Я бреду за Оуэном по лабиринту школьных коридоров, пока он ищет свободный кабинет. Как только дверь за нами закрывается, Мерлин превращается в ястреба и взмывает под потолок, чтобы размять крылья и покрасоваться.

Убедившись, что нас не побеспокоят, Оуэн достаёт из кармана лист бумаги.

– Вот, – говорит он, протягивая его мне, – я нашёл адрес.

Я молча пялюсь на него. Мерлин тут же садится ко мне на плечо, превращается в небольшую обезьянку и с интересом разглядывает листок.

– Ч-что?

– Я практически уверен, что это он, – тихо, но твёрдо произносит Оуэн, видно, что он сильно волнуется. – Он оставил подсказку в письме, когда написал про Бат. Сначала я проверил, не живёт ли там колдун по имени Маверик, но ничего не вышло. А потом я обратил внимание, что он написал «вернуться в Бат». Он не собирался там жить, а только «вернуться», а потом отправиться куда-то ещё. И тут я понял, что он, скорее всего, там вырос. Вероятно, там жили его родители. Довольно быстро я выяснил, что в Бате есть только одна пара колдунов. Их фамилия Муншайн. Они назвали сына Мавериком.

Мы с Мерлином переглядываемся, а потом я протягиваю руку и беру листок с адресом.

– Как только я выяснил его полное имя, дальше всё было уже просто, – объясняет Оуэн, пряча руки в карманы. – Маверик Муншайн живёт на юге Лондона.

Он молчит, напряжённо глядя в пол.

– Что? – спрашиваю я, пытаясь понять, что его смущает. – Ты что-то недоговариваешь?

– Маверик Муншайн… Ну, он довольно известный колдун, Морган. Если говорить прямо, то он очень могущественный. Один из немногих, кто способен создавать новые зелья. По этому адресу ему пишут фанаты.

– Как я и думала, – говорю я, пытаясь не обращать внимания на комок в горле. – Мой отец колдун. Знаменитый колдун.

– Это может быть совпадением, – пытается Оуэн меня успокоить. – Может быть, он просто тёзка твоего отца и тоже жил в Бате. Всякое бывает! Мы могли всё неправильно понять. Возможно, твой папа самый обычный человек. Я не проверял всех Мавериков, которые выросли в Бате, только колдунов.

– Ты прав. Вот только как много ты знаешь людей, которые пишут прощальные послания на пергаменте и считают, что являются для кого-то «магическим врагом»?

Оуэн молчит, сосредоточенно разглядывая свои ботинки.

Я читаю адрес, записанный на листке.

– И что, мне просто заявиться к нему в гости? – спрашиваю я, закусив губу.

– Может, будет проще ему написать? Я пытался найти его электронную почту, но, как выяснилось, Маверик не очень дружит с технологиями. О нём пишут как о человеке эксцентричном и старомодном.

Я складываю листок бумаги и убираю в карман.

– Напишу ему вечером. – Я недолго молчу, а потом спрашиваю: – Как думаешь, что мне ему сказать?

– А что тебе хочется сказать?

– Даже не знаю. – Я вздыхаю и облокачиваюсь на парту. – Просто поверить не могу! Мне никогда не нужен был отец. Но с тех пор, как я нашла это письмо, я постоянно о нём думаю. Вот глупость, да?

– Нет, Морган, это не глупость. Нормально, что ты хочешь знать, кто ты.

Я встречаюсь с ним взглядом, а потом тихо спрашиваю:

– Ты слышал, чтобы у ведьм отцами были колдуны?

Оуэн медленно качает головой:

– Нет. Не слышал.

– Может, поэтому я так долго не могла сдать ЭЮВ? – предполагаю я, хотя у меня уже голова раскалывается от всех этих мыслей. – У меня неправильная магия.

– Мне кажется, нет никакого смысла писать этому Маверику, – вдруг ввинчивается в разговор Мерлин. Он спрыгивает с моего плеча на парту и превращается в чёрного кота. – Всё становится уж очень запутанным и крайне утомительным. Давай просто обо всём забудем? Притворимся, что ничего этого не происходило, и сосредоточимся на твоём желании стать самой могущественной и злой ведьмой из всех, что появлялись на свет.

Я закатываю глаза.

– Ты прямо джекпот сорвала, когда получила такого помощника, да? – смеётся Оуэн.

Мерлин секунду испепеляет его взглядом, а потом выгибает спину и угрожающе шипит, собираясь броситься на обидчика с когтями.

– Даже не думай, – строго осаживаю я Мерлина. – Ты обычно отзываешься о нём гораздо хуже.

– Да, но он это заслуживает, раз уродился гадким колдуном, – ворчит Мерлин.

– Знаешь, нам уже пора идти в спортивный зал, если хотим посмотреть выступление Айрис, – предлагает Оуэн, нисколько не задетый злобным комментарием Мерлина. – Обдумаешь всё потом.

– Ты прав. И Оуэн, – говорю я уже у двери, – спасибо большое. Что нашёл его. Я у тебя в долгу.

– Знаешь, чем можешь мне отплатить? – отвечает он, с широкой улыбкой распахивая перед нами дверь. – Не говори никому, что я по доброй воле помог ведьме.

У меня уходит несколько дней, чтобы написать письмо Маверику. В конце концов оно получается очень коротким и простым. Я представляюсь и сообщаю, что нашла письмо, которое он, как мне кажется, написал много лет назад моей маме. Чтобы он мог ответить, я пишу обратный адрес, а вот номера телефона не оставляю. Не хочу, чтобы он вдруг позвонил мне в самый неподходящий момент, когда я буду в школе или, ещё хуже, вместе с мамой.

Ещё две недели я просто ношу письмо с собой.

И вот субботним утром я вдруг обнаруживаю, что стою перед почтовым ящиком. Я сама не понимаю, как перед ним оказалась. Просто шла мимо, остановилась и пялюсь на него.

– Пора, – просто говорит Мерлин. – Иначе ты никогда не сможешь жить спокойно.

Я расстёгиваю сумку, достаю смятый конверт, делаю глубокий вдох и опускаю его в прорезь.

Остаётся только ждать.

У меня ощущение, будто меня переехал автобус.

Вот честно, я в жизни так не уставала. И это полностью моя вина. Знать это просто ужасно, ведь мне некого больше винить в том, что мне так плохо. Не понимаю, как так вышло. Сначала мне казалось, что до второго тура целая жизнь пройдёт, так что я особо не переживала, а в следующее мгновение оказалось, что он уже сегодня. Я не спала всю ночь, пытаясь впихнуть в голову как можно больше информации обо всех важных исторических событиях, которые могут упомянуть во время игры. Мерлин тоже не выспался и теперь в ужасном настроении. С самого утра он бубнит, что я всю ночь мешала ему, не выключала свет и время от времени выкрикивала ответы в пустоту. Ещё до завтрака он уже пару раз вывел меня из себя своим нытьём.

Я честно хотела каждый вечер проходиться по вопросам, которые для меня распечатал Феликс, но мне постоянно что-то мешало.

Сначала мама немного освободилась на работе и предложила возобновить наши занятия полётами. Я не могла отказаться, хоть это и означало, что я не смогу заниматься в субботу и воскресенье. Я уже очень давно не летала и ужасно соскучилась. Нет ничего лучше, чем парить в прохладном ночном небе, надёжно скрываясь под покровом сумерек, и каждый раз набирать чуть большую скорость, чем раньше. Кроме того, мама начала замечать, что я её избегаю. Разумеется, она не считает, что сама в этом виновата, скорее склонна думать, что в школе что-то происходит, а я не хочу рассказывать.