– Общественное мнение? Заходите, захо­дите, девушка!Это хорошо, что вы ко мне пришли! Я все думаю, почему это моего мне­ния никтоникогда не спрашивает! А оно у меня есть! Я вот гляжу, в газетах печатаютрезультаты этих опросов, и там всегда есть графа – затрудняюсь ответить! А явот ни­сколечки не затрудняюсь, у меня на все свое мнение имеется. Но никто неспрашивает! А теперь, слава Богу, и до меня добрались! Да вы не стесняйтесь,девушка, проходите! А что это вы молоденькая такая? – вдруг насторо­жилсяон.

– Вы думаете, старушки станут по квартирамбегать? – сообразила Виктоша. – А я и вправду школьница еще, но вотна канику­лах подрабатываю!

– Несолидно как-то… – растерянно прого­ворилмужчина. – Ну да ладно, показывайте свою анкету!

Виктоша вытащила из сумки пачку анкет, оставшихся у неепосле опроса, который долж­ны были проводить в их школе. По просьбе директораВиктошина мама сделала у себя на работе пачку ксерокопий, но дело с опросомзаглохло, а анкеты так и остались у Виктоши. Опрос задумывался в периодпредвыбор­ной кампании Президента и посвящен был отнюдь не школьным проблемам.

– И много вам за такую работенку пла­тят? –поинтересовался хозяин дома.

– Да нет, не очень!

– Ладно, это потом. Так, посмотрим! Да вы садитесь,девушка, садитесь, я вниматель­но изучать буду вашу анкету, уж коли заин­тересовалисьмоим мнением…

Влипла, подумала Виктоша, внимательно озираясь. В квартиребыло чисто, но такую мебель Виктоша видела только в фильмах пя­тидесятых годов.

– Знаете что? Я вам оставлю эту анкету, вы еезаполните, а я попозже зайду, заберу, может, даже завтра, а то мне еще столькоквартир обойти надо!

– Вот и отлично! Я им свое мнение в пись­менном, можносказать, виде преподнесу! И уже никуда они не денутся! Это вам не на словах! Набумаге! Бумага – великая сила!

– Так я пойду?

– Иди-иди, милая, и будь уверена, уж я заполню анкету,не затруднюсь ответить, как те олухи! Ты только не забудь ко мне зайти!

– Ну что вы! Как я могу! – уже из по­следних силкрикнула Виктоша и выскочила на лестницу. Ну и зануда!

Она сразу позвонила в квартиру напротив, но там тоже никогоне было.

На третьем этаже на ее звонки вообще никто не отозвался, ана втором детский голос спросил из-за двери:

– Кто там?

– Привет! Как тебя зовут? – поинтересо­валасьВиктоша.

– Виктор! – ответил малыш.

– Вот здорово! Ты Виктор, а я Виктория! Значит, мы стобой тезки! Ты знаешь, что это такое?

– Не-а!

– Вот, допустим, ты Витя, и другого маль­чика тожеВитей звать. Значит, вы – тезки. Понял?

– Ага!

– Витюша, а кто-нибудь из взрослых дома есть?

– Не-а!

– Слушай, тезка, я тебе одну бумажку остав­лю, ты ееродителям передай, ладно?

– Ладно.

– Так ты мне открой!

– Нельзя!

– А я тебе за это мандаринов дам!

– Ты не врешь?

– Нет, что ты!

– А волк козлятам тоже чего-то обещал! – вспомнилВиктор.

– Ну я же не волк! – засмеялась Викто­ша.Почему-то ей казалось, что она во что бы то ни стало должна проникнуть вквартиру. Но тут на лестнице раздались шаги.

– Это что ты тут делаешь? – спросила молодаяженщина с усталым лицом.

– Мам, мам, – закричал Виктор, – она тебекакой-то листок обещала, а мне манда­ринков!

– Понимаете, я из Центра общественного мнения! –затараторила Виктоша. – Вот, у меня анкеты, хотелось бы узнать ваше мне­ниепо некоторым вопросам!

В этот момент сверху раздался голос муж­чины, у которогобыло свое мнение на все случаи жизни. Перегнувшись через перила, он крикнул:

– Эй, девушка! А если мне места для от­вета не хватит?Тогда что?

– Тогда напишите на отдельном листке и скрепочкойприцепите!

– А клеем можно? А то у меня скрепок нет!

– Можно и клеем! – разрешила Виктоша.

– Иван Гаврилыч, вы считаете, надо эту анкету заполнять? –спросила мать Виктора.

– Ежели имеешь мнение, надо! А то все затрудняютсяотвечать, подумать только, что за люди!

– Ладно, заходи! – отперла дверь жен­щина.

Виктор оказался смешным толстым пар­нишкой лет шести.Виктоша сразу же сунула ему в руку две мандаринки.

– Зачем? Он кормленый! – запротестова­ла мать.

– Но я ему обещала!

– Ты если обещаешь, всегда слово дер­жишь? –недобро усмехнулась женщина.

– Стараюсь.

– Как тебя звать-то?

– Виктория! Можно просто Вика.

– Раздевайся, Вика!

Виктоша хотела было отказаться, как вдруг в глаза ейбросились висящие на вешалке куртки. Большая и маленькая. Точно такие, как быливчера на Слепом и его поводыре, когда они выходили из дома. «Неужели сра­ботало?»– подумала Виктоша, и сердце у нее отчаянно забилось. Она решительно снялапальто.

– Проходи на кухню! – распорядилась хо­зяйкадома. – Сапоги можешь не снимать, я нынче еще полы не мыла! Ну, что у тебяза анкета?

Виктоша сунула ей в руки листок.

– Так, поглядим! «Считаете ли вы необхо­димымпродолжение реформ»? А я почем знаю?

– Если не знаете, напишите – затрудня­юсьответить, – посоветовала Виктоша, су­дорожно соображая, как бы ейрасположить к себе эту женщину.

– Нет! Гаврилыч такое осуждает! Так как лучше написать– да или нет?

– Как думаете, так и напишите!

– Ага, нашли дурочку! Напишу я «да», а потом властьпеременится и меня, чего доброго, сошлют за Можай!

– Что вы! Опрос анонимный! Не надо пи­сать ни имени, нифамилии!

– Точно?

– Точно! – засмеялась Виктоша.

– Вообще-то как вспомнишь очереди за поганой колбасой…так вроде теперь лучше стало, я колбаски копчененькой хоть сто грамм, а всегдакуплю… Но, с другой сторо­ны – денег не напасешься, только сто грамм и можешьсебе позволить… Вот и решай тут, за эти реформы я или против! Старое-то вре­мявсе одно не вернется!

– Это точно! – подтвердила Виктоша.

– Ладно уж, напишу – за!

«Зря я про анонимный опрос сказала, – подумалаВиктоша. – Надо бы спросить у нее, сколько их живет в этой квартире, естьли у нее муж…»

– Слушай, а тебе обязательно сейчас эту анкету отдатьнадо? – спросила вдруг жен­щина.