отношений продолжалось. Нина страдала, жертвуя внешним видом, но не сдавалась.

— Спасибо. Не будем. Мы ненадолго, дядя Ильдар! За Салаватом заскочили, — за всех ответил Илья.

— Куда собрались?

— Ко мне, в квартиру, дядя Ильдар! Побудем у меня! — Илья прыснул, увидев, как ему подмигнул Рамис.

— Где Наташа?

— Мама на суточной смене. На дежурстве.

— Алкоголем не увлекайтесь! Не злоупотребляйте, — Ильдар предупредительно погрозил пальцем.

— Папа говорит правильно! — заискивающе прогундосил Рамис. — Обойдёмся пивом.

— Только пивом? — Илья пошарил по карманам, словно искал деньги.

Появился сын. Он на ходу застёгивал молнию на худи — толстовке с капюшоном.

— Не только…, — ощерился Рамис и посмотрел на Нину. Они усмехнулись и украдкой глянули на Илью и Салавата.

Салават чмокнул Нину в щёку и стал надевать обувь.

— Мяу, — подражая коту, отозвался Рамис.

— Мяу-мяу, — продолжила непонятную какофонию Нина.

Ильдар непонимающе уставился на внезапно образовавшуюся кошачью братию. Он почувствовал себя, словно находился во дворе среди стаи шерстяных и полосатых бусек и матроскиных. В недоумении Ильдар глянул на сына, который под взглядом отца растерялся. Пальцы сына стали проворнее. Создалось впечатление, что Салават ускорился, чтобы поскорее расквитаться со шнурками. Он закончил со шнуровкой на одном ботинке и спешно принялся за второй. В это время Ильдар вновь услышал непонятный свист. Но в этот раз мужчина сообразил быстро. Он улыбнулся девушке, чирикающей мелодию. Так как слушал её уже не единожды, Ильдар сделал умозаключение, что Нина является ярой любительницей исполнения мелодий таким оригинальным образом и эта особенность вошла у неё в привычку.

— Напеваешь свою любимую группу? — добродушно спросил Ильдар.

Он не успел получить ответ. Салават распрямился и закрыл девушку от отца.

— Пап — мам, мы ушли! — сын острым секатором обрезал разговор.

Дверь захлопнулась, и по лесенке вприпрыжку затопали четыре пары молодых ног.

— Это, что за Мальвина с синими волосами привязалась к нашему сыну? — поохала для острастки Ляля.

Ильдар не расслышал жену. В его ушах до сих пор звучал свист Нины, который скоропостижно утих. Он прислушался. Вместо него возобновилось мяуканье, которое отражалось эхом от панельных стен подъезда по всем этажам. Только теперь к прежним мурлыкающим солистам — Нине и Рамису добавились новые голоса. Это были голоса Салавата и Ильи.

— Мяу, мяяу, мяяуу, мяууууу, — подъезд наводнился кошачьими призывами, будто у животных наступил брачный период.

— Мартовские коты, — улыбаясь, покачал головой Ильдар, — кошатники и кошатницы! Молодёжь дурачится.

— С кем ты разговариваешь, Ильдар? — спросила, хозяйничая на кухне, жена.

— Эх, где мои девятнадцать лет?! — пролетарием пропел Ильдар вместо ответа. Он обнял Лялю за плечи. — Что скажешь, старушка дряхлая моя? Где наши девятнадцать лет, душечка?

— Остались позади, дедушка! — смеясь, она запрокинула голову, когда он пощекотал её.

— Испарились и исчезли, будто их и не было. А ведь, казалось, только вчера стояли с тобой на ковре, в ЗАГСе и строгая регистраторша велела нам расписаться в журнале. Получили наш первый семейный документ о регистрации брака.

— Кстати…, — Ляля зашуршала пакетами из морозильной камеры, выбирая продукты для готовки ужина. Затем посмотрела на Ильдара, — Салават обещал распечатать копии Договоров, которые я скинула ему на ноутбук. Но, по всей вероятности, поросёнок, забыл. А, завтра они мне нужны на работе.

