— Это хорошо, — невесело похвалила его лаэйра, — но наверняка кому-то известно все, что хранилось в твоих шкафах.

— Не все… — упрямо мотнул он головой, но объяснять подробнее не пожелал, просто достал из мешка сверток и подал жене.

— Спасибо, — едва рассмотрев простую, дешевую ткань, сочла нужным поблагодарить тень и, прихватив вещи, пошла в сторону густых кустов, делая вид, что не слышит ехидного фырканья мужа.

Ну и пусть веселится, считая ее слишком застенчивой или даже стыдливой для тени, взявшей с него обязательство все время находиться рядом. Вовсе не от стеснительности Таэльмина желала переодеться в сторонке. Просто рановато посвящать фиктивного мужа в тайны ее ремесла, да и делиться вынесенными из оружейной герцогских покоев запасами Таэль тоже пока не намеревалась.

К дороге, ведущей в небольшую деревеньку, они выбрались через пару часов. Однако сразу выходить из густого кустарника, растущего между замшелых валунов, не стали. Сначала некоторое время следили за пустынной колеей, вилявшей среди камней и деревьев, одновременно поглощая остатки прихваченных тенью припасов. Затем с молчаливого согласия герцога Таэль спрятала в заброшенную кроличью нору бокалы и полупустую бутыль, а также пару завязанных в салфетку золотых. Пока неизвестно, какие повороты судьбы ждут их впереди, возможно, придется сюда возвращаться, бросив или растеряв все остальное имущество. И тогда маленький подарок, оставленный в тайнике самому себе, окажется самой желанной находкой. Завалив нору весомым камушком, тень присыпала его мусором, скрывая всякие следы собственной деятельности, и копотью от зажженной спички начертила на соседнем валуне закорючку.

Не для себя начертила, сама она теперь это место с закрытыми глазами найдет, а для Хатгерна, следившего за нею с горьковатой насмешкой. Герцог отлично понимал, ради чего лаэйра делает свою нищенскую ухоронку, и не мог не вспоминать с болью в сердце сундуки и шкатулки своей сокровищницы, битком набитые золотом и драгоценностями.

Несколько простых кошелей, висящих теперь на его поясе, — это все богатство, какое Харн смог унести с собой. Причем нарочно брал только золото и неоправленные камни, бросив в шкатулке все драгоценности, кроме одной — фамильного герцогского пояса, без которого никто не сможет провести ритуал возведения на герцогский трон. И хотя отлично понимал, насколько глупо и по-мальчишески наивно считать, будто отсутствие пояса помешает тем, кто не остановился перед жестоким убийством законного хозяина земель, все же не смог оставить в потайном шкафу, секрет которого отлично известен ее светлости, артефакт, вложенный ему в руки умирающим отцом.

Хотя вначале собирался… и даже снял было с себя бесценную вещицу, свитую из ажурных цепочек разного цвета и качества, но, заметив, как тревожно блеснули слезинки камней, вплавленных в звенья цепей, немедленно надел ее на себя снова. В пару к неказистому на вид, но довольно громоздкому именному амулету, в потайной полости которого хранил зачарованный на защиту камень, подаренный еще его отцу спасенным от костра колдуном.

— Я готова! — Из кустов вышел деревенский парнишка, и Хатгерн облегченно вздохнул: ни один из герцогских гвардейцев никогда не признал бы в этом пастушке его лаэйру.

За себя он не особо волновался, так как имел довольно распространенный на побережье тип лица и без роскошных костюмов и дорогих сапог мало чем отличался от молодых наемников, разъезжающих по дорогам и поселкам герцогства по собственным либо чужим нуждам. Достаточно только потуже стянуть в хвост гриву волос, не обласканных и не завитых сегодня дворцовым цирюльником, да натянуть простую шапку с прикрывающим верхнюю половину лица козырьком. Ну а нарочно надетая перед уходом простая одежда и выступившая на подбородке густая щетина довершат получившийся образ неухоженного бродяги.

— Иди первой, — скомандовал герцог и с досадой стиснул зубы, рассмотрев, как тотчас расплылась в ехидной ухмылке неожиданно ставшая конопатой рожица.

— Нет. Сначала иди ты, а я прослежу. Да не тревожься и не оглядывайся. И искать меня не надо… сама объявлюсь, как можно будет.

Пару минут Хатгерн сердито сопел и мерил жену укоризненным взглядом, однако на нее это не произвело ровно никакого впечатления, тень так же молча и спокойно ждала, пока он сообразит, как бесполезно с нею спорить. Пришлось герцогу сдаться и уйти, но сначала он снял с пояса еще один весомый кошелек и положил на камень, убеждая себя, будто поступает так только ради благоразумия. Не стоит хранить все яйца в одной корзине, эту истину он знал очень давно. И даже подготовил для себя на случай, подобный сегодняшнему, несколько укромных и надежно защищенных местечек.

Но вот делать их втайне от родной матери, преданного еще отцу генерала и надежных друзей почему-то не додумался. Хотя надежда на искреннюю верность некоторых из них до сих пор жила в глубине его сердца, но сейчас лучше было не рисковать. Ни ими, ни собой, ни тенью.

Хатгерн неторопливо топал по колее, выбитой колесами простых телег, бдительно поглядывал по сторонам и размышлял о необходимости покупки коней, хотя и не надеялся достать их в деревне. Осенняя ярмарка уже прошла, и все лишнее либо приготовленное к торгам селяне уже продали, они как никто умеют рассчитывать свои запасы зерна и сена и кормить целую зиму лишнюю скотину не станут. Значит, придется пробираться к небольшому городку, расположенному за довольно большой речкой, а это дополнительный риск, так как Сарск окружен надежной стеной и на воротах дежурит строгая стража.

Порыв ветерка донес до Хатгерна цоканье подков по попадающимся в колее камням; никогда раньше герцог и не подумал бы прятаться от случайных путников. Но сегодня еще слишком свежо было воспоминание об охватившем его душу отчаянии, когда Харн постиг, как близко оказался от последней черты. И ноги сами бросили герцога в сторону, унося с дороги в гущу ближних кустов. Он едва успел рухнуть в сухие пыльные репьи, как мимо на взмыленных конях пролетел небольшой отряд всадников в форме его собственных гвардейцев.

И у Хатгерна не было совершенно никаких оснований считать, будто они мчатся на помощь тому, кому несколько лет назад так браво присягали в верности.

Хрустнула рядом веточка, герцог дернулся было, приподнимая руку с зажатым в ней кинжалом, но рассмотрел мальчишеский силуэт и войлочную пастушью шапку и с облегчением выдохнул: наконец-то ушла тревога, не покидавшая его ни на миг, пока он в одиночку брел по дороге.

А тень бесцеремонно шлепнулась рядом, протянула Харну горсточку голубики и спокойно заявила, что поужинать деревенскими пирогами им теперь не грозит.

— Понял уже, — буркнул Харн, осторожно выбирая с ее узкой ладошки ягоды и старательно стискивая зубы, чтоб не выдать своей неожиданной даже для самого себя радости, — придется искать стожок.

— Нет, — отказалась тень, — искать нужно избушку охотников либо шалаш косарей. И еще… развей мои сомнения — а не осталось ли у тебя драгоценностей, которые алхимики могут найти по привязанным к ним вещам? Слишком уж быстро они нашли направление, где нас искать. Хатгерн, ты как-то подозрительно сопишь!