всё равно другая. Не берёт меня ни табак, ни алкоголь. Но за компанию могу, отчего же нет?

Разговор, с точки зрения Эдика, становился всё более бессмысленным. Обсуждение религиозных воззрений и вредных привычек не несло ровным счётом никакой информации ни о происходящем здесь безумии, ни о способах выбраться отсюда и попасть в мирную привычную жизнь.

— Так, — парень хлопнул ладонью по столу и всё-таки выудил из глубин стеллажа фляжку. — Баста. Давай по делу. Раз уж ты осведомлённый, а я нет, и ты утверждаешь, что хочешь дружить, то я буду задавать вопросы, а ты отвечай. И будь добр, не просто «не могу объяснить» или что-то подобное, а как-нибудь по существу. Пусть это будет не подробно или даже не совсем точно, но лучше, чем совсем ничего. Договорились, Дубль?

Приложился к фляжке долгим глотком и позорно закашлялся. Судя по всему, вовсе там не коньяк, а ядрёный самогон.

— Не жадничай, — протянул руку через стол Дубль. Эдик не стал сопротивляться и отдал бормотуху собеседнику.

— Валяй свои вопросы, — кивнул монстр, чуть порябив лицом после того, как отпил. Видимо, вместо кашля у него случался сбой контроля над внешностью.

«Да неужели?» — подумал Эдик. Не верилось, что хоть какие-то ответы он получит. Решив не радоваться раньше времени, он начал с простого:

— Вот я тебе как представился, когда зашёл? Сказал, что я — Эдик. А ты уже и мою фамилию упомянул, и отчество, и даже ведь не ошибся. Как так получается?

— Паспорт у тебя в кармане куртки, — не моргнув глазом, ответствовал Дубль. — Посмотрел, пока ты в отключке валялся в спальне.

— Врёшь, — ответил Эдик, интуитивно, хотя документы у него действительно с собой имелись, и прочесть там все его данные было легче легкого. Но такое банально-простое объяснение не вязалось со сверхъестественным существом подменышем.

— Вру, — легко согласился Дубль. — На самом деле я, принимая облик существа, становлюсь та-а-ак сильно на него похож, что как бы «вспоминаю» всякие подробности, которые знает прототип внешности. Полное имя, дату рождения, пин-код от банковской карты, обидное школьное прозвище…

Подменыш перечислял серьёзно, но в глазах плясали смешинки, и на упоминании о прозвищах он не выдержал и громко расхохотался, неудержимо, с похрюкиванием, замотал головой и чуть не задохнулся.

— Ой, весёлые вы, люди, сил моих нет, — еле переводя дух, проговорил он. — Смешные, говорю. Если бы всё было так просто, ага. Перевернулся — и всё узнал. Я бы тогда уже был властелином мира. Нет, Эдик, я действительно посмотрел в твой паспорт, даже если тебе хотелось чего-то иного, более необычного и мистического.

— Честно? Не хотелось, — фыркнул Эдик. — Мне это ваше мистическое вот где, — он провёл пальцем поперёк горла. — Засуньте себе знаете куда все странности и отпустите домой. У меня там посуда немытая, и на работу скоро, а за опоздание штрафные баллы управляющий ставит — и месячная премия тю-тю.

— Как будто мне всё это прямо нравится! Как будто это я сюда нанимался психов стеречь! Странности! — передразнил Дубль интонации Эдика. — Засуньте себе… Я, знаешь ли, тоже не мечтал тут вместо главврача заниматься подбором персонала.

— Если снова будешь предлагать остаться сторожем, то сразу нет, — замотал головой Эдик. — У меня, конечно, и сейчас работа не идеальная, но я лучше туда. Не надо мне ни проживания, ни питания. Я пойду, а?

— Так пойди, конечно, кто ж тебя держит.

Голос Дубля прямо-таки источал заботу и ласку. И Эдик даже решительно встал и направился в прихожую, где висела его куртка и стояли ботинки. Казалось проще простого одеться-обуться и выбежать быстренько. До ворот-то рукой подать.

— Но я бы не советовал, Эдуард. Ты, конечно, мне не доверяешь, и правильно делаешь — я не всегда правду говорю. Но вот тут врать не стану, лучше бы тебе остаться, не ходи.

Прозвучало это так серьёзно, без пафоса, но почему-то очень убедительно. Так что Эдик в самом деле остановился на полпути, не то чтобы отказавшись от своих намерений, но задумавшись. Страж, до этого в течение всего разговора тихо дремавший у порога, проснулся и как-то незаметно переместился так, чтобы перегораживать выход.

— Никто не держит, говоришь? А он?

Эдик указал на огромного пса, который как ни старался свернуться компактным клубочком, а всё равно смотрелся демонической зверюгой.

— Музгащ отойдёт, если ты его попросишь, тоже мешать не станет. Он просто не может словами тебя уговаривать и советы давать, поэтому выражает своё мнение, как умеет.

«Не ходи!» — будто в подтверждение прозвучало в мозгу.

— Музгашу трудно говорить даже так, но ты ему, наверное, очень понравился. Он за одну ночь сроду столько не болтал.

«Маразм какой-то…» — страдальчески подумал Эдик, а вслух произнёс:

— Ты-то можешь много говорить за одну ночь. Так поведай уже словами, что здесь происходит, где это «здесь», кстати, и почему, ради всего святого, мне лучше отсюда не уходить. Давай, мы же договорились, что ты рассказываешь всё, что знаешь, даже если это не будет полным объяснением.

Изображать столб посреди комнаты Эдик не собирался, но и за стол обратно идти не хотел, поэтому присел на маленький диванчик, располагавшийся ближе к выходу. Как будто демонстрируя, что остался ненадолго, лишь для того, чтобы дать местным шанс объясниться.

— Тебе не предлагаю, ты всё равно откажешься, а себе чаю налью, — буркнул Дубль, явно тянувший время и не спешивший откровенничать.

Возражений Эдик высказывать не стал, хотя его терпение уже было на исходе. Правда, сколько можно кота за хвост тянуть? Направляясь в кухню, Дубль оставил все промежуточные двери распахнутыми, видимо, чтобы гость не заподозрил, что он сбежал, и оттуда донеслось ворчание чайника, позвякивание посуды и бульканье жидкости. Буквально через несколько минут псведо-Евграфыч вернулся с большой чашкой, от которой поднимался пар, а запах был, кстати, обычный, чайный, без того дурманящего оттенка, как когда чаем угощали Эдика.

— Короче говоря, давай я начну с начала, — предложил Дубль, возвращаясь в своё кресло и располагая чашку на столе перед собой, заботливо подложив фланелевую прихваточку, чтобы кругов на полировке не осталось.

— Отличная идея, — одобрил Эдик и откинулся на мягкую спинку дивана, предполагая, что рассказ будет долгим.

— Вот ты спрашивал много всего. И как уйти? И что случилось? И куда я дел главврача? И кто я такой? Я, пока вот чай кипятил, думал всё, с чего начать, тем более я правда не всё знаю. Короче говоря, решил, что проще всего с себя…

— Не-не-не, — замотал головой Эдик. — Про тебя я уже слушал. Подменыш, алкоголь не действует… Давай