Ляля с надеждой глянула на Ильдара, который сразу понял, о чём речь.

— Я сам распечатаю! — с готовностью электрика пустить ток по проводам, откликнулся муж.

Словно бы доказывая, что у него не расходятся слова с делом, Ильдар в ту же минуту направился в комнату сына. Мужчина уселся за письменный стол. Нажал на кнопку включения электронного устройства. Почти сразу зажглась синяя лампочка, и загудел вентилятор. Пока ноутбук загружался, Ильдар проверил соединительный кабель и разъёмы. Увиденным он остался довольным. Надо было дождаться, пока ноутбук откроет на экране рабочую страничку, чтобы пользователь мог запустить специальную программу, позволяющий управлять принтером. Но внезапно вместо привычной заставки по центру матрицы ноутбука проявилась табличка.

— Что такое? — брови Ильдара приподнялись, когда он прочитал текст в рамке.

Он в полном замешательстве прошуршал на кухню.

— Распечатал? — Ляля размораживала мясо с помощью микроволновой печи, — положи листки, пожалуйста, на мою сумку.

— Не вышло. Салават поставил пароль на ноутбук! Я не могу зайти в программу, — почесал лохматую шевелюру Ильдар.

— Раньше не было пароля! — решительно заявила Ляля, умело разрезая на кубики овощи для супа, — помню, что заходила с его ноута на страничку интернет — магазина. Салаватка решил поиграть в шпионов? Не наигрался в детстве.

Ильдар, пожевав губами, под смешок жены, беззлобно бросил:

— Разведчик, блин, недоделанный! Штирлиц невидимого фронта…

…Ильдару показалось, что у него затекла шея. Он вспучил подушку, чтобы она стала выше. Когда лёг, то ему вновь не понравилось. Тогда он перекатился на сторону жены. Её подушка приятно пахла истончённым ароматом парфюма. Он обнял подушку, но не так, как постельную принадлежность, а ласково подгрёб рукой, словно Ляля лежала рядом с ним. Однако родной запах сослужил плохую службу. Вместо успокоения, мужчина ещё острее ощутил одиночество и потерянность. Когда семья была полной, он выглядел грозным защитником, готовый расправиться с любой преградой, встать в глухую оборону перед любым противником, пусть грозным и превосходящим по численности и оружию. А теперь он трусливо прижимался к подушке, зарываясь в мягкую обитель сна и, стараясь, стать незаметным, слившись с матрасом. Он потерял способность драться. Его пугала ночь, а ещё больше предстоящий день. Что ему суждено услышать в эти неизвестные, февральские, тикающие часы? Как приберечь ту нитку жизни, которая размочалилась и трепыхает, готовая вот-вот порваться совсем, от осознания дальнейшей никчемности суеты и пустословия?

Ильдар тяжело поднялся. Время на часах показывало начало пятого утра. Мужчина доковылял до комнаты сына. Он рухнул на кровать, поняв, что уснуть в эту ночь ему уже вряд ли удастся. Однако Ильдар заблуждался. Словно по мановению волшебной палочки, мужчина забылся. Тревожные мысли и думы, сжалившись над человеком, отпустили его израненное сознание. Отклеились и опали, как сухая, ороговевшая кожа на былой ранке. Он проснулся через три часа. То ли сон, то ли явь, но Ильдар выглядел отдохнувшим. Если бы спросили, в каких сновидениях он парил, то Ильдар не ответил бы ничего. В его дремоте не нашлось места великолепным садам с разноликими пышными деревьями, распустившимися сочными бутонами иноземных цветов, и другими привлекательными зрительными образами. Его маленький отдых был ужатым и усушенным, как изюм. Без излишеств и канители. Однако отдых, как награда, несомненно, пошёл на пользу.

Ильдар почистил зубы и ополоснул лицо тёплой водой, что прибавило ему бодрости. Чашка кофе без сахара, но со щедрым добавлением