурсии с головной болью, она спустилась в каюту и пропустила ужин. Встревоженный Олег поспешил узнать, не нужна ли помощь, но пожилая дама сообщила, что у нее все в порядке и она просто хочет отлежаться. Ужин стюард Димка давно отнес к ней в каюту, а не знавшая этого Марьяна решила проведать свою наперсницу, с которой, похоже, крепко сдружилась.

В этом не было ничего тревожного или необычного, поэтому успокоившийся Веденеев зашел в свою каюту и захлопнул дверь. Осмотр пустых помещений он благоразумно отложил на попозже, когда пассажиры уснут.

* * *

В основе любого преступления должен лежать экономический мотив. Если вам говорят, что убили из-за любви, не верьте, потому что основа всего — деньги, только деньги, и ничего, кроме денег.

На обзорную экскурсию по Палермо Марьяна не попала. Галина Анатольевна с извиняющейся улыбкой сказала, что после вчерашнего приступа гипертонии боится три часа ходить пешком по жаре, а потому предпочтет погулять по городу самостоятельно. Немного подумав, Марьяна решила составить пожилой даме компанию, чтобы не волноваться о ее самочувствии.