– Ох, всё–таки получилось!

– Да, благодаря вашим сладостям, – признал принц.

Влада не знала, радоваться новости или нет, но вежливо сказала, что рада, что её дар на самом деле работает.

– У вас замечательный дар, но… – Август помедлил. – Он нужен миру больше, чем королю, лиа Владислава. Более того, тот король, что у власти сейчас, угрожает нашему миру.

– Почему? – выдохнула девушка.

– Я не могу… Хотя… Лиа Владислава, я расскажу вам правду, которую никто не знает, и, предвосхищая ваши вопросы, скажу, почему я это сделаю. Вы нужны нашему миру, вы нужны Иегерии, вы нужны богам, мне как наследнику, ну и Хэварду, разумеется, уже как любимая женщина.

Влада сглотнула.

– По поводу последнего вы серьёзно заблуждаетесь, – выдавила из себя.

– Нет, лиа, я точно знаю, что прав. Я расскажу вам правду, вы подумаете и дадите мне знать о своём решении. Если вы согласитесь вернуться, у нас есть шанс написать историю с хорошим, счастливым концом.

– А если не вернусь?

– Наш мир погибнет. И виноват в этом будет мой отец.

– Простите, ваше высочество, но мне сложно принять мысль, что от меня зависит судьба целого мира, – Влада не скрывала скепсиса. – Я обычный человек, ну, с даром, подумаешь. Не такой уж он особенный.

Ей приходилось формулировать предложения так, чтобы он понял, ведь на уме только и были примеры вроде Крепкого орешка или Корбина Далласа из фильма «Пятый элемент», о которых он точно не мог иметь представления, а, значит, и провести параллели – тоже.

– Я в двух словах опишу вам ситуацию и объясню, что в вас особенного. Наш мир много лет назад процветал, но пришли драконы, заключили каждую из стран в ледяной плен и тем навязали свои порядки. Четыре страны, как вы верно заметили тогда в кабинете Хэварда, в которых у жителей проявляются определённые именно для их сектора дары.

– Да, я помню.

– И мы, и драконы оказались в ловушке. Они не могут убить людей, так как тогда и боги покинут мир, а это значит, он умрёт, и драконы вместе с ним. Мы не можем убить драконов, так как они значительно сильнее, их несколько и, самое главное, один из них разделил сознание и силы с Гефестионом.

Принц называл отца по имени и это говорило о многом. Он уже дистанцировался, насколько только смог, чтобы максимально спокойно и уверенно противостоять королю.

– Э, – протянула Влада, не зная, как показать, что она осведомлена о битве с драконом, но не выдать свой источник информации, – Гефестион – что–то типа дракона?

– Изначально он человек, но со временем его сознание всё сильнее подчиняется драконьему. Чтобы вы понимали степень его нечеловеческой логики, я приведу пример из собственной жизни: Хэвард – не дядя мне, а брат. Когда он выдохнется и не сможет носить в себе часть драконьей силы, он передаст её мне и уйдёт. Как вам?

– Неожиданно, – хотя она уже знала об этом, всё же переварить и принять информацию не успела, а потому на лице присутствовали все нужные эмоции: удивление, неверие, озадаченность.

– Да. Я сам узнал буквально вчера, когда отец сообщил нам о беременности мары Цевер. Представьте, каково мне! Хэвард давно готов уйти за грань и уступить мне место, но он обязан был дождаться, как теперь выяснилось, третьего сына короля.

Август рассказывал довольно спокойно, но здесь не сдержался, запустил руки в волосы, провёл по ним, расчёсывая, впиваясь ногтями в кожу, собрал в хвост и лишь затем овладел собой.

– У меня просто нет слов. Действительно, такое может прийти в голову только озабоченному властью человеку или не человеку. Я правильно понимаю, что он отдаёт большую часть силы старшему из имеющихся сыновей, та его выжигает за сколько–то лет, а король зато живёт более–менее человечно и при этом под защитой. Почему нельзя было официально признать, что это сыновья, а не дядя и племянник? – задала она вопрос, на который уже знала ответ.

– Лиа Владислава, – принц посмотрел на собеседницу с лёгким скепсисом, – вы ведь прекрасно понимаете, почему. О его бессмертии никто не должен знать. Но здесь, могу предположить, играет роль ещё тот факт, что все драконы рождаются не по одному, вот и драконья часть короля требует семью. Это не столь важно.

– Что же важно на самом деле?

– Равновесие, лиа. Нашему миру нужно достичь равновесия, которое нарушили драконы. Боги ослабели, обиделись на нас и не хотят помогать. Они сидят в храме, развлекаются над посетителями: стыдно сказать, но уже были случаи, когда пропадали паломники. Боги требуют жертв.

– То есть, нахождение невест в храме было не таким уж безопасным? – всплеснула рукой Влада и неудачно опустила её на стол – ударилась, вскрикнула.

– Боюсь, что да. Одно событие с Венделлой уже сказало о многом, так как у нас договорённость с богами по поводу отборов. Те развлекаются, но не трогают невест, но, по всей видимости, они не считают нужным сдерживать обещания, данные Гефестиону–дракону.

Разговор ненадолго смолк – Влада думала о своём, Август уплетал конфеты, запивая третьей чашкой ароматного кофе, тревожно поглядывая на девушку, но не отвлекал.

– В истории Земли было множество богов, часто они сперва были злыми и кровожадными, но потом видоизменялись и несли мир и покой. У вас ведь уже давно нет войн, но Наран чувствует себя комфортно, как я поняла. И богиня ложного знания Сифтия – тоже. Они наслаждаются ситуацией, когда драконы и люди не могу прийти к договорённости?

– Да, именно так. Драконы на своей территории постоянно сталкиваются, бьются, часто насмерть, за самок, за территорию, за накопители. Наран мог научиться и в них черпать силы, а для поклонения у него есть целый культ, который мы, похоже, зря не разогнали. Сифтия, безусловно, наслаждается игрой. Политики четырёх стран постоянно плетут интриги и заговоры, хотя все прекрасно понимают – мы не можем ослушаться драконов, наше дело – сидеть в своих норах.

– Это приказ свыше? – Владе показалось, что Август процитировал кого–то, и оказалась права.

– Да. То ли драконы, то ли боги развлекаются, а мы не можем вырваться из этой ловушки.

– А Гефестион не является символом безопасности? Может, только он и является гарантом вашей спокойной жизни без войны, угрозы оледенения Иегерии, ну, и ещё чего–нибудь.

– Откровенно говоря, лиа, я не знаю, – Август выдохнул. Он не смотрел ей в глаза, признаться в собственной неосведомлённости оказалось не просто. – Вы видели, что к нам в Иегерию стали захаживать представители всех стран…

– Кроме Груфиса, – вставила Влада.

– Нет, они тоже есть, просто мы не кричим об этом направо и налево. Они прежде пытались договориться и свергнуть отца разными способами, но все их идеи не срабатывали. Сейчас они хотят попасть на поле чистоты. Идиоты, – хмыкнул принц.

Он был старше Влады, но отчего–то она чувствовала себя на порядок опытнее и выше, словно он – всего лишь ребёнок, запутавшийся в паутине взрослых интриг. Но и у неё ответов не было, сплошные вопросы.